Роза
Шрифт:
— А пигалица эта — молодец! — кивает он на радистку Кэт, — Выпросила на телецентре у главного комсомольца полуторку на парад. Дарья там со скамейки на гармони будет играть песни, а меня значит — флаг держать. Ходить то мне… сам понимаешь…
Тут Даша затянула со школьниками «А ну-ка песню нам пропой весёлый ветер». Отряды вслед за барабанщиками потянулись в сторону Ленинградского шоссе.
Остановившись перед поворотом, замечаю бригаду телевизионщиков,
Эх, сколько таких батальонов по России полегло…
Я достаю из планшетки фотографии Анечки и Розы. Они хоть и не были знакомы, но сегодня будут рядом в одном строю. Колобок с тоской смотрит на анино фото, словно жалеет о неосуществлённых проказах с этой замечательной бестией…
Стрелков на полуторке разворачивает знамя, слышится команда телевизионщиков «Мотор!». Колесникова затягивает своим звонким голосом песню про Советскую Армию. Всех мужчин поздравляю с Днём Советской Армии и ВМФ!
Дарья — Несокрушимая и легендарная!)
Песня часто звучит по радио. Поэтому вскоре вся колонна начинает подпевать симпатичной певунье. Хоть день и рабочий, но женщины — матери и жёны погибших солдат пристроились со своими фотографиями в хвост колонны. Прохожие, дивясь, останавливались на тротуарах. Мужчины отдавали честь знамени, а женщины вытирали слёзы.
Затем барабанщики простучали ритм, а школьники спели «Взвейтесь кострами» и «Мы шли под грохот канонады» Для тех кто не слышал…
Мы шли под грохот канонады Песни советского детства xvid)
Так вот начался для меня этот памятный день… После парада заскочил в общагу за формой и на стадион.
На остановке читаю свежую газету: «Седьмого мая 1950 года Вооружённые силы Корейской Народно-демократической республики нанесли сокрушающий удар по военным частям Южной Кореи, пресекая вооружённые провокации на границе. Трудовой народ Юга Кореи поднимет знамя борьбы за объединение страны на справедливой коммунистической основе. Советские люди поддерживают героических корейских братьев в борьбе за построение справедливого общества!».
Вот седьмое мая мне теперь точно запомнится… А то нюни распустил: про принца сказки слушал, американскому учил… А тут вон оно как… Война!
14-00. Стадион «Динамо». Народу на трибунах немного — тысяч пятнадцать. Из них, судя по приветственным крикам в сторону наших соперников, не меньше половины «за армян». А вот завтра здесь «Спартак» с бакинцами будет играть — будет полная коробочка… Самарский судья даёт свисток. Начали.
Боброва впереди прихватили. Всё, что получает — теряет в борьбе. А вот и ереванцы в атаке… На левом фланге наш Метельский отобрал мяч у чужого форварда и отдал во вратарскую где были наши вратарь Акимов и защитник Крижевский. Те понадеялись друг на друга. Защитник не выбил, голкипер не взял. Мяч как заколдованный прокатился мимо наших застывших игроков в ворота. 0:1. Охренеть!
Шувалов получает мяч у центральной
Армянский ветеран Амазасп Мхоян, получив мяч у нашей штрафной, крутнувшись юлой проскочил наших игроков и из-под встречающего Крижевского бьёт точно в дальний угол. 1:2.
Перед перерывом соперники проводят прорыв по левому флангу. Выводят пасом своего форварда в нашу штрафную. Тот принимает мяч, который Метельский не сумел выбить в подкате. Финтом укладывает на газон Крыжевского. Сближается с бросившимся из ворот вратарём, но не бьет, а, крутнувшись, уходит от контакта, убрав мяч, и, обойдя вратаря, закатывает в пустые ворота. 1:3.
Уходим на перерыв. Трибуны бьются в экстазе, вопя что-то по-армянски.
— Харашо, что товарыщ гэнэрал нэ выдыт… Позор. Эслы не сравняэтэ — завтра трэнныровка… Два часа — бэг и аджуманя… До потэры пулса… Ви мэня понялы? — Задвигает в перерыве трэнэр.
У меня завтра поезд на Ленинград. Нужно забивать.
Запиваю тёплой водичкой дополнительную дозу «волшебного порошка».
На второй тайм выходим под бой «армянского» барабана и завывания какой-то дудки. Армяне у выхода на поле устроили натуральное шоу с песнями и танцами. Милиция спокойно взирала на эти болельщицкие отклонения. Да и нашим зрителям было интересно посмотреть на национальные танцы с участием симпатичных женщин.
У нас — замена. Вместо невписавшегося растренированного Боброва выходит Анисимов на правый край, а Оботов уходит в центр. Жмём и жмём, а толку нет. Ереванцы стойко защищаются, устраивая редкие контратаки. Но, против лома — нет приёма. С десятой попытки у Оботова получается удачный удар из вратарской. Без шансов для вратаря. 2:3.
Все устали, как собаки. Рты открыты, воздух с трудом идёт в лёгкие. У меня же в одном месте наэфедринино и я изображаю неутомимого энэрджзайзовского зайца. Осталось играть минут пять. Поэтому рвусь к мячу. Ухожу от стыков, вертясь как юла. Довожу мяч до точки в штрафной, и пуляю под перекладину. Ильин виснет на мне от радости. Валимся на газон. 3:3.
Матч так и закончился. На «Динамо» уже знали о нашей забаве с раздачей автографов. «Племянничек» Вовка Сахаров своих друзей на матч привёл. Не верили, что у него есть дядя-футболист. Даша сказала, что парня в пионеры приняли и дали задание стенгазеты оформлять. Вовка рисует хорошо.
К столу подходит с листочком симпатичная девушка в динамовской футболке. Даша зыркнула, и как Настя когда-то прошипела: «А-а-ш-ш!». Я же, привыкший к таким закидонам своих подруг, спокойно спрашиваю:
— Кому подписываем?
— Кузькина Зина я. Волейбол. Связующая в «Динамо» и сборной СССР. Мне уже восемнадцать скоро. — по-колобковски подробно рассказывает о себе невысокая улыбчивая девушка. Замечаю под бумажкой вторую. Адрес спортивного общежития и номер комнаты. Девушка, заметив мою читку, краснеет, но не уходит, а смотрит с надеждой. Оборачиваюсь на неженатого Анисима. Тот уставился на девушку, глаз не сводит.
— А можно я с ним зайду, — Показываю на зачарованного одноклубника.