Россия на перепутье. Историко-публицистическая трилогия
Шрифт:
Первому объявили смертный приговор выходцу из потомственных дворян, имевшему боевой опыт, капитану 1-го ранга Алексею Михайловичу Щастному, после октябрьских событий перешедшему на службу Советской власти. Щастный с 27 декабря 1917 года по 9 января 1918 года исполнял обязанности 1-го заместителя начальника военного отдела Центробалта. Затем стал начальником Морских Сил Балтийского моря. В 1918 году руководил ледовым походом кораблей Балтийского флота. Спустя месяц после похода, при активном участии Троцкого, Щастный был арестован. Через два дня после ареста, обеспокоенная судьбой своего командующего, в Морскую коллегию обратилась команда линкора «Андрей Первозванный».
Троцкий знал, на что способны «революционные» матросы, как они могут «наводить порядок» и что они могут натворить в случае их мятежа или недовольства действиями властей. Поэтому нарком сразу же после ареста поспешил заручиться поддержкой законодательного органа
Эту зверскую «позицию» значительной части руководства ВЧК предельно четко выразил уполномоченный Особого отдела в Морских Силах Балтийского моря А. Грибов в своей докладной от 9 сентября 1921 года (приведенной Черушевым): «Я полагаю, что чем больше их (бывших флотских офицеров. – Прим. Черушева) будет изъято, тем быстрее будет строиться наш Красный Флот. А старых военспецов использовать в тылу по специальностям, а когда встретится нужда, мы всегда сможем их заставить работать так, как захочет пролетарская диктатура».
Позиция явно циничная, но, с другой стороны, и ситуация была довольно сложной своей неопределенностью: можно доверять военспецам или нет? Всего за участие в Кронштадтском мятеже к высшей мере наказания были приговорены 2103 человека, а к различным срокам лишения свободы – 6459 человек. С определенного момента целенаправленное уничтожение бывших генералов и офицеров старой армии, начатое в годы Гражданской войны, в конце 1920-х и начале 1930-х годов набирает обороты. Гонениям в эти годы подверглись как действующие командиры РККА, так и находившиеся в запасе и отставке (нахождение в запасе тогда именовалось долгосрочным отпуском).
ОГПУ одну за другой проводило операции по «зачистке» бывших военспецов, которые, как отработанный материал, уже оказались ненужными. Разработка ОГПУ некоторых из этих операций так или иначе связывалась с именем Михаила Николаевича Тухачевского.
Происходя из небогатой дворянской семьи, из которой некоторые служили когда-то на военной службе, Тухачевский блестяще вице-фельдфебелем окончил кадетский корпус и был назначен для прохождения курса наук в Александровском военном училище. С 1 сентября 1912 года он числился в списках училища юнкером 2-й роты. Отличаясь незаурядными способностями, призванием к военному делу, рвением к несению службы, он очень скоро стал выделяться из среды прочих юнкеров. К 19 годам стал фельдфебелем и был на хорошем счету у начальства, но, к сожалению, не пользовался любовью своих товарищей, чему виной (по свидетельству сослуживца) являлся он сам, так как сторонился товарищей и ни, с кем не сближаясь, ограничивался лишь служебными, чисто официальными отношениями. На одном из тактических учений юнкер младшего курса Тухачевский проявил себя как отличный служака, понявший смысл службы и требования долга. Назначенный часовым в сторожевое охранение, он, по какому-то недоразумению, не был своевременно сменен и, забытый, остался на своем посту. Он простоял на посту сверх срока более часа и не пожелал смениться по приказанию, переданному ему посланным юнкером. Он был сменен самим ротным командиром, который поставил его на пост сторожевого охранения. На все это потребовалось еще некоторое время. О Тухачевском сразу заговорили, ставили в пример его понимание обязанностей по службе и духу устава. Его произвели в портупей-юнкера без должности, в то время как прочие еще не могли и мечтать о портупей-юнкерских нашивках. Великолепный строевик, стрелок и инструктор, Тухачевский с течением времени стал слепо преданным службе, фанатиком в достижении своей цели, поставленной им себе как руководящий принцип достигнуть максимума в служебной карьере, хотя бы для этого принципа пришлось рискнуть.
