Россия и мусульманский мир № 7 / 2016
Шрифт:
В основной части страновой статьи, помимо научного анализа, автор должен дать сведения о существующих в стране радикальных исламских организациях и численности их членов, изложить цели и задачи организации, по возможности, раскрыть источники и объемы финансирования, рассказать о связях как с религиозными, так и светскими ассоциациями не только внутри страны, но и за ее пределами. Конечно, читателей заинтересуют страницы об истории зарождения и развития, основных положениях духовно-религиозной и политической доктрин движений. Организационное строение, особенности лидерства, иерархии и власти в группировках, их деятельность и отношения с государственными структурами, как и реакция официальных властей на выпады исламистов, – все эти темы должны найти освещение в страновой главе.
Конечная цель будет достигнута, если в заключение автор попытается сделать выводы о смысле деятельности анализируемых движений, представит прогноз эволюции исследуемых радикальных структур и их роли в грядущей трансформации общественно-политического устройства страны.
Место и роль ислама в регионах Российской Федерации, Закавказья и Центральной Азии
Радикальный исламизм на Урале
Несмотря на удаленность Уральского федерального округа от очагов конфликтов на постсоветском пространстве в мусульманской общине УрФО фиксируется постепенный рост радикальных настроений. Этому способствуют следующие факторы.
Авторитет «официальных» мусульманских структур в глазах верующих, и прежде всего молодежи, падает в результате их организационной разобщенности и личностных противоречий духовенства. В регионах УрФО число муфтиятов варьируется от двух до шести. Наиболее острая конкуренция с конца 1990-х годов существует между Центральным Духовным управлением мусульман (166 местных организаций) и Духовным управлением мусульман Азиатской части России (46 местных организаций). При этом ЦДУМ постепенно укрепляет свои позиции в округе, поскольку пользуется поддержкой властей в большинстве субъектов (Курганской и Челябинской областях, ХМАО, ЯНАО), тогда как региональные администрации Свердловской и Тюменской областей до сих пор заявляли о равноудаленном отношении ко всем мусульманским организациям.
Благоприятные условия для исламизма создает активная миграция в округ выходцев из Центральной Азии (Свердловская и Челябинская области) и Кавказа (Ямал, Югра), которые теперь составляют большинство прихожан в мечетях средних и крупных городов. Особенно остро проблема стоит на севере УрФО: по данным переписей, в ЯНАО численность народов, исповедующих ислам, за 20 лет возросла в 1,5 раза – до 13,35% населения, а в ХМАО в 1,6 раза – до 16%. Именно среди религиозно настроенных и при этом изолированных от общества мигрантов традиционно ведут работу эмиссары экстремистских структур. Параллельно в духовенстве (преимущественно татарско-башкирском) увеличивается доля имамов центральноазиатских и кавказских национальностей, более предрасположенных к радикальным взглядам.
Миграция в округ сопровождается прогрессирующим ростом межнациональной напряженности, что также наиболее заметно на севере УрФО в связи с массовым переездом сюда
Все это в совокупности с информационной политикой СМИ, акцентирующей внимание на негативных аспектах жизни мусульман, провоцирует в обществе враждебность к исламу в целом. Усиливающееся недовольство жителей миграционной ситуацией отмечают социологические опросы во всех субъектах УрФО за исключением Курганской области.
Названные факторы стали благоприятной средой для распространения в УрФО радикальных течений ислама: салафизма, Хизб ут-Тахрир аль-Ислами (ХТ), Нурджалар, Таблиги Джамаат и Исламской партии Туркестана (ИПТ).
С конца 1990-х годов салафиты (ваххабиты) активно действуют в северных регионах Урала, которые изначально использовались ими в качестве «баз отдыха» боевиков. Общее количество салафитов в ХМАО, например, оценивается в 2–3 тыс. человек (крупные «джамааты» есть в городах Нижневартовск, Сургут, Радужный, Нефтеюганск, Мегион). В отдельных населенных пунктах отмечены попытки силового захвата закрытыми сообществами салафитов местных мусульманских приходов (г. Покачи, ХМАО). Как правило, они имеют тесные связи с криминальным миром (на что указывают изымаемое в ходе обысков оружие и наркотики), стремятся обзавестись покровителями во властных структурах. Вербовочная работа концентрируется ими на таких категориях лиц, как местные жители, попавшие в сложные жизненные обстоятельства; мигранты; бывшие заключенные; славянские девушки, вступающие в браки с выходцами с Северного Кавказа.
В отдельных случаях проповедь имамов-салафитов ведется под прикрытием официальных организаций мусульман (мечеть «Нур-Ислам» в г. Новом Уренгое и мечеть «Рахмат» в г. Екатеринбурге, обе в ведении ДУМАЧР). Салафиты, обучающиеся в Саудовской Аравии и странах Ближнего Востока, выглядят более убедительными в полемике со священнослужителями традиционного ханафитского мазхаба, 49% которых не имеют даже формального духовного образования. При этом, несмотря на то что в «салафитских» мечетях периодически изымается запрещенная литература, а их прихожане становятся участниками бандподполья на Северном Кавказе и в других регионах, власти часто испытывают трудности с их закрытием из-за ограниченности юридических инструментов.
«Хизб ут-Тахрир» имеет свои ячейки как на севере (в Нижневартовске, Тобольске, Тюмени), так и на юге УрФО (в Челябинске, Магнитогорске, Сатке). Они отличаются высокой сплоченностью и координацией деятельности со структурами в других регионах (в частности, в Башкирии).
Основная работа членов ХТ сосредоточена на пропаганде своих идей, но при обысках у них также изымается оружие, психотропные вещества и схемы потенциальных объектов для нападений (здания правоохранительных органов, объекты инфраструктуры). Вербовка сторонников (помимо тех же категорий лиц, что и у салафитов) ведется среди татарских и башкирских вахтовиков, а также студентов и молодых специалистов, недовольных своим социальным положением. Благодаря этому в последние годы наблюдается расширение социального состава организации: если изначально в ней преобладали мигранты из ЦА, то теперь доля представителей мусульманских народов сократилась до 50%, а доля русских и украинцев возросла до 40%, средний возраст участников снизился до 18–30 лет, увеличилось число лиц с высшим образованием и детей обеспеченных родителей.
Претерпела изменение и тактика ХТ: в 2013 г. по примеру своих татарстанских единомышленников сторонники «Хизб ут-Тахрир» на Урале перешли от тайных занятий на квартирах и осторожной вербовки последователей к демонстративным акциям (призывы к свержению правительства и построению халифата в Интернете, пикеты и плакаты против «преследования» мусульман в России). Еще раньше они предприняли попытку выйти в публичное политическое поле (в 2012 г. одна из активисток ХТ оказалась участницей так называемой внесистемной оппозиции в г. Челябинске).