РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ

Ливин Доминик

Битва при Галлиполи была частью Дарданелльской операции 1915 года. После неудачной попытки англо-французской эскадры прорваться через проливы было решено захватить полуостров Галлиполи десантом, чтобы оттуда развить наступление на Стамбул. 25 апреля десант численностью более 80 тысяч человек высадился на полуострове. Попытки расширить плацдарм остались безуспешными, Наступательные действия англо-французских войск также окончились неудачей- За 8 месяцев боев погибла 21 тысяча солдат Британской империи (в том числе 9 тысяч австралийцев и новозеландцев), 9 тысяч французов и 86 тысяч турок.

Восстание под руководством Томаса Вольфа Тона, борца за независимость Ирландии, жестоко подавленное английскими войсками.

Ирландские радикалы девятнадцатого века давно надеялись, что большая европейская война откроет дорогу для ирландской независимости. Империи, вынужденные во время войны мобилизовать все ресурсы, иногда суровыми и непопулярными мерами непроизвольно провоцировали

восстания в провинциях, чья лояльность центру и без того была сомнительной. Столкнувшись с крайней нуждой в живой силе для Западного фронта перед угрозой германского наступления, Ллойд Джордж прибег к конскрипции в Ирландии, забив последний гвоздь в гроб конституционного национализма- Последовавшая вооруженная борьба была маломасштабной по меркам антиколониальных войн двадцатого века. Однако уже в 1919-1921 годах жестокие и деспотические меры, принятые правительством против инсургентов, стояли комом в горле у британской публики. Еще более драконовские меры, направленные на подавление восстания в 1921 году, не могли долго пользоваться поддержкой населения, в особенности потому, что даже «победа» не гарантировала продолжительной стабильности или смирения ирландцев с британским правлением. Как утверждал лидер юнионистов Эдвард Карсон если британцы не были готовы оплачивать политические и иные издержки подавления восстания всего в двадцати милях от английских берегов, они с еще меньшей степенью вероятности были готовы выдержать битву за другие, не столь важные территории, когда им будет брошен серьезный вызов.

Ллойд Джордж Дэвид (1863-1945) - государственный деятель Великобритании, лидер Либеральной партии. В 1905-1908 годах министр торговли, в 1908-1915 годах министр финансов. Во время Первой мировой войны выступал за ведение борьбы до решительного поражения Германии, В конце 1916 года путем интриг и сговора с консерваторами, ценой раскола Либеральной партии добился падения либерального правительства Аскнита и возглавил коалиционное правительство (премьер-министр до октября 1922). Стал одним из главных участников Парижской мирной конференции 1919-1920 годов и одним из создателей Версальского мирного договора (1919).

Юнионисты - политическая группировка, выступающая за сохранение Северной Ирландии в составе Соединенного Королевства.

Карсон Эдвард Генри (1854 -1935) - барон, член британского парламента, занимал различные посты в правительстве Великобритании,

В двадцатом веке демократия в Британии ограничивала применение репрессий в поддержку империи. По мере того как скрывать информацию о положении колоний становилось все труднее и общественное мнение все больше проникалось антиимперскими настроениями, эти ограничения возрастали. Совестливость британского общественного мнения, его филантропические и либеральные представления о себе и об империи - все имело значение в этом контексте. Не последнюю роль играло и стойкое нежелание расплачиваться по счетам империи кровью или собственным материальным благополучием. Многие империи были основаны на способности правящей элиты жестоко эксплуатировать бедные слои населения метрополии для обеспечения обороны империи. Демократия гарантировала, что в Британии этого не будет. За десятилетия до Первой мировой войны, когда первые ростки демократии еще только пробивались, ее последствия для британской стратегии и мощи были источником беспокойства многих государственных деятелей. Ее обвиняли в раздувании благотворительных бюджетов, что ставило под угрозу финансовую устойчивость и адекватные военные расходы. Лорд Роберте, главный солдат империи, сокрушался о невозможности получить путем голосования право на конскрипции - абсолютно необходимую, в его глазах, меру для подготовки к большой европейской войне, которая, как он предвидел, маячила на горизонте* Еще больше огорчались лидеры тори, поскольку для них экономический протекционизм был критичным аспектом объединения белой империи и гарантом того, что Британия останется великой державой в эпоху государств континентального размера. И до, и после Первой мировой войны все призывы и доводы в пользу империи оказывались несостоятельными в глазах избирателей, прежде всего из-за опасений роста потребительских цен. «Глуповатая и нерешительная личность, человек с улицы» тоже не был другом мандаринов, управлявших внешней и имперской политикой, хотя мнения, которые открыто выражались в парламенте до 1867 года, теперь тайно обсуждались в клубах или конфиденциальных и частных письмах. Лорд Хардингеще мог, не опасаясь последствий, утверждать публично, что «внешняя политика, базирующаяся на эмоциях, может привести только к катастрофе», но убеждение сэра Уильяма Тайрелла, что «наш горизонт определяется Вестминстером (т. е. демократами), и только хитростью нам иной раз удается проводить достойную государственных мужей политику», в 1914 году было уже определенно провокационным.

