Россия и современный мир №4 / 2016
Шрифт:
Сомнительная легитимность всей избирательной кампании и ее результатов сыграла роковую роль: через неделю после выборов доверие к Госдуме рухнуло до 22%. Рейтинг Совета Федерации просел практически вдвое (с 40 до 24%). Одновременно снизился уровень доверия граждан к прокуратуре (с 37 до 24%), полиции (с 29 до 24%) и к суду (с 29 до 22%). Даже рейтинг Президента, которому россияне доверяют больше других, упал с 80 до 74% 23 .
А ведь это очень тревожный признак. Любое государство тем устойчивее, чем выше его поддержка населением. Своим высокомерно-презрительным отношением к важнейшему конституционному политическому праву граждан – праву избирать и быть избранными –
23
См.: Мухаметшина Е. А поутру они проснулись // Ведомости. – М., 2016. – 13 окт.
Вот что писал об этом Борис Николаевич Чичерин: «Сильной может считаться только та власть, которая находит опору в обществе; это верно для всех образов правления. Поддержку власти могут дать только живые общественные силы, а для этого они должны стоять на своих ногах и пользоваться подобающей им самостоятельностью; призвание общественных сил к участию в государственной деятельности служит только к укреплению власти. Польза, приносимая государству народным представительством, не ограничивается свободным проявлением общественной мысли. Гораздо важнее то, что мысль здесь прямо переходит в дело, что общественное мнение становится выражением воли народной, участия граждан в общих делах государства».
3. Снижение гражданского повиновения, изменение правосознания населения и ослабление правопорядка.
Снижение доверия к государству неизбежно влечет за собой изменение уровня гражданского повиновения и ослабление правопорядка. Происходит деформация правосознания населения – акценты смещаются от исполнения обязательных предписаний в сторону защиты от государства. Недоверие к государству автоматически переносится на его решения, в справедливости и обоснованности которых у граждан возникают сомнения, и они начинают любыми способами уклоняться от их выполнения. Такая ситуация влечет за собой порочный круг ответных действий государства – увеличение аппарата принуждения и контроля за исполнением решений, что еще больше подрывает доверие к нему граждан. И наоборот, государство, обладающее доверием и поддержкой субъектов правоотношений, всегда в гораздой большей степени уверено в том, что его решения будут исполняться добровольно. Больше того, граждане в таких случаях разделяют с государством ответственность за поддержание правопорядка, снимая с него часть этого бремени.
Особую зону риска представляет собой уровень доверия населения к парламенту, поскольку именно парламент наделен правом принятия актов высшей юридической силы – законов. Снижение доверия к парламенту неизбежно снижает авторитет закона. Государству, в котором авторитет закона низок, функционировать всегда кратно труднее, нежели когда этот авторитет высок. Но каких еще общественных последствий можно ждать, если в результате выборов «избран» парламент, который большинство населения, во-первых, не избирало, а избиравшие не вполне уверены в достоверности результатов предъявленного обществу выбора?
Борис Николаевич Чичерин был абсолютно прав: «Представительные учреждения находятся в самой тесной связи с общественным мнением. От него они заимствуют и силу, и жизнь; оно определяет их состав и направление. Представительное устройство может держаться только там, где общественное мнение дает ему постоянную опору, где общество всегда готово стоять за свои права».
4. Федеративные риски.
При всех попытках и намерениях федеральной
Наверное, разом преодолеть укоренившуюся порочную практику административно-ресурсной избирательной технологии, доведенную в отдельных регионах до совершенства (уже упоминавшиеся зоны особого электорального режима), невозможно. Есть, конечно, и некоторые положительные сдвиги, наметившиеся благодаря активной позиции ЦИКа. Но они, увы, мизерны по сравнению с объемом нарушений и с упорным противодействием местных администраций, старающихся любым способом сохранить монопольное право командовать избирательным процессом на своей территории.
То есть выборы отчетливо выявили еще одну серьезную проблему современного Российского государства: внешне выглядящая стройной и жесткой вертикаль власти, на самом деле вовсе не является таковой. А это, в свою очередь, несет значительные риски для целостности и управляемости страны.
1. Эффект карманного парламента.
Избранная в 2016 г. Государственная дума, 3/4 мест в которой занимают депутаты одной политической партии, а ее цели и задачи совпадают с целями и задачами президента и правительства, не может претендовать на роль полноценного парламента. Я бы назвала ее парламентом с ограниченной дееспособностью. И вот почему.
Во-первых, настоящий представительный орган является зеркалом общества. Ненадлежаще сформированный парламент – это кривое зеркало. Парламент, не способный в силу особенностей его формирования учитывать интересы различных социальных слоев, реагировать на многообразные запросы общественного мнения, утрачивает представительный характер, а его деятельность теряет смысл. Если общество не в состоянии влиять на деятельность парламента, он перестает выполнять свою функцию. Поддержка парламента населением обусловлена тем, как он реализует общественный запрос. Не вполне представительный парламент не в состоянии такой запрос полноценно осмыслить и сформулировать.
Во-вторых, в этом парламенте крайне маловероятна какая-либо дискуссия. Заявление нового руководства Думы о намерении ее вести и всячески поддерживать не опирается на реальное соотношение сил, обусловленное особенностью распределения мандатов. Парламентской фракции большинством в 3/4 для принятия решений не нужны никакие другие фракции; она легко может заблокировать любые инициативы и возражения. Однако власть, формулирующая цели и задачи государства в своем узком кругу, сильно рискует. Даже если эти цели и задачи и кажутся ей благими, они могут быть ложными и невостребованными. В условиях функционирования карманного парламента риск расхождение целей власти с интересами общества очень высок. А это, в свою очередь, с большой степенью вероятности предполагает уязвимость и неисполнимость ее решений.
Задача создания «карманных» представительных органов для решения сиюминутных политических задач или удовлетворения властных амбиций является ложной. Власти не только не опасны, а наоборот, полезны и необходимы настоящие, а не декоративные представительные органы.
Борис Чичерин предупредил об опасности карманных парламентов более века назад: «Тесная духовная связь представителя с избирателями необходима для того, чтобы представительное собрание являлось верным выражением страны. Различные направления общественного мнения, разнообразные интересы народа должны проявляться в нем приблизительно в том же отношении, в каком они существуют в обществе.