Рой
Шрифт:
– Владимирович, – подсказал Михаил и подмигнул Меркурьеву.
– Алексей Владимирович! Мы хотели бы с вами поговорить.
– Уже говорите, – усмехнулся Меркурьев.
– Да-да-да… Вы знаете, когда мы стали изучать пробы крови у вас и у… у объекта, то мы были поражены…
Видимо, лицо у Алексея вытянулось – профессор замахал руками:
– Да не волнуйтесь вы так! Нет, вы совершенно здоровы, даже более чем. В отличие от клеток объекта, с вашими все так замечательно!..
– А с теми что?
– О, это целая история. Там идет полная блокировка функций внутриклеточного материала. Особенно
Дальше ученый понес обычную научную галиматью. Меркурьев со Зверевым переглянулись, как бы говоря: мы-то с тобой понимаем, что заумью это кажется лишь профанам – таким, как мы, прости меня Господи!..
– А у ваших клеток этого, конечно, нет, – между тем продолжил биолог. – Но! Я недаром сказал «более чем». Нас поразила, до крайности поразила их исключительная активность. Они, образно говоря, будто подстегнуты чем-то! Вообще, знаете ли, метаболизм человека отличается от животных особой интенсивностью. Человек – совершенно особая энергофабрика, огромное количество энергии на единицу массы… Но у вас! У вас этот процесс просто невероятный! Такое должно быть у спортсмена в момент сверхусилия… Кстати, вы вообще как себя чувствуете?
– Как Геракл, – кратко ответил Алексей.
– Вот как? Превосходно, превосходно! В таком случае…
Но случай не состоялся. Из-за угла выбежал Слободчиков:
– Товарищи ученые! Центр на связи. Срочно! Профессора Нахимова!..
Глава 17
Пока гости вели переговоры с «Большой землей», как уже успели прозвать на базе то, что по ту сторону заградотрядов, – Алексей сидел на складском крыльце в раздумье.
«Черт возьми! – думал он. – Что все это значит?..»
Теперь его физическое состояние стало не просто хорошим, но превосходным – таким, каким никогда в жизни не было. Сила распирала мышцы, каждый вдох втягивал воздух так, что где-то на другом конце света, в Южной Африке, листья должны были мелко подрагивать на пальмах… А то, что происходит в радиусе нескольких километров, – это как будто стало прямым продолжением его, Алексея, нервных окончаний.
Да вот беда: все не мог он разобраться в этой волне восприятий, здесь был еще сумбур… Но Алексей был уверен: и это дело времени. Вопрос лишь в том, будет ли оно, это время?.. Вот тут он ничего не мог сказать.
Раздумья были прерваны возвращением профессора Нахимова. Выглядел он огорченным.
– Извините, Алексей Владимирович…
Алексей сперва не понял, зачем профессор извиняется, но все разъяснилось.
Когда ученые разобрали труп несчастной Регины на запчасти, они поняли, что в принципе могут узнать все, что им нужно, и поэтому поездка в «Бастион» не имеет смысла – о чем Нахимов и доложил на «материк». Но обеспечивающий их охрану капитан Слободчиков заявил, что у него приказ: по-любому необходимо войти в контакт с группировкой генерала Ненашева. И что, по крайней мере, руководитель научной группы профессор Нахимов обязан его сопровождать, а остальные – на свое усмотрение. Не хотят ехать – не надо, никто принуждать не собирается. На «Большой земле» подумали и решили, что добраться до Ненашева все-таки надо.
– …так что придется нам ехать в этот, черт бы его
– Счастливого пути, – довольно равнодушно пожелал Меркурьев. – Надеюсь, все будет хорошо.
– Да-да, конечно… – Герман Львович замялся.
Алексей по опыту знал уже, что маститый биолог не решается сказать нечто деликатное, и по-дружески поощрил его… Руководитель экспедиции раскрыл карты.
Сказать, что профессор заинтересовался Меркурьевым, – значит, ничего не сказать. Слова Зверева о ясновидении он воспринял абсолютно всерьез. Дело в том, что его уже много лет волновала тема о сверхвозможностях человека – и все эти годы он в своем научном всеоружии топтался на одном месте. Множество косвенных намеков на то, что в человеческий организм заложены огромные резервы… и ни одного прямого доказательства. То ли да, то ли нет – и так годы, годы и годы. И вдруг – Алексей Меркурьев! Вот уж находка так находка.
– …я, разумеется, не смею настаивать, но был бы чрезвычайно признателен, если бы вы отправились вместе с нами. Для вас ведь это не более чем рядовая поездка… а кроме того, прямая связь с «Бастионом» тоже, знаете ли, не фунт изюму. Если бы вы согласились…
– Ладно, ладно. – Алексей засмеялся. – Наука требует жертв, в том числе и моральных. Но только с доставкой туда-обратно!
– Разумеется! Разумеется!.. – Профессор чуть не захлебнулся от восторга. – Но… есть один нюанс…
– Господи! Ну что там еще?!
Нахимов длинно откашлялся, прежде чем отважился сказать, что было бы совсем прекрасно, если бы Алексей Владимирович не возражал против того, чтобы принять участие, так сказать, в полевом эксперименте…
– Короче! – чуть не взвыл Алексей.
Короче, ученым страсть как хотелось, чтобы Меркурьев довел роль подопытного кролика до конца. Для этого они предложили надеть ему «электронный шлем» – набор электродов новейшей системы, который даже не надо специально крепить: просто такая сеточка, похожая на ту, что раньше надевали дамы для укладки прически. Нахимов вполне доходчиво разъяснил, что этот прибор может отлично работать и давать достоверные данные в любых условиях, вплоть до боевых.
– Ну хорошо, – согласился и здесь Алексей – самому стало любопытно.
«Шлем» действительно представлял собой синтетическую сетку с двумя дюжинами блестящих металлических «таблеток»: они-то и являлись антеннами, улавливающими импульсы мозга и передающими радиосигналы на компьютер-ноутбук, который может находиться, как пояснил щуплый ассистент профессора, в радиусе двадцати—тридцати метров… Тут как тут оказался неугомонный Паша Рябинин, посмотрел на прибор, авторитетно подтвердил, что так оно и есть:
– У нас в одной лаборатории нечто похожее делали… – заявил он, после чего тоже напросился в поездку.
Доложили Ракитину – тот согласился, хотя в душе, конечно, не очень-то ему хотелось отпускать ребят… Но он понимал, что это нужно.
Неожиданно вызвался сопровождать экспедицию и ротный Максим Рылеев. Сделал он это не случайно, так как все это время изнутри его грызла совесть, что он так и не выполнил приказ командования и не достиг заданного объекта – а именно «Бастиона». Он вспомнил свое обещание вышестоящему офицеру обязательно войти в контакт с генералом Ненашевым.