Граф Фредерик Слай Роберте Кандагарский, Преторийский и Уотерфорд ский, виконт Сент-Пьер (1832 -1914} - британский фельдмаршал и талантливый полководец, участник Второй афганской войны (1878-1880) и Англо-бурской войны (1899-1902), последний британский главнокомандующий (1901-1904,

после чего должность отменена). Одним из первых предвидел начало Первой мировой войны. Хардинг Чарльз, позже барон Пенхерст (1858-1944) - британский политический деятель, генерал-губернатор и вице-король Индии (1910-1916). В 1904 году был послом Великобритании в России.

Тайррелл Уильям Джордж (1866-1947) - британский дипломат В 1905-1915 годах был личным секретарем министра иностранных дел Эдварда Грея.

Разумеется, консервативная и традиционалистская элита, сожалевшая о пагубном влиянии демократии на мощь Британии, преследовала свои личные корыстные цели. Демократия угрожала их собственному статусу в Соединенном Королевстве.

Сделав в двадцатом веке сознательный выбор между империей и демократией в пользу последней, британский электорат поступил мудро. Его отказ разрешить конскрипцию своих детей для защиты иноземного правления в британских колониях демонстрировал изрядное политическое чутье. Не так однозначно это выглядело, когда, например, в 1930-х годах на повестку дня встал вопрос сдерживания Германии. Здесь застарелое беспокойство мандаринов о том, что сентиментальное общественное мнение неспособно проводить Realpolitik32, кажется оправданным.

Что же касается небелых колоний, то для них британская концепция демократии была попросту губительной. Монарх мог править своими подданными по праву некоего божественного предназначения. Аристократия могла править по праву давности, а бюрократическая элита могла править, отрицая способность масс к самоуправлению. Но стране, которая называла себя ядром демократии, в конечном итоге было нечем оправдать правление сотнями миллионов подданных без их согласия. Можно какое-то время оттягивать решение, заявляя, что подданные пока не готовы к самоуправлению и должны этому обучиться. Но после того как широкие массы британцев, включая католических ирландских крестьян, добились для себя демократии, авторитарное правление в империи могло быть оправдано уже только неприкрытыми расистскими принципами. Чувство расового превосходства всегда присутствовало в британских колониях, хотя в Индии семнадцатого и восемнадцатого века оно смягчалось уважением к мощи и культуре ее правителей. Ко второй половине девятнадцатого века высокомерие, появившееся в результате превосходства в силе, и псевдонаучные расовые теории уменьшили британское уважение к индусам. Накануне Первой мировой войны многие британцы согласились бы с сэром Чарльзом Лукасом в том, что «качества, характер и воспитание большинства цветных совсем не те, что требуются для правящей расы, и это различие не скрашивается, за исключением отдельных редких случаев, образованием по системе белого человека».

Лукас Чарльз Прествуд (1853-1931) - английский историк, специализировавшийся на колониальной истории.

Realpolitik {нем.) - реалистическая политика.

Но у таких взглядов были и свои противники. Британская правящая элита была проницательным и изощренным в политике классом. К двадцатому веку ее основная часть могла быть названа вигами, или либеральными консерваторами. В девятнадцатом веке она уступила усиливающемуся напору демократии, но при этом сохранила большую часть своей власти и статуса. Она была способна распознать безнадежную ситуацию и предпочитала политическое маневрирование жесткому репрессивному авторитаризму. Британцы считают свой девятнадцатый век героическим примером мирных реформ со сбалансированным переходом от прежнего порядка к новшествам и переменами.

В Индии, а позднее в других небелых колониях, британские правители всегда понимали необходимость существования туземных коллаборационистов и обычно бывали в состоянии оценить важность нового образованного европеизированного класса, чтобы пытаться использовать его - по крайней мере его самых покладистых и «умеренных» представителей. В определенной степени они даже злоупотребляли виговской интерпретацией британской истории девятнадцатого века и порой неверно трактовали колониальную реальность. «Оглядываясь назад, можно заметить, что люди, определявшие в первые три десятилетия двадцатого века британскую политику по отношению к Индии, руководствовались ложным убеждением, что реформы могут принести туда окончательный и длительный политический мир».

Даже если бы британцы осознавали, что политика вигов приведет к их изгнанию из Индии, британцам все равно ничего другого не оставалось, кроме как следовать этой политике. Как бы то ни было, но в двадцатом веке их все более незаконное владычество в Индии, которое чем дальше, тем больше было вынуждено опираться на полицию и другие силовые структуры, начинало выглядеть уж совсем неприлично - почти как царская Россия. Но имидж британского либерала требовал оправданий и заверений в том, что британское владычество в Индии существует «на неизмеримо более высоком моральном уровне, чем Российская империя». Во всяком случае, царизм, чтобы поддержать авторитарное правление, был готов ввести в дело такие ресурсы, до которых британцам в колониях было еще далеко. Даже в 1881 году вице-король лорд Дафферин был решительно настроен «управлять, все больше используя растущий по всей стране авторитет общественного мнения и по возможности сообразуясь с ним».