При переходе в старший класс он получает приз-награду за первоклассное решение экзаменационной тактической задачи. Позже за глазомерное определение расстояний и успешную
По службе у него не было жалости к другим. Став фельдфебелем на старшем курсе, Тухачевский не знал пощады провинившимся: он наказывал самой высокой мерой наказания за малейший проступок новичков, только что поступивших на службу и еще не свыкшихся с обстановкой и не втянувшихся в училищную жизнь. Беспощадный фельдфебель оставил болезненный след в жизни училища: произошел целый ряд конфликтов и инцидентов, имевших тогда печальные последствия.
По докладу Тухачевского два юнкера 2-й роты были переведены в Алексеевское военное училище: Евгений Немчинов – за то, что позволил себе заметить фельдфебелю его излишнюю придирчивость, выразившуюся в ряде мелких замечаний, которые наконец вывели из терпения упомянутого юнкера, и отчислен из училища Георгий Маслов (впоследствии был убит в бою с немцами) – за то, что, не в силах выдержать режима в роте, создавшегося под действием Тухачевского, выразил желание пожаловаться на излишнюю требовательность фельдфебеля. Эти два конфликта, в результате имевшие лишь перевод из училища в училище, закончились благополучно. Трое же других юнкеров – Красовский, Яновский и Авдеев – по докладу фельдфебеля были переведены начальником Александровского училища генерал-майором Геништой в третий разряд по поведению; несчастные юноши, самолюбивые и решительные, один за другим поочередно в короткий период (в течение двух месяцев) покончили с собой. Во всех трех случаях до этой крайности довел их Тухачевский.
Жестокость Тухачевского проявилась и при подавлении бунта тамбовского крестьянства – «антоновщины». К июню 1921 года бунт был уже полностью подавлен, тем не менее командовавший войсками Тамбовской губернии Тухачевский приказал леса, где прячутся восставшие, очистить ядовитыми газами.
По окончании Александровского военного училища Тухачевский был переведен в подпоручики лейб-гвардии Семеновского полка, назначен в 6-ю роту, которой тогда командовал капитан Веселаго – один из достойных и боевых офицеров гвардии, по собственному желанию участвовавших с отличием в русско-японской кампании. Прекрасная подготовка, полученная Тухачевским в первоклассном училище, была подкреплена участием в начавшихся боевых действиях на театре Первой мировой. Он быстро показал свои блестящие способности начиная с первого же боя. Особенно отличилась 6-я рота в бою под фольварком Викмундово. Капитан Веселаго получил орден Св. Георгия 4-й степени, а подпоручик Тухачевский, как младший офицер роты, – Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Эта награда его совершенно не удовлетворяла. Ему хотелось Георгия, как у капитана. Но… В бою 5 ноября 1914 года под посадом Скала Тухачевский был ранен и эвакуирован в Москву. А потом – опять фронт. В ломжинских боях, в ночь с 20-го на 21-е февраля 1915 года, Тухачевский, при невыясненных до настоящего времени обстоятельствах, попадает в плен.
Читаю воспоминания бывшего офицера Русской армии Владимира Никитича Посторонкина: «Немцы окружили с тыла 6-ю роту семеновцев, положение коей усугублялось поднявшейся метелью, ветром и ночной порой. При внезапном появлении противника, что называется “на носу” и с тыла, постепенно и решительно окружавшего железным кольцом указанную роту, люди вначале достаточно растерялись от неожиданности, но потом оправились и вступили в отчаянную схватку, упорно отбиваясь штыковым боем от численно превосходящих их немцев. Командир роты, капитан, на ходу вступает в командование группой людей и в страшном штыковом бою пал смертью героя: он был убит, на его теле, найденном нами впоследствии и опознанном по тому лишь признаку, что на трупе был нетронутым Георгиевский крест, было обнаружено 20 пулевых и штыковых ран, что указывает на упорную личную борьбу капитана Веселаго. Подпоручик Тухачевский лежал в легком наносном окопчике и спал, завернувшись в свою черную бурку, по-видимому, в ужасный момент появления врага он спал или дремал. Пробужденный шумом, он с частью людей принял участие в штыковом бою, но не будучи раненным и, вероятно, не использовав всех средств для ведения боя, был захвачен в плен…»
Когда Тухачевский вернулся из плена на Родину, терзаемую смутами и беспорядками, то примкнул к лагерю, где, по его расчетам, было легче сделать карьеру и без особого риска достичь высокого положения и широкой известности. В недрах ОГПУ материалов агентурной разработки оказалось достаточно для формирования дела под названием «Генштабисты». В этом деле были сосредоточены данные на более чем 350 человек. На оперативном учете, наряду с Вацетисом и Каменевым (Сергеем Сергеевичем), оказался и командующий Западным фронтом Тухачевский.