Ровно в полночь
Шрифт:
— Мама не выдержала, когда я погряз в жалости к самому себе, и решила раскопать на Мередит все ужасные вещи, которые только могла.
— Мередит, — Эш таким тоном повторила имя, словно завидовала ей. Это меня позабавило. — Что раскопала твоя мать?
— Мередит сделала аборт, когда ей было шестнадцать. Это держалось в секрете. Мы начали встречаться, когда мне было восемнадцать. Мама узнала, что все это время Мередит продолжала встречаться с Винсентом Морелли.
— Нет, — выдохнула Эш. — Морелли? Вот сучка.
— А ты теперь за команду
— Абсолютно. А кто этот Винсент?
— Дядя Лео.
— Фу, она трахалась со стариком, когда у нее был восемнадцатилетний ты?
— Очевидно.
— Значит, отец заставил тебя порвать с ней, а мать вонзила кинжал в твое кровоточащее сердце?
— Таков путь Константина, — отозвался я с мрачной усмешкой.
— Но это жестоко.
— Мама также добыла сообщения о сговоре Мередит с ее сестрой, где она говорила, что хочет будто бы нечаянно забеременеть от меня.
— Что?
— Ей просто нужны были деньги. Отец это знал, а мать доказала.
— Мне так жаль, — произнесла Эш. — Чисто технически я тоже хочу от тебя денег. Твоя мама меня возненавидит.
Я провел пальцами по ее растрепанным влажным волосам.
— Но ты ведь жадная. И хочешь куда большего, чем только деньги. Ты жаждешь заполучить мое сердце, словно оно может стать частью нашей сделки, черт возьми.
— Я упорная.
— Нуждающаяся. Вот подходящее слово.
— Тебе это нравится, — усмехнулась она.
— Пока ты позволяешь мне хлестать тебя по заднице, а затем трахать, я скажу все, что пожелаешь, малышка.
— Просто для протокола: я понимаю, когда ты несешь чушь, а когда говоришь от души. И второе случается гораздо чаще.
— Малышка считает себя самой умной.
— Я знаю достаточно.
— Спи.
Эш надолго замолчала, и я почти уснул, прежде чем она снова заговорила.
— Что случилось с Мередит?
— Вышла замуж за Дункана Бэлтриджа.
Я усмехнулся, подумав, через какой ад с тех пор пришлось пройти семье Бэлтридж. А совсем недавно я вообще продал их «Бэлтридж Плаза» Лео Морелли.
— Надеюсь, она страдает, — произнесла Эш. — Получая то, что заслужила.
— Это действительно жалкое зрелище, — рассмеялся я. — Отчего я испытываю бесконечное удовольствие.
Удовлетворившись ответом, Эш прижалась ко мне и вскоре заснула. Но я никак не мог расслабиться. Последняя девушка, с которой я проводил все ночи, предала меня почти два десятилетия назад. Тогда я едва выжил. На этот раз мне точно не выбраться.
Ведь что бы я ни испытывал к Мередит…
Это было лишь тихим отголоском того, что я уже чувствовал к Эш.
Эта дерзкая, нуждающаяся в ласке малышка в моих руках разрушит мою жизнь. И я ей это позволю.
А потом мать снова бросит мне это в лицо.
Глава 22
Эш
— Ты не можешь спать весь день.
Я приоткрыла глаза и
Уинстон Константин.
Мой злодей-любовник.
— Сколько сейчас времени? — пробормотала я. — Когда ты встал?
— Некоторые из нас встают с птицами, — он схватил одеяло и сдернул его с меня. — Или лучше сказать: с одной невозможно громкой птицей. Как ты спишь в таком шуме?
— Это не шум. Он поет.
— Ему бы следовало брать уроки. Вставай и иди в душ, — Уинстон погладил меня по животу, где по-прежнему виднелась надпись маркером.
«Грязная шлюха Уинстона».
— Я завезу тебя домой по дороге в резиденцию Константинов, — произнес он, направившись к моему шкафу. — Позвони, если твои придурочные братья снова решат доставлять тебе неприятности.
— Сводные братья, — поправила я его. — Папа с Мэнди тоже будут там. И ее стилист.
— Хорошо, — Уинстон снял с вешалки платье и бросил его на кровать. — Надень это и те босоножки, в которых ты на днях ходила. Телесные, от Джимми Чу. Мне очень понравилось, как с ними смотрятся твои икры.
Я села на колени и залюбовалась Уинстоном. Он снова был безупречно одет, на костюме не было ни единой пылинки. Однако его движения показались мне резкими, что я приняла за нервозность.
Спустившись с кровати, я даже не стала пытаться прикрыть наготу — он ведь итак уже все видел — и подошла к нему, обняв со спины. Сначала Уинстон напрягся, но затем немного расслабился.
— С днем рождения, Уин.
Он позволил обнимать его добрых секунд тридцать, прежде чем решил освободиться. Уинстон не очень-то любил объятия. Очевидно, эта его черта лишь обострялась, когда он нервничал.
— У нас нет времени. Мама захотела, чтобы я пришел пораньше выпить с ней и сфотографироваться. Все ради «ярмарки тщеславия», — он подошел к комоду и сложил лежавшие там вишневые конфеты в аккуратную стопку, а потом снял мой телефон с зарядного устройства. — Развлекусь, пока тебя жду.
Как бы мне ни хотелось забраться к нему на колени и вместе посмотреть вчерашнее видео, мне нужно было принять душ и одеться. Если я хотела выглядеть достойно личной помощницы и любовницы Уинстона, то должна была приложить некоторые усилия. Не стоило давать его матери дополнительные боеприпасы, на случай если она итак не станет питать ко мне симпатий. У меня хватало ненавистников.
Быстро приняв душ, я закатала влажные волосы в пучок, прекрасно понимая, что стилист захочет помыть их сам. Отказавшись от макияжа, я стала надевать нижнее белье, прислушиваясь к эротичным звукам нашего соития. Уинстон прислонился к косяку, смотря запись на телефоне с ухмылкой на лице, а его член натягивал брюки. Мой злодей выглядел так сексуально, что мне захотелось его съесть. Одевшись, я подошла к нему и глянула на экран. Уинстон дошел до той части, где вбивался в мою задницу так, будто меня ненавидел. Мои щеки вспыхнули при виде нас на записи. Мне тут же захотелось посмотреть все видео.