Рождение Ассира
Шрифт:
– Я уже узнал, что твоя дочь сбежала две декады назад, Арса. Так вот, пол часа назад мне сообщили, что караван до Ландсбурга не дошел. Советую слать сватов в замок барона, – лучащийся, как летнее солнышко, радостью Ласимиаль встал и похлопал Владыку по плечу и, подойдя к выходу с беседки бросил через плечо; – Кстати подарок на свадьбу мой сын уже подарил жениху.
Владыка сидел, смотря в одну точку, и казалось постарев на сотню лет. Он просто не верил, что его гордячка дочь может полюбить человека. А значит остается один вариант, что дочь удерживают силой. И принуждают к браку. Не понятно зачем это вольному барону, но это был единственный доступный пониманию Владыки вариант, и, в то же время, последний способный спасти лицо Дома . Позвонив в колокольчик, он приказал секретарю срочно позвать Главу Тайной Службы его дома Абоэля.
– Або, срочно выясни, где находиться караван, что ушел в Ландсбург две декады назад. Моя дочь была похищена торговцами и предположительно была доставлена в замок
Вольное Баронство Витто, окрестности деревни «Ключи»; Ксандр де Витто
Остановившись вечером в роще, что в километре от лагеря разбойников, мы отпустили проводника назад и стали готовиться к зачистке. Одев поверх кольчуги черную куртку, а снизу темные штаны, я закрепил перевязь и измазал себе и Груму лица и руки грязью с целью маскировки. Попрыгав на месте и убедившись, что нигде ничего не бренчит и не звенит, мы дождались ночи и под свет местной луны тронулись в путь. Увидев впереди костер, мы приняли положение лежа и поползли вперед. У костра двое часовых сидели и, тихо переговариваясь, пили что-то из кувшина. Не знаю, что уж там они караулили, но сидеть лицом к костру ночью на стреме - это идиотизм чистой воды. Достав метательные ножи и приподнявшись, я двумя быстрыми (спасибо школе рассвета) бросками всадил их в затылки горе-караульных. Подползя к костру и вытащив оба ножа, я быстро отер их о штаны трупов. Что делать дальше был серьезный вопрос. Шевеления на улицах между домов бывшей деревни не наблюдалось и оставалось уповать на то, что разбойники двери домов на замки не запирали. Подкравшись к входу ближайшего дома, я оставил Грума на стреме и потянул на себя дверь. Не знаю как у героев других произведений, но петли конкретно моей двери скрипнули в тишине голосом в дупель пьяного пенсионера. Я потом все пытался понять, а на что я собственно рассчитывал ? Что в неказистой избушке, в извиняюсь жопе мира, какой-то идиот с фанатично горящими глазами ежедневно смазывает петли ? Войдя во тьму комнаты в которой абсолютно ничего не было видно, боги явили мне свою милость в виде голоса. На вопрос «медведь - это ты ?» я отправил ответ в виде метательного ножика. Вопрошающий к товарищу Медведю, умирая забулькал (наверное попал в горло), но чуть правее был его приятель, а судя по последовавшему вопросу - родной брат, как минимум по разуму. Опустив тяжелые ботинки на земляной пол и полувопросительно полуутвердительно сказав: «Вы чо там без меня пьете ?», он получил от меня аналогичный ответ в виде ножа и стал, видимо, еще больше походить на своего дохлого «братца». Через несколько секунд глаза привыкли и я рассмотрел силуэты двух лежанок. Вытащив и обтерев ножички, я вставил их в ножны и вышел на улицу.
– Нет, Грум. Так дело не пойдет ! Тащи сюда угли с костра. Только сильно не топай и прихвати арбалеты, что там лежали, – получив искомое, я было пошел поджигать следующий домик, но вспомнив о пленнике и вообще возможных гражданских жертвах, вернулся к уже зачищенной избе и кинул угли на соломенную крышу.
– Теперь так, Грум, ты вставай с боку правого дома и встречай болтами всех вооруженных или тех, кто походит на воина, а я встану слева. Не тупи ! Когда болты кончаться переходи на секиру. Пошел ! – орк довольно оскалившись своей измазанной грязью мордой, на цыпочках начал красться к своей цели. Вы когда-нибудь видели подкрадывающийся в ночи «Белаз» ? Мне в ту ночь посчастливилось ! Справедливости ради стоит заметить, что мой зеленый умел быть бесшумным, когда это требовалось.
