Рождение бессмертной

Сэндс Линси

Элли покачала головой. «Я никогда об этом не задумывалась. То, что она избегала солнца и проводила так много времени со мной. Я просто думала, что она одинока или беспокоится о ребенке. Сначала я даже не поняла, что со всей едой, которую она приносила, она так ни разу и не поела».

— Она не ела? — спросил Магнус, нахмурившись. Женщина, смертная или бессмертная, обязательно должна есть во время беременности. Для рождения ребенка требовалось много пищи.

— Нет, — вздохнула Элли. «Она ставила себе тарелку и гоняла по ней еду, но я никогда не видела, чтобы она вообще что-то

клала в рот. Когда я прокомментировала это, она заявила, что у нее утренняя тошнота, которая длилась весь день и ночь, а затем сменила тему».

«Вероятно, она думала, что больше не может есть», — нахмурившись, сказала Триша.

Магнус кивнул, и когда Элли подняла бровь, он объяснил: — Сомнительно, чтобы ее сир сказал ей, что она может есть. Мифические вампиры не едят, и он хотел бы, чтобы она поверила, что это именно так».

«Почему?» — с недоумением спросила Элли.

— Это можно объяснить позже, — сказал Люциан, прежде чем Магнус успел ответить. «На все вопросы, которые у тебя наверняка есть, можно будет ответить после. Просто пропусти рассказ Лаверн и Ширли о связи с женщиной и расскажи нам, что ты знаешь о сире Стеллы.

Магнус наблюдал, как Элли прищурилась на Люциана, и ожидал проявления гнева, но вместо этого сладко спросила: — Кто такие Лаверн и Ширли?

— Это немного раньше ее времени, дядя, — весело сказала Триша, когда он начал хмуриться.

— Ага, — согласился Тайбо, а затем наклонился вперед в своем кресле, чтобы встретиться взглядом с Элли, и предложил: — Вспомни Тельму и Луизу, но смешные и не заканчивающиеся тем, что они съезжают со скалы.

Элли кивнула, но затем наклонила голову и спросила: «Кто такие Тельма и Луиза?»

«Ой.» Тайбо нахмурился. «Этот фильм вышел в 1991 году, когда ты, вероятно, была… Ты еще не родилась?»

— О, ради бога, — прорычал Люциан. — Просто расскажи нам о ее сире.

Когда Элли раздраженно посмотрела на мужчину и саркастически прорычала: «Слушаюсь и повинуюсь», Магнусу пришлось склонить голову, чтобы скрыть выражение лица. Он одновременно и смеялся, и гордился ею. Большинство людей дрожали в присутствии Люциана, но не его Элли.

Он только что осознал тот факт, что думал о ней как о своей, и начал себя тормозить, когда Элли снова заговорила. Тем не менее, он почувствовал, как его гордость возросла, когда она проигнорировала указание Люциана и продолжила по-своему.

«В любом случае, следующие несколько месяцев были хорошими. Мы устраивали ночные барбекю, вместе ходили в кино, как только солнце начало садиться раньше, и стали лучшими подругами, — сказала Элли, ее голос был неторопливым, и взгляд Люциана начал разгораться в немой ярости, который Магнус когда-либо видел.

Когда Люциан издал низкое горловое рычание в ответ, она улыбнулась ему и сказала: «Нам было очень весело, когда я не работала». Ее улыбка слегка потускнела, когда она добавила: «А потом наступила ночь в начале декабря».

«Что за ночь?» — обеспокоенно спросил Магнус.

Элли кивнула. «Мы пошли в кино, а потом поужинали. Мы возвращались к моей машине, когда

Стелла вдруг схватила меня за руку и начала двигаться быстрее. Только через мгновение я услышала шаги позади нас и поняла, что ее взволновало. Или думала, что знаю.

Взглянув на него, Элли, по-видимому, заметила замешательство на его лице и объяснила: «Фильм закончился после часа ночи, и парковка была почти пуста. Помимо нашей машины, на стоянке была только одна машина, так что шаги в этом месте были немного…. ".

— Вызывающими тревогу? — с пониманием предложила Триша.

— Да, — вздохнула она, а затем сказала, — едва я заметила этот звук и испытала это беспокойство, как вдруг повисла на плече у Стеллы и ударилась головой о спину ее пальто, пока мы летели остаток пути к машина. И поверьте мне, — сказала она торжественно, — в тот момент мне действительно показалось, что мы летим. Я имею в виду, она действительно двигалась. Не прошло и нескольких секунд, как мы добрались до машины».

Откинувшись на спинку сиденья, она сухо сказала: — Все, что я могу сказать, это хорошо, что я забыла запереть двери, потому что я действительно думаю, что она просто вырвала бы дверь. Она, черт возьми, почти все равно это сделала, и дверь не была заперта. Элли покачала головой при воспоминании. «В любом случае, она бросила меня, как куклу Рэггеди Энн, а потом забралась за мной. Она захлопнула и заперла дверь примерно за полсекунды и тут же начала шарить в моих карманах, крича: «Где ключи? Мы должны ехать! Дай мне ключи!»

Элли выдохнула, как будто до сих пор не могла поверить в то, что произошло. «И тут раздался стук в окно машины. Мы обе замерли, а затем медленно повернулись, чтобы посмотреть. На тротуаре рядом с автомобилем в нерешительности стояла молодая пара. Им было не больше семнадцати или восемнадцати. Когда Стелла просто смотрела, я вышла со своей стороны машины, чтобы поговорить с ними. Они были источником тех шагов, которые мы слышали, и хотя они, похоже, не видели, как Стелла несла меня, как Годзилла, они услышали ее визг, как только мы сели в машину, и поспешили вперед, чтобы убедиться, что никто не подвергся нападению. Я заверила их, что все в порядке, и сказала что Стелла беременна и немного в истерике по поводу того, что грядет, вот и все. Они посмотрели на нее и сразу расслабились. В тот момент Стелла была сильна беременна, — сухо добавила она. «Я имею в виду, она была огромной. Я уверена, что то, как она несла меня через парковку на плече, а ее большой живот впереди, было бы нелепым зрелищем, если бы кто-нибудь это видел».

Магнус слабо улыбнулся, способный это представить.

«В любом случае, чтобы успокоить их, я открыла дверцу машины, чтобы они могли видеть, что со Стеллой все в порядке, и сказала ей, что милая молодая пара беспокоится о нашем благополучии. К счастью, она взяла себя в руки, чтобы сказать им, что все в порядке — она просто страдала от небольшого сумасшествия во время беременности. Ее гормоны были на взводе и сводили ее с ума. Потом мы вежливо поблагодарили их за заботу, пожелали им спокойной ночи, и я вернулась в машину.