Россия в Средней Азии и на Кавказе: «центр силы» постсоветского пространства

Собянин Александр Дмитриевич

4) производство биомассы от 50% до 40% нормы (Узбекистан, Таджикистан, Мавритания, Марокко, Алжир и Афганистан — 7,25% от численности мусульман мира).

Первая представлена 10 государствами, где производство биомассы колеблется в пределах от 100% до 80% потребности. Население этих стран составляет около 24,5% от численности мусульман мира. Из десяти стран этой группы наиболее благополучными были Киргизия и Казахстан. Здесь производство биомассы превышало 100% потребности. Тем не менее они не могут в полной мере характеризовать ситуацию, сложившуюся в этом регионе распространения ислама. Эти государства были частью большого государства, где доля Казахстана и Киргизии в производстве биомассы не превышала 9%. Недостающее населению количество калорий в 6 из 10 стран этой группы покрывается за счет экспорта углеводородного сырья. Что касается Танзании, то дефицит биомассы здесь

покрывается за счет других экономических структур, характерных для капиталистического способа производства. К тому же мусульмане Танзании с их общинными традициями не составляют большинства в населении этой страны [31].

Вторая группа представлена также 10 территориями-государствами. Здесь производство биомассы колеблется в пределах от 80% до 60% нормы. Пять стран покрывают дефицит энергии (биомассы) за счет экспорта углеводородного сырья, а Индия и Пакистан — за счет более развитого, чем в других исламских странах, промышленного производства.

Третья группа представлена 7 государствами. Здесь производство биомассы колеблется в пределах от 60% до 50% нормы. Наибольшую энергетическую компенсацию за счет экспорта углеводородов получает Туркмения. Азербайджан проблему выживания решил «делегированием» наиболее дееспособной части своего населения (около 3 млн. чел.) в другие государства СНГ на заработки (в основном посредническая торговля), и бюджет Азербайджана формируется в очень большой своей части за счет поступлений из России [31].

Последняя — четвертая — группа представлена шестью странами. Здесь обеспеченность биомассой колеблется в пределах от 50% до 40% нормы, а в отдельные периоды и меньше. Как и в ситуации с другими исламскими государствами, преимущество на стороне нефтеторгующих стран. Тем не менее пока только Узбекистан имеет какие-то перспективы увеличения производства биомассы, и то при весьма проблематичных условиях развития экономики [27].

В целом же аграрный сектор (исключая такие страны, как Бруней, где вообще отказались от производства биомассы) не обеспечивает в необходимых размерах энергетикой население рассматриваемой части ойкумены. Это обстоятельство является основной причиной дестабилизации политической ситуации как внутри самого исламского мира (Афганистан, Таджикистан, ирано-иракский конфликт, курдская проблема и им подобные), так и особенно на его границах — это Балканы, Чечня, индо-пакистанский конфликт, Палестина, Синьцзян, Карабах. Наблюдается тенденция к усилению конфликтных ситуаций на пограничных с исламским миром территориях. Заметим, что даже первоначально небольшие локальные конфликты в подобных пограничных регионах приобретают межгосударственный характер. Нередко такие конфликты получают этнический окрас, как, например, киргизо-узбекский конфликт из-за земли в Ферганской долине [31; 39].

Помимо чисто технологических проблем обеспечения населения необходимым энергетическим потенциалом, важное, пусть и подчиненное положение занимают проблемы социальной организации общества. Одна из важнейших среди них — проблема общины, ее место в социальной организации исламского общества как части общинно-деспотической системы (ОДС), господствующей в исламских странах. Не менее важное место занимает проблема соотношения разной этнической и одинаковой религиозной принадлежности обществ в современном мусульманском мире. Эти и другие существенные вопросы, как представляется, могут быть решены лишь на фоне разрешения главного — выявления типов функционирования социальных систем в обеспечении общества необходимым энергетическим потенциалом [31].

Возникла объективная ситуация, когда собственная экономика уже не может обеспечивать существование народа, и без помощи государственного перераспределения или включения в широкие рыночные связи он обречен на вымирание [31; 87]. Альтернатива этой ситуации лишь одна — скорейшее интегрирование в современную цивилизацию, т.е. отказ от потребительской модели и эффективное включение обществ в систему разделения труда в рамках региона, страны, международного сообщества. Однако это, естественно, связано с утратой целого ряда элементов традиционной культуры и, самое главное, с резким снижением роли традиционных социальных структур, построенных на традиционалистских (родовых, клановых, тейповых, локальных и проч.) отношениях, что зачастую рассматривается представителями этих народов как утрата своей идентичности [31; 41; 87].

