Рой
Шрифт:
Тот сглотнул и обрел дар слова:
– Вы… из МЧС?
– Да, да! Ну, что тут? Говори скорей!
Но тот не успел.
Из-за ближайшего дома раздался жуткий вопль – даже не вопль, а рев, не звериный и не человеческий, рев неистового существа, жаждущего рвать, терзать, убивать. ОНО, бич Божий, готовый хлестать этот мир за грехи его!
У Алексея противно засосало под ложечкой.
– Слышите?.. – испуганно шепнул молодой человек.
Миг тишины – и в той же стороне вдрызг лопнуло стекло, посыпались осколки, а ругань и взвизги взорвались залпом.
– Опять, – сказал
– Зомби, – почти обреченно молвил Игорь. – Началось…
– Началось – кончим! – выкрикнул Зверев. – Давай туда, Леха! Эту сволочь гасить на месте будем.
– Эй, стойте-ка! – вскинулась Света. – Мы ведь не на охоте. У нас дело!
Михаил повернулся так, что чуть не своротил сиденье.
– Здесь я решаю, что дело, а что нет. Хотите – топайте пешком, никто не держит. В пять секунд! Ну?
Света не нашлась, что ответить, хотя Алексей прямо-таки ощутил спиной, как плеснул от пафосной девушки заряд злого бессилия.
– Давай в салон, – велел пареньку Зверев.
Тот охотно побежал вокруг машины.
– Едем, – скомандовал Михаил, и Алексей кивнул. Он знал, что сейчас дисциплина – прежде всего.
Парнишка не успел вскарабкаться, как Меркурьев рванул с места. Дверь захлопнулась уже на ходу. Мотор взревел, и вместе с этим звуком все услышали все тот же душераздирающий рык.
– Так что случилось-то, парень? – спросил Михаил.
– Да я не знаю! Ночью звонок в дверь. Ну, утром, на заре. Короче – участковый наш. Во все двери звонит. Собирайтесь, говорит, важное сообщение. Ну, собрались, все чумовые спросонья. Он говорит: короче, говорит, чрезвычайная ситуация в городе. Но ничего, говорит, страшного, без паники, только из квартир пока не выходить до… ну, короче, пока не скажут…
Он не договорил – Меркурьев вновь обрушил ногу на тормоз, всех кинуло вперед.
– Еще один, – сказал невозмутимый Гусев.
Слева к машине бежал взъерошенный мужик средних лет.
– Ре… ребята!.. – проорал он на бегу, потрясая руками, и Алексей заметил, что человек ранен: с пальцев правой руки сорвалось несколько крупных капель крови.
Он подбежал, дыхание его сбивалось. Взгляд бегло скользнул по техногенным личинам. Видно, тоже знал про чрезвычайную ситуацию и от экипажа машины МЧС чего-то подобного и ждал.
– Вы… – слово сорвалось в кашель. Хрипло прокашлявшись, он выпалил: – Выручайте, мужики! Беда у нас. И хер до кого дозовешься…
– Вы ранены! – В голосе Светы прозвучал испуг.
– Да хрен с ним! Царапина. Тут другое. Баба одна, Ленка Климова… Крышу вдруг у нее сорвало! Сперва хахаля своего заколбасила… У них, правда, и раньше бывало, дым коромыслом… но как-то так, а тут, видать, зашкалило. Крик, шум! Выбегает этот ее крендель, весь в кровищи – страх! Упал, подрыгался малость, ну и того… ласты протянул. А Ленка в одной ночнушке! В подъезде все молотит в хлам. Молотком! Видать, им его и грохнула. А теперь все – видать, припадок, невменяемая. А орет как! Как зверь бешеный. Вы бы слышали!..
– Мы слышали, – сказал Алексей.
И подтверждая это, квартал снова огласил дикий рев.
– Во! Ну прямо-таки бес в нее вселился. Вроде баба как баба… Ну, приторговывала передком по малости, так это дело добровольное…
– Была, да сплыла, – буркнул Михаил. – Где это?
– А вон, тот подъезд. Вон, окно выбито на третьем этаже, видишь?.. Ее работа.
– Ясно. – Зверев вмиг оценил обстановку. – Гусев, оружие к бою! Леха, жми.
У подъезда сбилась толпа растерянных, напуганных людей. Михаил на ходу распахнул дверцу:
– Гусев, за мной! Наука, как там тебя… Рябинин?
– Да.
– Тоже будь наготове. Пацан – свободен! Остальным быть в машине. Мотор не глушить!
Народ остолбенел при виде двухметрового детины с автоматом и в противогазе. Михаил же повел себя психологически грамотно – бодрым тоном гаркнул:
– Привет, народонаселение! Отдыхаем?..
И был прерван диким грохотом: где-то на уровне выбитого окна обезумевшая зомби пустилась яростно лупить в чью-то стальную дверь.
– Во, блядь, дает… – пробормотал один из мужчин. – Что с бабой случилось?! Ума не приложу.
– Да, – негромко сказал Игорь над самым ухом Алексея. – Это – оно.
Грохот вдруг прекратился. И через пару секунд в оконной дыре мелькнула женщина – растрепанные каштановые волосы, крепкие голые плечи. Алексей невольно сглотнул: странно, полуобнаженное тело сладко щипнуло самую его мужскую суть. То есть само-то по себе не странно, но сейчас…
Женщина мелькнула и пропала. Затопотали шаги.
– Сюда идет! – вскрикнул кто-то в страхе.
Толпа отхлынула от крыльца. Зверев поспешно раскрыл приклад АКСУ. Гусев не очень ловко полез за пистолетом.
Сердце Алексея тревожно застучало. «Ну…» – хотела родиться мысль и не смогла. В правое плечо вцепились пальцы: Света забыла свои понты, ей стало жутко.
Дверь подъезда содрогнулась изнутри. Короткий рык – и следом страшный удар, от которого электронный замок жалобно всхлипнул, что-то в нем сверкнуло красным и погасло навсегда. Дверь распахнулась.
Легендарная Ленка Климова была по жизни баба веселая и заводная – больше, чем надо бы. Отсюда и результат: к сорока трем годам дважды побывала замужем законно, а «просто так» – не счесть. Соседки шипели, злились. «Потаскуха…» – вился вслед за прекрасной Еленой незримый шлейф, а ей было плевать. Она была хороша, что уж там говорить: статная, ядреная бабенка в расцвете лет и сил. Мужики на улицах оглядывались. И когда вчера она услышала догоняющие шаги, то ухмыльнулась, зацокала каблучками побойчее, сделала вид, будто бы ничего не слышит, а у самой радостно забилось сердце: каждое новое приключение пряно манило неожиданным и неизведанным…
Но тут вышло как-то уж слишком. Мужская рука грубо схватила за запястье, дернула с силой. Елена вздрогнула, рванулась, вырвалась. Романтику как ветром сдуло.
– Ты че, козел?! День с ночью перепутал?
Вот урод-то. Стоит, рожа дикая. Елену захлестнула обида: надо же, такое чмо!..
– Ну, че встал? Иди бомжих своих щупай!
Развернулась и пошла, сердито стуча каблуками. Метров через сто ощутила, что противно ноет запястье, взглянула – вот гадство! Ссадина. Содрал кожу, говнюк. Она с силой растерла ссадину ладонью другой руки.