Ростки лжи

Магнус Гэвин

— Отес, подойди и посмотри. — скомандовал он одному из гвардейцев.

Жилистый, ловкий гвардеец шустро присел на корточки около пола, достал кинжал, и отковырял маленький кусочек древесины. Затем положил его на язык, пробуя. А после смачно сплюнул и мрачно посмотрел на своего капитана.

— Это кровь. Человеческая кровь.

— Ты уверен? — требовательно переспросил граф.

Гвардеец тяжело кивнул.

— Вы знаете, я был егерем до гвардии, ваша светлость,

и мне доводилось искать пропавших охотников. Это точно кровь, никаких сомнений. Старая кровь. Больше месяца, а может и несколько. Похоже, её тщательно пытались отмыть, но кровь въедается в дерево так, что было бы мало и рубанка.

Усталый, унылый, с тёмными кругами под глазами, граф Логель словно преобразился. Его глаза горели потусторонним огнём, а ноздри хищно раздулись, словно у зверя, выслеживающего добычу.

— Зови мастеров, Гелли. Похоже, мы всё же нашли след.

Новости, конечно, вызвали изрядное оживление как среди гвардейцев, так и среди солдат храмовой стражи. Но никто из них не заметил, как один маленький человек, внимательно наблюдающий за домом издалека, покинул свой пост.

Глава 33

Шаманам потребовалось всего несколько дней, чтобы подготовить поселение к присяге. Впрочем, я всерьёз подозревал, что начали они это задолго до нашего прибытия.

На пятый день после прибытия в поселение я стоял на деревянном помосте деревенской площади, и сотни серокожих гигантов стягивались к нему со всех уголков поселения.

В этот день я заранее затребовал у Исгерд порцию его шаманского варева. Мне хотелось увидеть процесс в подробностях.

Но прежде чем всё началось, один старый, даже почти древний гигант с множеством шрамов выступил вперёд, выходя из толпы. Несколько шаманов помоложе пытались одёрнуть его, но он растолкал их и подошёл прямо к помосту, смотря на меня снизу вверх. Гигант был столь высок, что даже стоя внизу двухметрового помоста, смотрел мне почти в глаза, будучи совсем немного ниже.

Несколько воинов помоложе явно намеревались выйти из толпы и затянуть его обратно, но я остановил их поднятием руки, и те замерли.

— Похоже, не все хотят, чтобы ты говорил. — усмехнулся я.

Гигант оглянулся назад, смерив уничижительным взглядом воинов. Те слегка стушевались, но не отступили, так и замерев за его спиной, готовые ко всему.

— Шаманы говорят, что мы должны присягнуть тебе на верность. — вернул взгляд на меня старик.

— У тебя есть с этим проблемы? — поднял бровь я.

Гигант покачал головой.

— Нет. Шаманы мудры. И, что более важно, они прекрасно умеют убеждать. — гигант бросил нечитаемый взгляд на говорящих с духами. — Неважно, является ли их решение честью для нашего клана, или они просто решили продать нас, потому что ты предложил им что-то более ценное для детей льда, чем один клан. Говорящие с духами всё равно не будут действовать во вред нашему народу.

По толпе пробежались шепотки после этих слов, но старик, словно не замечая их, продолжил:

— Они всегда найдут нужные слова, чтобы убедить молодых, я знаю это. Но я уже стар. Молодёжь, которую не устраивает решение

шаманов, ещё может уйти, найдя место в других кланах. Дряхлый вояка вроде меня, едва ли годный на что-то кроме пары поделок и обучения совсем малых детей, не нужен никому. Но в старости есть и свои плюсы: я уже не боюсь ничего. Ни кары шаманов, ни кары вождя, ни твоей. Я знаю, что скажут шаманы, чтобы убедить нас дать тебе присягу. Я слышал их речи сотни раз за свою долгую жизнь. Но они - не ты, и в их словах не будет ясность. А я слишком стар, чтобы любить загадки. Что скажешь ты о нашей судьбе? Почему мы должны пойти за тобой?

Гигант внимательно посмотрел на меня широкими, темно-карими, почти чёрными глазами. В них не было ничего, кроме лёгкого любопытства. Его действительно не волновали последствия.

Подозреваю, единственное чего хотел старый воин, это дать возможность уйти части молодёжи, пока те не дали свои клятвы. Возможно, он ожидал, что я не дам хорошего ответа, что мои слова позволят хотя бы часть молодых варваров уйти, разочаровавшись. Но я не намерен был оставлять им такую возможность.

— Земля. — коротко ответил я на языке северных гигантов.

— Земля? — слегка удивлённо переспросил старик.

Медленно, тщательно подбирая слова на их языке, я ответил ему, глядя на толпу:

— Север - сложная земля. Сколько еды у клана? Хватает на десять тысяч, но не на двадцать. Самые северные земли людей - тёплый юг для детей льда. Пойдя за мной, часть этих земель станет вашими. Достаточная часть, чтобы еды хватило и на сотню тысяч.

Не шедевр красноречия, конечно. Но я предполагал, что тот факт, что я произнёс это на их языке, будет иметь значение для гигантов.

— А что будет, если мы потерпим поражение? Удержать землю куда тяжелее, чем просто сходить в набег. — спросил старик.

— Если вы покажете себя хорошо, но проиграете, многие люди захотят иметь таких воинов под своим началом. Те, кто придут за вами, смогут стать наёмниками. Важен первый пример. Важно наличие возможности. То, что сделано одним человеком, может повторить другой. Рано или поздно кому-то удастся, и это будет ваш путь на юг. Северному ветру выпала честь стать первыми.

Дряхлый гигант слегка прищурился, ища что-то в моих глазах. Я не отводил взгляда.

— Я, Крегорн Скала, клянусь тебе…

Голосу старика вторили ещё сотни. Но это меня уже не особо заботило. Широко раскрыв глаза, я наблюдал как сотни соткавшихся из всех цветов радуги теней, повинуясь пассам рук говорящих с духами, взвились в небесах над площадью. А затем тысячи нитей пронзили пространство, сплетая души северных гигантов с моей душой. В глазах потемнело, и я упал на колено, судорожно вдыхая ледяной воздух. На миг мне показалось, что это невозможно выдержать. Что варварские шаманы решили просто убить меня, прямо здесь, на этом самом месте. Связи моей собственной души и тела словно истончились, а леденящая хватка смерти схватила сердце. А тени все плели и плели вокруг меня паутину, вплетая в нее новые и новые нити присягнувших… Словно будучи в тумане, неосознанно, рефлекторно, я потянулся к нитям жизни, что связывали меня с моими людьми. Мощный поток жизни наполнил меня, словно тёплой волной смывая холодный капкан смерти. С трудом, слегка пошатываясь, я поднялся.