Роза для бессмертного принца

Юраш Кристина

*****

Эмиссаром Черного Дома оказалась женщина с удлиненным лицом и черными туннелями глаз. Она сидела за столом в большом, зале с куполообразным потолком. Ее почти не интересовали роскошное убранство, гобелены ручной работы, стол из редкого сорта дерева и белоснежный трон на возвышении, уходящий спинкой прямо в потолок. На его спинке были резные фигуры героев древности, покрытые позолотой, а центр венчало отверстие, со сверкающей в преломленных лучах солнца короной. Ее интересовали переговоры, которые начинали затягиваться, ибо король Анвеоритов не умел принимать решение без посторонней помощи, а

помощников выискалось предостаточно.

— Ваше Величество, это возмутительно! Они пытаются откупиться! — бубнил старик с заплывшими глазами, — Ваш отец никогда бы не согласился!

— Девочку отдавать нельзя! Такое бывает не часто, что дочь Лорда Дивайна попала к нам в руки! — сказал второй советник — толстяк с жидкой растительностью на лице.

— Вы так и не выслушали предложение, — спокойно сказала эмиссар. Ее специально обучали тактике ведения переговоров, дипломатии и настойчивости. Она никуда не уедет без девочки. Таков приказ! Лорд Дивайн убьет ее, если она вернется ни с чем. Эмиссар понимала, что просто так Лорд не стал бы вести переговоры, что девочка представляла определенную ценность. Она допускала мысль о том, кем могла приходиться девочка Лорду, ее внезапное появление в Черном Доме, ее возвышение, не снившееся никому. Никогда никто из других домов не мог стать членом семьи Лорда. У эмиссара было всего три версии, относительно девочки, чьего имени она даже не знала. Это — дочь Лорда, воспитанная где-то далеко, о которой он узнал спустя время. Возможно, что он сам ее спрятал от людских глаз. Для чего ему это делать? Есть вторая версия — девочка — это его возлюбленная. Эта версия удивляла еще больше, чем предыдущая. О вкусах, конечно, не спорят. Девочка определенно — красива, но… Откуда тогда она взялась? Есть еще третья версия. Очевидно, существуют веские причины, чтобы ради нее быть готовым отдать столько, сколько не снилось этим Анвеоритам. Эмиссар склонялась к третьей версии.

— И что может предложить Зверь? — спросил старик с издевкой.

— Золото, — сказала Эмиссар, глядя в глаза старику.

— Я понимаю, что золото! Сколько?

— Он заполнит эту комнату золотом от пола до потолка, если девочку отдадут сейчас же, — сказала Эмиссар. Она могла бы торговаться, поднимая цену постепенно, но тут стоит сыграть на жадности.

В зале воцарилась тишина. Каждый из советчиков и советников невольно осмотрел комнату, чтобы представить золото, которое поместиться в ней.

— Воистину богатство Зверя не знает границ! — охнул старик.

— Это было бы мощным подспорьем в грядущей кампании! — сказал толстяк.

— Я не согласен! — внезапно подал голос король. Все изумленно уставились на него.

— Вы что-то сказали, Ваше Величество? — спросил шепотом старик.

— Да. Я только что сказал, что девочку не отдам. И пусть он хоть весь дворец мне вызолотит. Девочка остается здесь. Так и передайте, — сказал король, жестом показывая, что переговоры окончены.

— Ваше… Ваше В… вели… — советники бежали, что-то пытаясь доказать выходящему из зала королю.

Эмиссар стиснула зубы. Она допустила какую-то ошибку. Но это не значит, что она уедет с пустыми руками.

Алетиш не знала, что происходит в зале. Ей было все равно, что с нею будет дальше. Во рту была горечь. Невыразимая боль была в сердце. Месть не

вернула маму. Месть не вернула никого. И чувство боли не стало меньше, а воспоминания — другими. Все точно так же. Только она потеряла нечто другое. Нечто не менее важное. И эта потеря ее удручала. Она потеряла доверие. Она закрыла глаза, тяжело дыша, чтобы снова не заплакать.

Девочку вывели из комнаты, и повели куда-то, где пахло пылью и плесенью. Один из тех жрецов, кто вывел ее из комнаты, усадил Алетиш в кресло, зафиксировав кожаными ремнями тонкие кисти рук. Точно так же пристегнули ноги. Один из людей в белом балахоне прикоснулся к ней, пронзив ее тело ледяным дыханием магии, так, что девочка закричала от боли, пытаясь выпутаться. На лбу человека в белом балахоне выступили бисеринки пота, он закусил губу, а когда его лицо исказилось страданием не меньшем, чем страдание девочки, он убрал руку, шатаясь, произнес:

— Запишите. Отторжение магии холода. Полное.

Маг прижал руку к носу и посмотрел, как из носа потекла кровь. Прямо на грудь.

— Попробуем дистанционный удар! — сказал кто-то сбоку, пока девочка приходила в себя.

Еще одна вспышка боли. Еще один крик в пустоте.

— Отразила! Поразительно!

Пытка продолжилась, перо скрипело в тишине, сознание плыло. В голове был туман, и Алетиш закрыла веки. Ей пригрезилось море, бушующее под обрывом, Спрячь меня, темная вода! Качаясь над обрывом, она водила в воздухе руками. Над головою реяли птицы. Огромные, хищные, с желтыми глазами. На краю так трудно удержать равновесие. Молнии били в горизонт, тучи сгущались, а вода звала к себе. Просто падай!

— Очнись, девочка… — сказал кто-то над самым ухом.

Тень надежды блеснула в грозовом небе. Вода застыла внизу. Алетиш закрыла глаза, но когда открыла, то увидела незнакомое лицо. Нет, когда-то она его видела, но к ее разочарованию вспомнить никак не могла.

— Девочка, ты как себя чувствуешь? — спросил круглолицый рыжий мужчина, совсем не старый, с веснушками на носу.

Алетиш посмотрела на него мутными глазами и промолчала.

— Все закончилось. Они больше не будут, я обещаю тебе, — сказал мужчина, сидя в кресле.

Алетиш перевела взгляд на стену.

— Как тебя зовут, я забыл… — сказал человек, протягивая ладонь.

Алетиш стиснула зубы.

— Ты меня помнишь?

Губы Алетиш скривились, словно она хотела заплакать. От ненависти и унижения.

— Лорд Дивайн прислал своего эмиссара, чтобы вернуть тебя и казнить. Он готов вызолотить дворец, чтобы собственноручно убить тебя.

— Так выдайте меня ему. Я не хочу жить, — равнодушно бросила Алетиш.

— Не хочешь жить, обладая такой силой! — с удивлением воскликнул мужчина, округляя глаза.

Алетиш ничего не ответила. Ей совсем не хотелось разговаривать.

— Ты отторгаешь магию… Ты знаешь об этом? — сказал человек спокойным голосом.

— Наверное… — безжизненно ответила девочка. Ее мысли были далеко отсюда.

— Не нужно переживать. Ты здесь в полной безопасности, — сказал мужчина, протягивая руку.

— Если выбирать между пыткой и казнью, то я выбираю смерть, — сглотнула Алетиш.

— Я же сказал, что никто тебя больше и пальцем не тронет! Мое слово пока еще что-то значит, — как-то горько отозвался мужчина.