Роза песков

Ром Полина

Хуш поднялась со своего тюфячка, встала в полный рост, и поставив ладонь ребром себе под горло, пояснила:

– - Это – моя мерка, сунехи. Твоя мерка будет чуть поменьше. Ай-Жаме мерка будет побольше. Понимаешь, моя сунехи?

«Охренеть! Это получается, что никакой единой меры в мире не существует? Интересно, у них хотя бы календарь есть?! Как же надоели эти чертовы дикари! Помоги мне, боже, оказаться поближе к цивилизации, иначе я в этом стойбище просто с ума сойду».

Глава 8

Глава 8

Лето

перевалило на вторую половину. Мальчишеский костюм на каждый день был готов, а вот парадный Наталья дошивать не торопилась – не спеша добавляла вышивку, поясняя Хуш:

– - В город поедем всей семьей. Там, после свадьбы и подарю Гурузу. Ему приятно будет, что на людях почет оказали. Пусть все видят, в семье Барджан айнура -- мир и процветание!

Успела Наталья сшить и некоторые вещи, которые ускользнули от бдительного ока Хуш, -- небольшой рюкзак, на широких мягких лямках, без карманов, без молнии, без всяких излишеств – просто мешок с лямками, но строго определенной формы. Его она, свернув, прятала в шкатулке с драгоценностями, -- туда служанка никогда не лазила. Добавила пару мелочей и вздохнула свободно – почти все готово, нужно только немного удачи.

Очевидно, из-за предстоящего отъезда Нариз в дом мужа отношения с Ай-Жамой чуть потеплели. Старшая жена оценила отсутствие капризов девушки, отсутствие споров и скандалов – ей хватало проблем и со второй женой.

По слухам, которые стабильно и регулярно поставляла Хуш, Бахмат не хотела оставаться в стойбище во время свадьбы Нариз. А самой Ай-Жаме вовсе не улыбалось тянуть к городским соблазнам молодую соперницу, которая с легкостью вытянет из мужа не только дорогие ткани, но и кучу новых золотых украшений. Возможно, были у старшей жены и другие резоны.

Ай-Жама прекрасно понимала, что она старше Бахмат аж на девять зим и ее молодость и красота уже отцвели. Однако, уступать место хозяйки дома наглой красотке она вовсе не собиралась. Её защитой были два старших сына Барджан айнура – Сарджан и Гуруз.

Занятые руки вовсе не мешали Наталье Леонидовне обдумывать все эти бабские дрязги – кто знает, какая мелочь из известного ей, может сыграть решающую роль. Однако, перед серьезным разговором с Ай-Жамой, Наталья проворочалась целую ночь, боясь принять неправильное решение. Стоит или не стоит? Вмешаться или пусть сами решают?

Определиться с выбором ей случайно помогла Хуш. Однажды вечером, когда заниматься шитьем было уже невозможно из-за темноты, сходящая с ума от безделья Нариз велела:

– - Хуш, расскажи мне о свадьбе родителей.

– - О свадьбе? Что тебе рассказать, моя сунехи? – удивилась Хуш, -- я же тебе уже рассказывала, как это было красиво! Как было богато!

– - Хуш, ты прекрасно знаешь, что я забыла все! Так что расскажи снова и во всех подробностях.

С жалостью посмотрев на свою ненаглядную сунехи, Хуш медленно и неторопливо начала:

– - Сперва

было сватовство. Барджан айнур к деду твоему приехал, Хараз айнуру. Мужчины пили, ели, веселились. Твой дед и твой отец три дня пировали, спорили, торговались, договаривались. Потом до осени Барждан айнур уехал, а Юлуз, мою девочку ненаглядную, готовить начали…

Хуш помолчала, вспоминая те времена и, с сожалением покачав головой, продолжила:

– - Первый день, когда Барджан айнур за невестой приехал, он стадо овец пригнал и маленький табун коней. Два раза ему невесту показывали в разных нарядах, даже на третье платье у деда твоего денег не хватило, -- осуждающе покачала она головой.
– - А в приданое за моей Юлуз дед твой кусок земли дал. Не очень большой. Но там ручей есть, который даже летом не пересыхает, скот поить можно.

Про скот и прочие прелести полукочевой жизни Наталье слушать было не интересно, потому она перебила служанку:

– - Ты про свадьбу, про свадьбу рассказывай…

Хуш покорно закивала головой и вновь ударилась в воспоминания.

– - Барджан айнур шамана Сахи привез, тот обряд провел, благословение богов получил, барашка зарезал…

На глаза Хуш набежали слезы. Вытирая их скрюченными смуглыми пальцами, она начала всхлипывать – так ее трогали эти воспоминания. Однако, заметив, что ненаглядная сунехи хмурится, она торопливо утерлась жестким рукавом халата и зачастила:

– - Первый день в родном доме пировали. Еще барашков резали, много резали. Даже жены с мужьями рядом сидели за столом! Богатый пир Барджан айнур устроил -- все пили, все веселились! Женщины невесту переодевали…

– - Что, все женщины переодевали?

– - Что ты, сунехи? Как можно! Даже меня не пустили. Только жены Хараз айнура были. Только близкие родственники допускаются!

Судя по всему, вопрос Нариз шокировал служанку. «Это хорошо, это просто замечательно! Чем меньше народу, тем мне легче будет!» – подумала Наталья.

– - На второй день Барджан айнур Юлуз на коня посадил, вещи в телегу побросал, к себе повез. Вот сюда, -- она широко обвела рукой помещение юрты. – Снова пир был. И лучники состязались. Барджан айнур приданым доволен был – давно эту землю хотел. Приз хороший назначил. Так все и было…

– - А потом?

– - А потом ты родилась, моя сунехи.

– - А жены отца? Как они отнеслись Юлуз?

– - Ай-Жама, конечно, не очень довольна была – служанка поджала губы, не одобряя пренебрежение старшей жены к «своей Юлуз».

– - А Бахмат?

Служанка покачала головой.

– - Бахмат совсем мала тогда была. В ее шатер твой отец даже и не входил.

– - Как это? Она что была моложе моей матери?

– - Моложе, моя сунехи. Сильно моложе. Ей тогда всего семь или восемь зим было.

Информация Наталью несколько позабавила, она отложила ее в памяти, но не это было главным для нее в разговоре. Наталья подумала, перебирая детали дикарской свадьбы, и спросила:

– - Скажи Хуш, а с моим женихом также будет?