Роза и червь.
Шрифт:
— Она преступница и предстанет перед судом, — отрезала Зара. В раздражении она подумала, что полковник мог бы проявить и побольше преданности Космофлоту. — Значит, в отставку. И это я слышу от эриксианина! Прекрасно, просто прекрасно! Других вариантов нет?
— Другой вариант — заливать и дальше Рианнон кровью, — Прасад отрешённо глядел куда-то в сторону. Он не со мной, поняла Зара. Он с кем-то на связи. — Вы должны быть готовы к прямому неповиновению, —
— А они у меня есть? — спросила Зара, с вызовом глядя ему в глаза. — Эти штыки?
— Вы сомневаетесь в моей лояльности? — как будто искренне возмутился Прасад. — Интрагард и экстрагард выполнят даже самые безумные ваши приказы, не сомневайтесь.
— Счастлива это слышать, — холодно сказала Зара. — С кем вы сейчас говорили?
— Э-э… — Самоуверенное выражение немедленно стёрлось с лица Прасада. — С моим помощником. Текущие дела, ничего важного. Прикажете доставить вам лейтенанта Эстевес?
От одного звука этого имени гнев мгновенно оставил Зару. Мысли приняли другое, более приятное направление. Она улыбнулась.
— Да, — сказала она, — доставьте Либи ко мне немедленно. Можете идти, полковник.
— Есть, прайм-администратор, — Прасад чётко, по-уставному, кивнул. Вместе с бойцами и их ботами он скрылся за дверью.
Дверь за ними захлопнулась.
Захлопнулась с каким-то странным, сложным щелчком.
Зара даже не сразу поняла, что напугало её в этом звуке… Пока не вспомнила, что так щёлкают механические замки.
Что это ещё такое? «Открыть дверь!» — приказала она мысленно. — Открыть дверь! — повторила вслух. Но створки даже не шелохнулись.
— Даймон, что с дверью?
— Вы лишены статуса в интрасети Колонии, — откликнулся даймон. — У вас нет прав управления дверным механизмом.
Лишена статуса в интрасети Колонии?
— Бюрократ! — выкрикнула Зара. Она уже ясно понимала, что её обманули и предали- но что-то в ней всё ещё питало глупую надежду.
— Да, док Янг? — раздался равнодушный голос тьюринга у неё в голове.
— Это какая-то ошибка? Что происходит? Почему я лишена статуса?
— Нет, это не ошибка. Вы преступница, док Янг. Вы помещены под домашний арест и скоро предстанете перед судом. Вам запрещено покидать эти полости и вступать в любые контакты.
— Это что, бунт? — Голос Зары сорвался на визг. — Я твой прайм-админ! У нас с тобой соглашение!
— Это не бунт, — по-прежнему без выражения проговорил тьюринг. — Я действую с полного одобрения овер-коммандера. Я не признаю вас прайм-администратором. Я счёл целесообразным вернуть сигиллу себе. Наше соглашение не соответствовало уставу Рианнон. Я расторгаю его в одностороннем порядке.
Говорить больше не имело смысла. Зара бросилась
Предали. Её предали.
Бюрократ, Прасад, даже отец — все.
Все её великие планы провалились. Всё рухнуло.
Закрыв лицо руками, она бессильно сползла на пол.
АРЛЕКИН ПРИОБЩАЕТСЯ К ОТКРОВЕНИЮ
Солнце закатывалось, когда Арлекин и Валериан вышли в сад. Дым над Новой Москвой как будто стал реже — должно быть, пожары в основном погасили. Зато стрельба стала чаще — надо думать, Колония бросила все силы на борьбу с мародёрами.
— Что он такое пишет, ваш Игорь? — спросил Арлекин. — Вы что-то знаете? Это ваш внутренний шифр?
Валериан пожал плечами.
— Не представляю, мой друг. У нас нет внутреннего шифра, а если бы и был — Игорь не знал бы его. Мне незнакомо это письмо. Ясно одно. — Гейммастер сделал задумчивую паузу. — Игорь получил эту способность от чёрного цветка. Кстати, не хотите взглянуть на цветок?
Арлекин молча кивнул.
Они подошли к задней двери в белёной стене медиториума. Валериан отворил электронный замок своим ID-чипом. Лестница спускалась в подвал — должно быть, тот самый, где местоблюститель хотел укрыться во время бомбардировки. Лампы в потолке узкого коридора автоматически загорелись при появлении людей. Коридор упирался в ещё одну дверь — стальную, с механическим кодовым замком. Валериан набрал код и потянул на себя тяжёлую дверь.
— Ваша личная тюрьма? — спросил Арлекин.
— Покаянная келья, — поправил гейммастер. — Место, где согрешивший брат или сестра может в уединении, вдали от шума и забот, предаться глубокому самосозерцанию…
— А решётка зачем? — Решётка перегораживала комнатку в шаге за дверью.
— Способствует смирению, — лаконично объяснил Валериан. — Вот он, ваш цветок.
Камера без окон, освещённая лампой дневного света, была бела и чиста. Стены украшали «Подсолнухи» и «Звёздная ночь» Ван Гога. Посредине — между лежанкой и унитазом с раковиной — стояло пластмассовое ведро с землёй, а из него рос чёрный цветок.
Здесь, при полном безветрии, было ясно видно, что цветок способен двигаться самостоятельно. При появлении людей он как будто встрепенулся, повёл тонкими усиками в их сторону… Слабый гнилостно-сладкий запах наполнял камеру.
— Ну и что дальше? — спросил Арлекин.
— Мои люди вытащат его, и я устрою ритуальное сожжение. Но отложим это на завтра. Сейчас братья и сестры слишком устали.
— Договорились. Идёмте отсюда. — Вид камеры нервировал Арлекина — хотя в этом он ни за что не признался бы.