Розанна
Шрифт:
— Было бы очень хорошо, если бы вы смогли кого-нибудь назвать, — в растерянности вздохнул он.
— Самая последняя… я встречался с ней дольше, чем с другими… она уже замужем и мы не встречаемся. Это могло бы поставить ее в неловкое положение.
— И все-таки было бы хорошо, если бы вы мне сказали, — повторил Мартин Бек, глядя в ящик.
— Мне бы не хотелось причинить ей неприятности.
— Никаких неприятностей у нее не будет. Как ее зовут?
— Вы можете мне гарантировать… хорошо, ее зовут Сив Линдберг.
— Где она живет?
— На острове Лидингё. Ее муж инженер. Адрес я не знаю, кажется, где-то в Будале.
Мартин Бек бросил последний взгляд на фотографию женщины из Векшё. Задвинул ящик и сказал:
— Благодарю вас. Мне неприятно, что я вынужден расспрашивать вас о подобных вещах. Но, к сожалению, у нас такая работа.
Вошел Меландер и уселся за свой стол.
— Будьте добры, подождите меня минутку, — сказал Мартин Бек.
В кабинете этажом ниже из магнитофона как раз раздавались последние фразы. Мартин Бек прислонился к стене и слушал.
— Хотите пить?
— Нет, спасибо, я не испытываю жажды.
Первым нарушил тишину окружной начальник.
— Ну?..
— Отправим его домой.
Окружной начальник уставился в потолок, Колльберг в пол, а Ольберг посмотрел на Мартина Бека.
— К стенке ты его не очень-то и припер, — сказал окружной начальник. — Это был короткий допрос.
— Да.
— Если мы оставим его здесь… — произнес окружной начальник.
— В четверг его все равно придется отпустить, — закончил за него Хаммар.
— Мы не можем так поступить.
— Да, — сказал Хаммар, — не можем.
— Ну, хорошо, — сказал окружной начальник.
Мартин Бек кивнул. Он вышел из кабинета и поднялся наверх, по-прежнему чувствуя пустоту в животе и с левой стороны груди. Меландер и мужчина, которого звали Фольке Бенгтссон, очевидно, даже не пошевелились за время его отсутствия, и ничто не свидетельствовало о том, что они обменялись хотя бы словом.
— Сожалею, что пришлось вас побеспокоить. Если хотите, мы отвезем вас домой.
— Спасибо, я поеду в метро.
— Возможно, так даже будет быстрее.
— Да.
Мартин Бек, как обычно, проводил посетителя.
— До свидания.
— До свидания.
Обычное рукопожатие.
Колльберг и Ольберг сидели без движения и смотрели на магнитофон.
— Будем следить за ним дальше? — спросил Колльберг.
— Нет.
— Думаешь, это он? — спросил Ольберг.
Мартин Бек остановился в центре комнаты и посмотрел на своего помощника.
— Да, — сказал он. — Конечно, это он.
XXIV
Дом был очень похож на его собственный дом в Багармуссене. Неуютная лестничная клетка, на дверях стандартные таблички с именами и на каждом этаже лючок мусоропровода. Мартин Бек находился на Фрегатгатан в Будале, он приехал сюда пригородным поездом.
Время визита он выбрал
Женщина, открывшая ему дверь, была маленькой голубоглазой блондинкой. Очень красивая. Еще нет тридцати. Она нервничала и держала дверную ручку, словно собиралась захлопнуть дверь перед его носом.
— Полиция… что-то случилось? Муж…
Лицо ее было растерянным и испуганным. И очень красивым, подумал Мартин Бек. Он показал ей удостоверение; это, как ему показалось, немного ее успокоило.
— Пожалуйста, проходите, но я совсем не понимаю, в чем могу вам помочь.
Обстановка в комнате приличная, но какая-то скучная, впрочем, вид из окна прекрасный. Прямо под окном залив Лилла Вертан, отделяющий остров от центра Стокгольма, два буксира у противоположного берега толкают большое грузовое судно к причалу. Он бы охотно поменялся с ней квартирами.
— У вас есть дети? — спросил он, чтобы как-то начать разговор.
— Да, дочь, ей десять месяцев. Я только что уложила ее.
Он вынул фото.
— Вы знаете этого мужчину?
Она мгновенно покраснела, глаза у нее забегали, она неуверенно кивнула.
— Да, я знала его. Но… прошло уже много лет. Что он сделал?
Мартин Бек не отвечал.
— Для меня это очень неприятно. Понимаете, муж… Она, очевидно, не знала, как продолжить.
— Может, мы присядем? — сказал Мартин Бек. — Не сердитесь, что я предлагаю это сам.
— Да. Нет. Конечно.
Она присела на краешек тахты и напряженно выпрямилась.
— Вам не нужно бояться и нервничать. Все очень просто: этот человек нас интересует как свидетель. К вам это дело не имеет никакого отношения. Нам нужна всего лишь общая информация о его характере, а ее мы можем получить только от того, с кем он был близок.
Она еще больше разнервничалась.
— Мне очень неловко, — сказала она. — Понимаете… муж… я уже два года как замужем, а он не знает… ничего о Фольке, я никогда ему об этом человеке не рассказывала… да, конечно, он знает, что у меня кто-то был… до него… — Она еще сильнее покраснела и совсем запуталась. — Мы об этих вещах никогда не говорим, — добавила она.
— Не волнуйтесь. Я хочу, чтобы вы всего лишь ответили на несколько вопросов. Ваш муж не узнает, что вы мне ответили, об этом больше никто не узнает. Никто из ваших знакомых.
Она кивнула, но смотрела куда-то в сторону.
— Так вы знаете Фольке Бенгтссона?
— Да.
— Когда и где вы с ним познакомились?
— Я… мы познакомились… четыре года назад… Мы оба работали в одной фирме.
— Транспортная фирма Эриксона?
— Да. Я работала там кассиром.
— И вступили с ним в интимную связь?