Россия в ХХ веке
Шрифт:
Период, отраженный в этих цифрах, получил название "военного коммунизма". Стремительно государственной экономике создавался и соответствующий хозяйственный механизм, исключавший какие-либо товарно-денежные, рыночные отношения. Установилось жесткое централизованное управление с прямым продуктообменом. На верху этого управления стоял ВСНХ с многочисленными общими и производственными отделами, ниже в их подчинении находились центральные правления национализированных предприятий, под ними областные управления и в самом низу – заводоуправление. Хотя сохранялись созданные местные совнархозы, но они фактически распались на отдельные отраслевые главки и управления, непосредственно подчиненные соответствующим отделам ВСНХ. Решительно возобладали тенденции отраслевого централизованного управления. Командная система возникла.
Такая трехзвенная вертикальная система управления сложилась уже в первый год Советской власти и просуществовала в других названиях, в несколько измененных комбинациях до 1991 г. И только незадолго до своей кончины была поставлена под сомнение и подверглась критике из всех печатных орудий. Экономический порядок этого периода характеризовался тем, что материально-техническим снабжением
3
Отчет Центрального финансово-отчетного отдела ВСНХ за 1920 г., М., 1921, с. 5
Если из нарисованной картины исключить крайности сметного финансирования, то мы можем заметить, что она очень похожа по основным своим чертам на экономику более поздних периодов и 30-х годов, и 50-х – 70-х годов. Да и крайность сметного финансирования вполне приложима в последующие периоды к значительной части нашей экономики, если взять в расчет убыточные предприятия, не могущие осуществлять воспроизводство за счет собственных ресурсов. Так что восемнадцатый и семидесятые годы не далеко ушли друг от друга в этом смысле.
В советской экономической литературе устоялось положение, согласно которому такие черты военного коммунизма объяснялись трудностями гражданской войны. Война и разруха, конечно, оказали воздействие на складывающуюся обстановку. Но это не касается некоторых общих черт советского народного хозяйства, которые возникнув в 1917–1920 гг., просуществовали затем в течении всего советского периода. Это свидетельствует, что эти черты и принципы возникли не под воздействием обстоятельств, а на основе вполне определенных теоретических взглядов, в соответствии с которыми новое общество представлялось как единая фабрика. А в единой фабрике "главной задачей пролетариата… является положительная или созидательная работа налаживания чрезвычайно сложной и тонкой сети новых организационных отношений, охватывающих планомерное производство и распределение продуктов, необходимых для существования десятков миллионов людей". [4] Здесь сметное финансирование вполне логично, по-другому и быть не может. Разве внутри фабрики, завода нужны реальные деньги? Конечно нет. Движение продукции опосредуется лишь записями в документах. Так происходило и в этот период: расчеты между государственными предприятиями производились путем оборотных бухгалтерских перечислений и сводились к простому переписыванию сумм с одних счетов на другие, которые являлись не отражением реальных взаимных денежных обязательств и их выполнением, а лишь счетным выражением перехода материальных ценностей от одного предприятия к другому.
4
В. И. Ленин. ПСС, т. 36, с. 171
В соответствии с марксистскими представлениями о новом обществе, в нем не оставалось места для рыночных отношений и их наиболее убедительного проявления – денег. Таким взглядам во многом способствовала ситуация в денежном обращении. За период с июля 1918 г. по январь 1921 г. денежная масса, выпущенная в обращение, увеличилась с 43,7 млрд. до 1168 млрд. руб., т. е. в 26,7 раза, покупательная же сила рубля упала в 188 раз. [5]
Обесценивание денег подтверждала догму их отмирания, несовместимости с движением к коммунизму. Разрабатывались проекты замены денежного учета непосредственно трудовым, введения так называемых тредов (трудовых единиц учета) вместо денег. Авторы отчета, составленного финансово-счетным отделом ВСНХ в 1919 г., заявили, что "учет предприятий в денежных единицах совершенно не отвечает существу дела и техническим операциям, сметы, составляемые в рублях, являются фикциями и имеют лишь весьма относительное значение", бухгалтерские расчеты между предприятиями "при более глубоком проведении сметного финансирования уже значительно изжили себя и целесообразен лишь материальный учет". Логическим завершением таких представлений стала в 1920 г. отмена разделения бюджетов на общегосударственный и местный. Государственный бюджет превращался из денежного бюджета в материальный. Тогда же за ненадобностью был упразднен Госбанк. Конечно, далеко не все экономические крайности того времени укладывались в теоретические схемы большевиков. Многое диктовала тяжелая военная обстановка. В частности, как следствие экономической разрухи, развалом финансов можно объяснить повышение натурализации заработной платы: удельным вес натуральной платы труда возрос с 28 % в 1918 г. до 70 % во втором полугодии 1919 г., с 82–87 % в 1920 г. до 93 % в январе-марте 1921 г. В 1920 г. на государственном снабжении находилось 35 млн. граждан. Но и этот факт трактовался многими как торжество идей марксизма. Тем более, что была и
