Ростов Великий, Углич
Шрифт:
На юг от Спасо-Преображенского собора стоит столпообразная колокольня, являющаяся самым высоким зданием кремля. Она прекрасно вписана в ансамбль, активно формирует его силуэт как с Волги, так и из города. Колокольня построена в 1730 году, но ее формы принадлежат еще предыдущему периоду истории архитектуры, так называемому нарышкинскому стилю.
Высокий восьмерик колокольни на углах имеет лопатки и расчленен межэтажными тягами на пять ярусов. Кверху он сужается, от чего колокольня становится легкой и нарядной. Арочный ярус звона несет еще два уменьшающихся восьмерика, грани которых тоже прорезаны арками. В этом приеме, своеобразно преломившемся в Поволжье (например, колокольня церкви Рождества богородицы 1720
На мысу, на восток от дворца, отмечая место гибели малолетнего царевича, стоит церковь Димитрия „на крови“ (илл. 65). Первоначально здесь была поставлена деревянная часовня, затем деревянная церковь (1630) и, наконец, ныне существующая каменная церковь, законченная постройкой в 1692 году.
Памятник целиком принадлежит московской школе архитектуры середины XVII века. Это посадский пятиглавый храм на подклете с крыльцом, с трапезной и шатровой колокольней. Сложившийся в Москве в 1630 -1640-х годах, этот тип церкви, отвечавший практическим потребностям своего времени, с небольшими вариантами (дополнялись обходные галереи, небольшие приделы) распространился по всем городам и селам Руси. В подклетах можно было спрятать товары и наиболее ценное имущество, в трапезной собраться, чтобы обсудить мирские дела, с колокольни, как с вышки, посмотреть, что делается в окрестностях, колоколом в случае нужды созвать население.
65. Церковь Димитрия „на крови“ в кремле. 1692
Архитектурные качества церкви Димитрия лучше всего раскрываются с юго-восточной и юго-западной сторон. Подклет невысок; стены без декоративного убранства как бы подчеркивают его утилитарное назначение. Внимание привлекают красивый силуэт глав на трибунах с декоративными кокошниками, сочный рельеф карнизов и наличников самой церкви. К северному фасаду церкви в 1860 году был пристроен придел.
66. Алексеевский монастырь. План
1 — ворота; 2 — Успенская (Дивная) церковь; 3 — церковь Иоанна Предтечи
Крыльцо „о четырех столбах“ с лестницей, парапет которой украшен ширинками с цветными изразцами, приводит во внутренние помещения, где сейчас размещен отдел истории местного музея.
Главный зал церкви высокий двухсветный, с полом из чугунных плит, расписан в конце XVIII века, как предпола гают, художниками, работавшими у Сапожникова.
Наиболее интересна картина, написанная на западной стене и повествующая об убийстве царевича Димитрия. В отличие от традиционного приема русских фрескистов изображать рассказ в виде отдельных картин, ограниченных рамками и расположенными поясами, здесь художник решает тему в виде единой композиции. Подробно и последовательно изображает он все эпизоды события (рассказ начинается в левой части картины): одевание царевича, убийство его, поимку убийц, расправу с ними и т. д.
Последнего акта трагедии, расправы московского правительства с угличанами, поднявшими антифеодальное восстание, художники не изобразили. Об этом напоминает лишь тут же висящий Угличский „ссыльный” колокол. (Следствие по делу убийства царевича Димитрия признало колокол виновным
Верхнюю часть картины занимает изображение Димитрия уже как лица, причисленного к лику святых.
Стенопись выглядит несколько ремесленной; в ней художники отошли уже от манеры фресковых росписей конца XVII века и пользуются приемами, идущими от классицизма. Фигуры с короткими туловищами и большими головами несоразмерны, движения людей выявлены нечетко, и только скачущие лошади и всадники написаны выразительно, с большой экспрессией. Живопись выполнена в красноватых и светло-голубых тонах, но местами краски потухли, так как неоднократно подновлялись.
Стенопись трапезной, невысокого сводчатого помещения с тремя окнами, более интересна. На своде изображен в нескольких сценах библейский миф о сотворении земли, животного и растительного мира, а на стенах — сотворение Адама и Евы, грехопадение и изгнание из рая. Художник с удовольствием изображает нагое человеческое тело в его телесной объемности, трудных ракурсах, создающих пространственность, живые жесты. У Евы маленькая головка, длинные изящные ноги, Адам также сложен пропорционально, но с большой головой. Так художник выражает свои представления о красоте, сложившиеся в русском классическом искусстве конца XVIII века.
Стенопись выполнена в 1788 году художником из Борисоглебской слободы Петром Хлебниковым. Несмотря на неоднократные поновления и прописи, она сохранила аромат непосредственности и фривольной наивности XVIII века.
Недалеко от центра города, на невысоком холме, на правой стороне Каменного ручья стоит видимая издалека церковь, привлекающая внимание силуэтом своих красивых высоких шатров. Это „Дивная“ Успенская церковь Алексеевского монастыря (илл. 67). Эпитеты „красный“, „дивный“ выражали отношение народа к этому произведению искусства. Оценка художественного качества Успенской церкви выдержала проверку временем, она и сейчас остается „дивной 41, пленяя своей красотой.
Монастырь был основан в 1371 году крупнейшим политическим деятелем Москвы митрополитом Алексием. Это был идейный и военный форпост Москвы в феодальном центре, правителей которого лучше было держать в узде московской политики. Известие о постройке здесь каменных зданий относится к началу XVI века (илл. 66).
В 1608–1612 годах, во время польско-литовской интервенции, монастырские здания были сожжены и разрушены; угличане оказали упорное сопротивление врагу. Около пятисот жителей Углича и окрестных деревень стойко сражались за деревянными стенами монастыря, а когда враг ворвался в крепость, все его защитники были убиты. Летописец, описывая ужасы осады, отмечает, что некоторые из них были засыпаны в подвале живыми.
67. Успенская (Дивная) церковь Алексеевского монастыря. 1628
68. Успенская (Дивная) церковь Алексеевского монастыря. Шатры
Не в память ли этого события воздвигли угличане в 1628 г. Успенскую церковь? Летописец, говоря об этой интервенции, восклицал: „Кто твою, граде, погибель теплыми слезами не оплачет, и кто не возрыдает о убиенных любезных наших граждан, кто не поболезнует сердцем, кто не воздохнет?“