В основе противостояния условных «Севера» и «Юга» лежит отнюдь не исламский фактор, который лишь маркирует наиболее острые зоны конфликтов, а невозможность самообеспечения экономик государств «Юга» в части производства продовольствия и энергопроизводства.

Для России и СНГ, которые включают в себя часть «Юга», т.е. регионы с недостаточным производством биомассы, необходимо правильно воспринимать реальные причины интереса ряда государств «Юга» к территории СНГ: можно вытеснить собственное избыточное население на территорию стран СНГ, где оно не ассимилируется, а наоборот, станет проводником политики страны-истока. Важно и то, что неадаптированность «южных» социумов к требованиям изменения экономической модели неминуемо приведет к тиражированию военных конфликтов по типу мятежевойны («малой войны») по всему периметру границы между разными типами экономик в РФ и СНГ. В этой связи от российских структур требуется организация отдельного исследования, которое должно определить принципы, методы и стоимость работы с такими мигрантами для их адаптации.

В связи с тем, что именно ислам «маркирует» социальное неблагополучие в наиболее резкой конфликтной форме, большой интерес представляет динамика роста численности мусульман в мире, и прежде всего в немусульманских государствах. Подробно этот вопрос освещен Максимом Тульским [99], мы же укажем те выводы, к которым пришел М. Тульский после анализа демографической динамики мусульманского населения в немусульманских государствах: рост численности и влияния мусульман, живущих в немусульманском окружении, не сопровождается изменением их менталитета. Мусульмане остаются приверженцами своей культуры и своих традиций, а нередко даже становятся активистами экстремистских организаций — в частности, в силу того, что среди мусульман очень высок процент молодых мужчин, то есть группы, которая наиболее восприимчива к экстремистским идеям. Неисламские общества также не слишком терпимо относятся к выходцам из исламских стран. Все это может привести к возникновению межрелигиозных конфликтов внутри немусульманских государств [99].

РОССИЯ и СНГ: некоторые причины межэтнической конфликтности

Итак, в большей части исламских государств наблюдается недопроизводство биомассы, что ведет к повышенной конфликтности. По сути сходная ситуация и у южных народов России, и в Средней Азии, но здесь действует и другой фактор, существенно ухудшающий положение, — высокий уровень естественного прироста населения. Рассмотрим ситуацию с цифрами в руках, опираясь на данные официальной статистики (см. Таблицу 8).

Согласно этим данным, хлебом себя обеспечивали Казахстан, Россия, Прибалтийские республики, Молдавия, Украина и Белоруссия. Не обеспечивали даже минимальной необходимости Закавказские республики и республики Средней Азии за исключением Киргизии. Последняя, так же как Дагестан и Чечено-Ингушетия, производила зерна по минимальным нормам. Производство мяса было очень высоким в Прибалтике и Белоруссии, достаточно высоким в России, Казахстане, Киргизии, Молдавии, на Украине. Крайне недостаточно мяса производили Чечено-Ингушетия, Дагестан, Закавказские республики, Узбекистан, Туркмения и Таджикистан. Примерно так же распределялось производство картофеля, молока, яиц, причем наибольшее отставание по этим видам продукции приходилось на Туркмению, Узбекистан и Таджикистан, а из российских национальных республик — на Чечено-Ингушетию и Дагестан. Зато в производстве овощей бесспорно лидировали Адыгея, Молдавия и Украина. Достаточно масштабным в южных республиках было производство плодов, ягод и винограда (за исключением Казахстана). Здесь бесспорным лидером была Молдавия, производившая в несколько раз больше плодово-ягодной продукции, чем любая из южных республик СССР [87].

Таблица 8.

Среднедушевое производство основных продуктов питания в республиках СССР в 1989 г. (кг, шт.) [7]

Однако это лишь общие показатели производства продовольствия. Рассмотрим это же производство в разрезе его энергетической ценности, поскольку единственным интегральным показателем здесь может служить норма в калориях, необходимых для функционирования человеческого организма (см. Таблицу 9).

7

Составлено по: Народное хозяйство СССР в 1990 г.: Статистический ежегодник. М., 1991. С. 471, 476-477, 484-486; Народное хозяйство РСФСР в 1988 г.: Статистический ежегодник. М., 1989. С. 459, 471, 477, 529, 532, 534.