5
В. П. Дьяков. История финансов СССР, М., 1978, с. 54
6
В. И. Ленин. ПСС, т. 38, с. 121
Поэтому, в целом, военный коммунизм во всех своих основных проявлениях был следствием сознательной политики партии большевиков, соответствовавшей теоретическим воззрениям ее вождей. Так, в работе “Государство и революция”, написанной непосредственно перед Октябрьской революцией В. И. Ленин имел такие воззрения на новое общество: “Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства… Все граждане становятся, служащими и рабочими одного всенародного, государственного "синдиката. Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы и получали поровну". [7] Разве это теоретическое положение не похоже на то, что сложилось примерно через год и разве то, что мы называем "военным коммунизмом" не было устроено по теоретическим шаблонам вождя революции? Позже в октябре 1921 г. он прямо укажет, что все было именно так. "Тогда предполагалось осуществление непосредственного перехода к социализму без предварительного периода, приспособляющего старую экономику к экономике социалистической. Мы предполагали, что создав государственное производство и государственное распределение, мы этим самым непосредственно вступили в другую, по сравнению с предыдущей, экономическую систему производства и распределения". [8]
7
В. И. Ленин. ПСС, т. 38, с. 101
8
Там же, т. 44, с. 199
Всякий непредвзятый человек найдет общие родовые черты между тем экономическим состоянием общества, которое возникло сразу после революционного переворота и просуществовало в своем первоначальном состоянии до середины 1921 г. и той экономической системой, которую со второй половины 80-х годов в СССР начали перестраивать. Несмотря на прошедшие семьдесят лет, к середине 80-х годов мало что изменилось в советском обществе: все граждане – служащие по найму у государства, торговля всегда в значительной степени заменялась планомерным, организованным распределением продуктов. Все дело в том, что в этом обществе с самого начала и до 1990-го года упорно и настойчиво проводилась в жизнь марксистская догма о бестоварном, без рыночном социализме. В начале 90-х именно эта догма терпит крах, но не только. Вместе с ней в историю уходит нечто большее, чем командная экономика, родившаяся в октябре 1917 г.
Глава 2. Первая попытка «перестройки» системы
Кажется, о моде говорят, что новое в ней – это хорошо забытое старое. Но видно эта закономерность применима не только к этой стороне жизни общества.
Перестройка 80-х годов была совсем не таким уж новшеством как нам казалось. Нечто подобное уже было в советской истории. В материалах к X съезду Советов, посвященных русской промышленности в 1922 году читаем: "Организационная перестройка (выделено В.X.) промышленности за пережитый год должна была идти крайне интенсивно, ибо прежние методы управления промышленностью, методы главкизма, ни в какой мере не могли быть применимы к новым условиям хозяйствования, принципам коммерческого расчета и т. д. Производить эту перестройку совершенно планомерно… явилось совершенно невозможным, так как перестройка всей хозяйственной жизни страны в целом шла слишком быстрым темпом. Поскольку государство перестало снабжать целые отрасли промышленности, им пришлось зависеть исключительно от самих себя и ориентироваться на рынок". Здравая мысль выражена в приведенной констатации.
Приведенная фраза свидетельствует о том, что уже тогда в 1921–22 гг. через три года существования административно-командной экономики времен военного коммунизма была достаточно очевидна ее нелепость и неэффективность. Доказательством того, что наши предки (во всяком случае, люди занятые экономикой, а не революцией) уже тогда, в 1921 г., отдавали себе отчет в бесперспективности административной экономики, могут служить строки отчета к 9-му Съезду Советов: "Создание трестов окончательно сводит со сцены «Главкизм", как известного типа организацию, ибо поскольку Главкизм включает в себя сугубую централизацию, полную невозможность проявления инициативы и необходимость в каждом мало-мальски серьезном вопросе обращаться за директивами в центр, настолько создание полномочного управления трестов, ставит последние в такие условия, при которых они самостоятельно выбирают наивыгоднейшую линию для работы предприятия и в зависимости от этого обращаются за содействием к центру или к местным органам». Штурвал экономической политики о 1921 г. был положен на НЭП. Марксистские догмы догмами, а реальная жизнь потребовала нормальных экономических отношений, и большевики в лице своих наиболее дальновидных вождей начали переход к денежным формам хозяйства. В основу регулирования экономической жизни и прежде всего отношений города и деревни был положен рынок.
Этот крутой поворот к рыночной экономике был начат, так же как и при перестройке 80-х, с разрешения мелкой частной собственности, кооперации и аренды. Последняя по своей природе носит промежуточный характер, что делает ее особенно привлекательной в переходные периоды истории в нашей стране. С июля 1921 г. в соответствии с решениями X партийной конференции было разрешено сдавать в аренду мелкие промышленные предприятия. С этого же времени начинается восстановление платности товаров и услуг, оказываемых государством населению.