Роза огня

Лэки Мерседес

И унес с собой все Розины шпильки.

Девушка бессильно опустилась на пол, где стояла, полностью лишившись и сил, и эмоций. Ясон позволил ей оставаться в таком положении, пока она не отдышалась, потом пересек теперь уже ненужные меловые линии и протянул ей руку.

Роза подняла на него глаза, но руки не подала.

— Он почти подчинил меня себе, — сказала она, только теперь начиная чувствовать, какой опасности избежала. — Он почти увлек меня за собой, и я никогда не смогла бы вернуться.

— И в зависимости от того, сумел бы я или нет заставить сильфа послушаться моих саламандр, я провел бы несколько дней в попытках

вернуть вас или с сожалением отправил то, что от вас осталось, в сумасшедший дом, — серьезно ответил Камерон. — Да. Я не мог предупредить вас: вы должны были сами преодолеть искушение. Теперь вам известно, какую опасность таит общение с сильфами. Саламандры при первой встрече предлагают неофиту необузданную страсть, сильфы — возможность раствориться в мечтах. Гномы искушают своих потенциальных владык вседозволенностью и — простите меня — сексуальной распущенностью. Ундины же дарят способность к самообману, особенно в том, что касается способностей человека. Такова опасность, исходящая от всех стихийных духов: они соблазняют будущего мага фатальными излишествами в том, что и так уже, в силу неуравновешенности его магической природы, ему свойственно.

— Вы мне не говорили… И в книгах этого нет… — Роза чувствовала себя так, словно оказалась жертвой предательства.

— В книгах есть намеки, хотя я, должен признаться, и в самом деле вас не предостерег, — сказал Камерон. — Мастеру не позволено напрямую предупреждать подмастерье: таково испытание, которому он должен подвергнуться, ничего не зная заранее. Вы не поняли бы, в чем состоит опасность, пока не испытали ее. Теперь же вы знаете, каково искушение, исходящее от сильфов. Эта опасность вам никогда больше не будет грозить, потому что вы выстояли в момент, когда были наиболее уязвимы. — Камерон пожал плечами. — Теперь достижение вами ранга Мастера зависит только от приобретаемых умений и практики. Вы освоили трюк жонглера; остается только учиться жонглировать все большим числом шариков, пока вы не достигнете такого же уровня мастерства, что и я.

Камерон снова протянул Розе руку, и на этот раз она взяла ее, хоть и выглядела все еще потрясенной.

— Если бы вы не кашлянули…

— Вот поэтому-то я и выступаю в роли вашего наставника: мой долг — напоминать вам о ваших обязанностях. — Камерон улыбнулся:

— Я хорошо помню, как мой собственный учитель обратился к одной из своих саламандр с едким замечанием о том, что только глупцы позволяют чувствам управлять собой, — как раз когда я готов был забыть обо всем на свете. Вам потребовалось совсем легкое напоминание, и это само по себе очень впечатляет. Не могу утверждать, что это касается всех подмастерьев, но подозреваю, что большинство в момент истины нуждается в понукании со стороны учителя.

— Ох… — Роза не нашлась, что сказать, но почувствовала огромное облегчение от того, что, оказывается, не опозорилась, как ей показалось сначала.

Поднявшись на ноги и постепенно придя в себя, она смогла наконец все обдумать. Теперь рядом с ней всегда будет кто-нибудь из сильфов. Явится ли он на ее зов и выполнит ли то, о чем она попросит, будет в основном зависеть от ее сосредоточенности и силы воли — а также ее способности заставить его слушаться. Ясону не приходилось теперь ни к чему принуждать своих саламандр в значительной мере потому, что они привыкли ему подчиняться. Роза напомнила себе, что, хотя сильфы походят на людей,

большинство из них не отличается особым умом. Как только они привыкнут выполнять ее приказы, они станут делать это не задумываясь.

Сильфы могли также без просьбы делать то, что, как им казалось, должно было ей понравиться, а самые сообразительные — даже то, в чем она на самом деле нуждалась. Любимая саламандра Камерона поступала именно так. Она вела с ним содержательные беседы, а то и возражала, когда Камерон ошибался. Может быть, один из сильфов Розы тоже окажется таким же разумным.

Роза не обращала внимания на то, что Камерон увел ее из рабочей комнаты, пока не оказалась стоящей перед диваном в его кабинете. Девушка повернулась с намерением вернуться и заняться наведением порядка.

— Рабочая комната… — пробормотала она рассеянно. — Там нужно прибраться. — Она не могла послать сильфов стереть остатки пентаграммы — договор, который она с ними заключила, этого ей не позволял.

Однако Камерон положил руки ей на плечи и мягко заставил опуститься на диван.

— Этим могут заняться саламандры, — сказал он. — Вот и еще одно преимущество соседства двух стихий в одном доме. Мои саламандры вполне могут наводить порядок после обрядов магии Воздуха, а ваши сильфы — после ритуалов магии Огня. Им это даже доставит удовольствие. Вот держите.

Камерон подал Розе чашку крепкого чая, и она с благодарностью выпила горячий напиток. Усталость была вызвана в основном напряжением и пережитыми эмоциями — это была реакция на успешное выполнение по-настоящему опасного дела. Ей нужно было несколько минут, чтобы восстановить силы.

«А сейчас мне и в самом деле ничего так не хочется, как посидеть немного на диване».

Минут через пятнадцать нервы успокоились, руки перестали дрожать. За все это время Ясон не сказал ни слова. Он просто сидел в кресле и внимательно наблюдал за девушкой, словно изучая ее. Возможно, так и было: в конце концов, он был ее Мастером и должен был следить за умственным, физическим и эмоциональным состоянием своего подмастерья.

— С вами тоже так было? — спросила Роза. Камерон сразу понял, что она имела в виду.

— Реакция? Конечно. Но мне хотелось бы кое-что узнать. — Он наклонился вперед, не сводя с Розы глаз. — Когда вы освоились… когда уже не думали ни о чем, кроме ритуала, — что вы чувствовали?

— Что я чувствовала? — повторила Роза. «Это было восхитительно, но как такое описать?» — Я… Я не знаю точно. Должно быть, я чувствовала себя, как оперная певица, когда музыка и голос сливаются, рождая совершенную мелодию. Я ощущала, что рождена для магического общения с духом Воздуха, словно ничто на свете не может быть для меня естественнее и закономернее. Я испытывала радость, полноту бытия, как будто наконец-то вернулась домой… — Роза покачала головой. — Я не могу должным образом всего описать.

Камерон откинулся в кресле; на его лице было написано удовлетворение.

— И не нужно. Именно этого-то Дюмон не испытывал никогда, и я сразу должен был понять, что с ним не все в порядке. Настоящий маг, тот, кто рожден быть Мастером, занимается своим делом с удовольствием, а не видит в нем тяжелую работу. Мне кажется, так, как случилось с вами, должно происходить с любым, кто нашел свое призвание, будь то маг или певец, поэт или священник — даже трубочист. Вы испытали радость: значит, вы делали то, для чего рождены.