Роузлинд (Хмельная мечта)
Шрифт:
– Внизу.– Ответ прозвучал еле слышно.
Глаза пленника перебегали с запятнанной кровью одежды на странное лицо цвета застывшего серого воска, лишенное всякого выражения. Он знал, что есть люди, которых невозможно убить. Могущественные духи заставляли мертвое тело двигаться, и такие духи могли превратить живых в своих рабов. Пленник снова задрожал от ужаса.
– Их охраняют? Сколько человек? – спрашивал Саймон.
– Нет. Охраны нет.
Возможно, это было правдой. Какой смысл охранять кого-то, если единственный
– Сначала воины, – распорядился Саймон после минутной борьбы с собой. Каждая его клеточка требовала немедленно отправляться на поиски Элинор, но он понимал, что ему может понадобиться дополнительная помощь, если их обнаружат.
Начальник стражи хныкал, как больной ребенок. Его глаза округлились, готовые вылезти из орбит, он не сводил взгляда с синюшных губ Саймона, вокруг которых трескалась серая плоть. Губы и щеки выглядели так, как будто они вот-вот отвалятся, обнажая под собой кости черепа. Пленник не был трусом. Он прошел не одно сражение. Но стоять лицом к лицу с ходячим мертвецом было выше его сил.
– Хьюго, – Саймон окликнул другого воина, – поменяйся с ним одеждой. Ты, кажется, подходящего размера.
Обмен завершился быстро, и они оставили своего запуганного пленника, предварительно связав его и заткнув ему рот кляпом.
Хьюго осторожно вошел в Парадный зал, повернул направо к лестнице, ведущей внутрь замка. Один раз он зацепился за ногу спящего на соломенном тюфяке воина, который сквозь сон выругался. Следовавшие за Хьюго на цыпочках обошли спящего; на лестнице все остановились, чтобы перевести дух и стереть пот, заливавший их напряженные лица. После первого поворота лестницы их уже нельзя было увидеть из зала, они переждали, пока Рольф снова не зажег факел.
Найти Бьорна и его людей было не трудно. Их освободили. Бьорн был в бешенстве от гнева и стыда из-за того, что их сумели захватить врасплох. Он начал объяснять, как это получилось, извиняться и спрашивать, где его хозяйка, – и все это одновременно, но Саймон резко остановил его.
– Твоей вины нет, тебя сюда не раз приглашали, как друга. И сейчас не время обсуждать все это.
Бьорн, подойдя ближе, внезапно ахнул.
– Милорд, Вы тяжело ранены.– Он протянул руку, чтобы подхватить Саймона, если он начнет падать.
Сэр Джайлс рассмеялся.
– Если я потеряю свой замок, то смогу подрабатывать гримером у бродячих актеров! Вы тоже, милорд, из Вас получится великолепный покойник!
Саймон не ответил. Он был слишком возбужден, чтобы понять шутку. Он оттолкнул руку Бьорна, проворчав, что его ничего не беспокоит, и приказал всем вооружиться. Затем он начал подниматься по лестнице, но, заметив, что сэр Джайлс двинулся за ним, остановил его, сказав, что пойдет один. Он
На середине пути он остановился. А что, если Элинор нет в той комнате, которая была ей отведена, когда он был в Кингслере в последний раз? Он вытащил кинжал из-за пояса.
Он сразу понял, в какой комнате она находилась. Одна из дверей была забита снаружи огромной доской. На какую-то долю секунды Саймон замешкался. Его трясло от гнева. Он стал осторожно отрывать доску. Ее вес поразил его. Неужели они боялись, что хрупкая девушка прорвется через эту дверь? Он представил Элинор, пытающуюся совладать с этим деревом, и по его телу снова пробежала дрожь.
Если на ней есть хоть одна царапина, он камня на камне не оставит от замка. Он тихо открыл дверь, проскользнул внутрь, закрыв за собой дверь. У него вырвался вздох облегчения: Элинор мирно спала. Саймон быстро пересек комнату и нежно приложил руку к губам своей жены.
Оба они должны были благодарить Бога за то, что на нем были доспехи. Удар ее ножа был так силен, что прошел через кольчугу, оставив у него на шее длинную царапину. Не будь он в кольчуге, он бы уже через секунду был мертв!
– Элинор! – воскликнул он. Нож выпал у нее из рук.
– Элинор, только не кричи, – прошептал Саймон. Немой крик застыл в ее глазах. Ее рука дотронулась сначала до пореза у него на шее, откуда скатилось несколько капель крови, затем она ощупала его окровавленную одежду.
– Элинор, – тихо произнес Саймон.– Это не моя кровь. Клянусь, что я цел и невредим, а теперь пойдем, только молчи. Мы должны выбраться отсюда прежде, чем нас обнаружат.
Она сразу же поднялась, не совсем понимая, что происходит.
– А Бьорн? Где мои люди?
– Внизу. Они ждут нас.
Она набросила на себя одежду и схватила плащ.
– Но Саймон, а мои горничные? Я не могу оставить их здесь на растерзание.
Саймон сжал зубы, но Элинор уже ушла. К чести ее служанок, они собрались за несколько минут, молча, ничего не спрашивая. Элинор предупредила их о том, что может случиться, если хоть одна из них откроет рот. Она знала, что они будут молчать. Они слишком хорошо знали свою хозяйку. Сейчас она могла бы сама убить любую из них.
Дверь на лестницу все еще была открыта. Саймон осторожно прикрыл ее. Он хотел пристроить на место доску, чтобы исчезновение Элинор не сразу заметили, но побоялся, что не сможет сделать это достаточно тихо. Вокруг стояла тишина.
Когда они спустились вниз, все остановились, чтобы отдышаться. Саймон прижал к себе Элинор. Он не хотел ни думать, ни говорить, ни о чем. Все знали, что худшее еще впереди. Элинор стояла, не шевелясь, понимая, что, в этот момент они оба как никогда близки к смерти. Если она позволит себе расслабиться – они погибли.