Дом разгорелся на славу и осветил строения вокруг себя. Я, уйдя в тень, достал первый нож и стал контролировать два соседних дома по левую руку, прокричав предварительно: «караул ! Вызывайте пожарных!» Первой распахнулась дальняя дверь и один за другим наружу выскочили на вид подтянутые воины с мечами, но в одном исподнем. Отправив им по ножу, я переключился на ближнюю дверь и кинул туда еще пару ножей на этот раз в бородатых разбойников. Орк уже во всю махал секирой по одуревшим спросони бандитам, когда я истратил все шесть своих ножей, а потом еще и засопожник с эльфийским подарком и обнажил клинки. Время стало тягучим, словно резина, и я начал разить своих противников один за другим. Удар - труп. Удар ! Что ? Правильно ! Еще один труп. Великолепно натренированное тело, казалось, может работать на автомате даже в мое отсутствие. Отрубив голову последнему, я шестым чувством ощутил опасность и стал отклоняться в сторону, но не успел и плечо взорвалось болью, но гномья кольчуга выдержала. Откатившись, выматерившись и погладив место будущего синяка, я крепче сжал мечи и, петляя, быстро понесся в сторону прекрасно вооруженного воина с длинным луком. Техника «Летящей пчелы» предполагала рваный, не ровный ритм движения, специально созданных для сближения с стрелками, а моя новая скорость позволила преодолеть пять десятков метров за два удара сердца. Оказавшись возле лучника, я оглушил его ударом эфеса. Странно, что мужчина был единственным
А лучник оказался сотником, который курировал наших десятников. Жаль ! Мужик мне внешне понравился. Не подумайте чего. Лицо просто довольно открытое и честное. Видимо ошибся. В любом случае на ночь решать что-то не хотелось и связав толстопузика и кивнув оставшемуся дежурить первую смену Груму я улегся спать.
Обирание трупов и сундуков по домам, поиск нычек, сортировка годного к хоть чему-то оружия и доспехов заняло у нас времени до полудня. Оба тайника мы достали и бросили в угол самого чистого дома еще рано утром. Не забыл я и десятника, сказав тому искреннее спасибо, пожав руку и милостиво порезав горло в награду. Наверное я становлюсь маньяком, но смерть этой мерзости доставила мне огромное удовольствие. Наскоро перекусив и умывшись мы приступили к подсчетам. Монет вышло на три с лишним тысячи золотых, а был еще мешок всевозможных драгоценностей тянущий кило на восемь. Обнаружилось здесь еще и полтора десятка хороших лошадей, которых стреножив мы отправили пастись на соседний луг к нашим четырем которых Грум пригнал еще прошлой ночью, пока я спал, за что получил от меня по башке в назидание. Из оружия и доспехов в итоге взяли только то, что принадлежало наемникам и десятнику с сотником. Последнего мы завели в дом и привязав к стулу стали играть с ним в гляделки.
– Чего смотришь, парень ? Решил убить – убивай ! Решил поспрошать – спрашивай, – не выдержал и первым отвел взгляд мужчина.
– Да вот смотрю я на тебя и думаю, как с таким открытым и, вроде бы, даже порядочным лицом можно отправлять людей резать, убивать и насиловать, – поинтересовался я, почесывая образовавшуюся на щеках щетину; – О, побриться бы не мешало !
– А кого ты парень будешь винить в смерти человека – меч или разящую им руку ? – начал философствовать сотник.
– Тебя как звать ? Ульф ? Хороший вопрос, Ульф, – и подумав несколько секунд ответил; – я, Ульф, буду винить ни руку и не меч. Я буду рубить принявшую такое решение голову.
– Мудро. Молодой парень, а рассуждаешь как южный эмир, – улыбнулся воин; – так вот, я та рука и тот меч, который устал слепо выполнять команды головы. Мой род Шалье служили боронам Клавье три поколения ! Не за клятву служили, а за совесть ! Но смотреть, как старым бароном двигают Темные. Как в застенки подвалов уходят и не возвращаются люди, как сеет разор и хаос он у соседей, и как его молодой сын, выкидыш бездны, пьет и насилует девок, – Ульф сплюнул на пол; – не смог я больше терпеть, взял все сбережения, они в сумке на моем коне, и отправился будто бы за пленницей. А сам решил хоть так грех искупить. Возьму думал девчонку и отвезу к родне, коли есть какая, а нет пристрою куда. А сам найду кому служить. Но вон видишь как, Создатель второй жизни не дал. Решил таки покарать. Надо было уходить еще когда ушла жена барона баронесса Кала. Святая женщина, теперь в монастыре отмаливает грехи мужа.
Я смотрел на него и поражался - ни слова лжи, ни капли страха, только непоколебимая уверенность и смирение. Это в нем подкупало и вызывало желание, пожать мужику руку и отпустить в мир сеять закон и нести правду на кончике меча. Я присмотрелся к нему: на вид лет тридцать, прямой нос, густые черные брови, брюнетистые волнистые волосы под стать, чуть тронутые сединой на висках, короткая ухоженная бородка, некая сухощавость и жилистость тела резко контрастировала с непропорционально широкими покатыми плечами.
– Все, что ты сказал правда, Ульф, – я встал и срезал с его рук путы, – твой конь с вещами на лугу с другими, а оружие и броню попроси у моего друга, Грума. Он отдаст. Я, баронет де Витто, не вижу за тобой вины, и ты можешь быть свободен. Только скажи, про какую пленницу ты вел речь ?
– В подполе, в соседнем доме, – он махнул рукой и вышел; – идете, ваша милость, покажу.
– Слушай, Ульф, а как на счет служить мне ? – спросил я по дороге; – сколько ты получал у Людовика ?
– Пятьдесят золотых в год. Только, ваша милость, все же знают, что у вашего отца большие трудности с деньгами, – а потом, опустив голову, в пол голоса добавил; – возникшие не без участия Клавье.