Рождение Богов

Кимен Алекс

Сердце рабыни кольнуло какой-то внезапной тоской. Она потупилась и покраснела.

Ключница взяла девушку за руку и увлекла вглубь дома. Быстрым шагом они прошли по небольшому коридору и вышли во второй дворик – перистиль. Этот дворик прятался под высокой черепичной крышей, подпираемой рядом колонн, лишь посередине оставалось прямоугольное отверстие для света и свежего воздуха. В центре двора был водосборник, украшенный голубой мозаикой. Чуть поодаль возвышался большой красивый деревянный стол, окруженный шестью клисмосами с гнутыми ножками. Вдоль стен стояли высокие кушетки, накрытые теплыми

пышными покрывалами. Алтаря в этом дворе тоже не было.

– Здесь господин кушает и гостей принимает, – коротко пояснила ключница.

Девушка осмотрелась. Этот двор чем-то походил на андрон в отцовском доме, но был просторней и уютней. Здесь было очень красиво и спокойно. Трудно было поверить, что в этом доме ее ждут лишь одиночество и боль. Но она знала, что иной судьбы у рабыни быть не может.

– Вот, дорогуша, – Эфимия подвела девушку к дверям в дальнем конце дворика, – здесь – спальня хозяина, а здесь, по соседству, – для гостей. Там господин Теодор останавливается, когда к нам приезжает… Как раз тебе хорошо будет. И в порядок себя приведешь, и переоденешься. Я тебе одёжу принесу.

Дверь была высокая, тяжелая и прочная. Когда она с протяжным скрипом приоткрылась, рабыне почудилось, будто сказочное чудовище распахнуло свою зловещую пасть.

– Ну, смелее! Проходи, не бойся!

Рабыня протиснулась в полуоткрытую дверь и замерла, не сдержав удивленного возгласа. Она ожидала увидеть обычную тесную темную спаленку, как и все виденные ею прежде. Но эта комната была ни на что не похожа. Просторная, светлая, с высоким потолком, с большим ложем у стены и длинным столом напротив. Вдоль стен тянулись широкие беленые доски, заваленные свитками и уставленные всякой всячиной. Здесь были статуэтки, деревянные игрушки, детали доспехов и множество небольших искусно расписанных кратеров, киликов, скифосов и других сосудов. Девушка узнала несколько работ, сделанных в мастерской отца, и ее сердце тоскливо сжалось от пронзившей его острой боли. Но все же тоска не смогла поглотить все ее чувства. Самым поразительным в комнате был свет. Свет, льющийся через огромное окно.

Ключница улыбнулась, заметив, какое впечатление комната произвела на девушку, и увлекла ее к окну. Оно было закрыто какими-то полупрозрачными пластинами, но сквозь них в комнату проникали солнечные лучи. Пластины были вставлены в деревянные рамки. Девушка не удержалась и осторожно коснулась пластины пальцем. Странно, пластина холодная и твердая. Приглядевшись, девушка заметила, что пластины отличаются друг от друга по цвету. Большинство были молочно-белыми или серовато-бледными, но несколько пластин, на уровне глаз, казались почти прозрачными, и через них можно было рассмотреть кусочек голубого неба. Ключница толкнула деревянную рамку, и оказалось, что гигантское окно можно открыть, словно дверь. Оно распахнулось, и девушка ахнула. За окном оказался балкон, огороженный толстыми полированными деревянными перилами. С балкона виднелись луга, сбегающие к едва заметной полосе моря.

– Как красиво… – прошептала рабыня.

Старая ключница довольно поддакнула.

Оглядевшись, девушка заметила, что на балкон ведет еще одна дверь с окном.

– Это комната господина, – пояснила Эфимия. – У него точно такая же

спальня. Очень удобно, не правда ли?

– Да, госпожа…

– Пойдем! Это еще не все… – старая ключница хвасталась чудесами этого странного дома, словно ребенок, показывающий гостям любимые игрушки.

Они вернулись в спальню, и Эфимия подвела девушку к незаметной двери.

За дверью оказалось какое-то странное помещение – небольшое, но все же достаточно просторное. Девушка отметила про себя, что именно такого размера и должна быть спальня в доме. Здесь не было обычного сумрака, царящего в спальнях. Комната купалась в лучах солнечного света, бьющего из окна – не настолько большого, как в спальне, но этого хватало с лихвой. Комната была тщательно побелена, так что от яркого света слепило глаза.

Ключница улыбнулась:

– Поверь, дорогуша, это самое лучшее место во всем доме. Вскоре ты не сможешь представить, как жила без всего этого…

– Без чего?

– Гляди!

Эфимия указала на большую мраморую чашу, способную вместить даже человека. Внутри темнело небольшое отверстие. Из стены рядом торчали две трубки из какого-то красноватого металла. Из одной – чередой тонких прозрачных бусин капала вода. На конце другой – медленно набухали капли, изредка срываясь вниз. По дну лохани к отверстию тянулась грязно-желтая полоска.

Ключница поморщилась:

– Эх, никак не получается, чтобы совсем не текло… Я тебе тряпочку дам и песочек. Ты эту желтизну сотри. Тогда совсем красиво будет.

– Конечно, госпожа. Но что это?

Эфимия добродушно усмехнулась:

– Ты не поняла? Это в-а-н-н-а, – она назидательно покачала пальцем. – Ванна – чтобы мыться. Вот, смотри! – ключница схватилась за растущую из трубы перекладину и повернула ее. Из трубы шумным потоком полилась вода. – Попробуй!

Девушка осторожно коснулась струи.

– Теплая… – удивленно прошептала она.

– Хозяин на крыше большие сосуды поставил. В них солнце воду греет. Летом очень хорошо, но зимой приходится под ними огонь разводить. Вот здесь – холодная вода, ее пускай, если очень горячо, – Эфимия показала на другую трубу. – А это затычка. Закрой дыру и можешь залезать в ванну – помойся после дороги.

Девушка взяла тяжелую свинцовую пробку и вопросительно посмотрела на ключницу.

– Вот сюда, сюда втыкай!

Ванна начала стремительно наполняться.

– Ну давай, умывайся. Вон там, на полочке, полотенце найдешь. А я к тебе позже Лину пришлю. Она одёжу чистую принесет и поможет тебе привести себя в порядок. Лина когда-то у наложницы царя служила! Она все об этом знает!

– Привести себя в порядок? – рассеянно переспросила девушка.

– Да! Будешь выглядеть как… царевна!

Девушка с тревогой заглянула ключнице в глаза, и та наконец замолчала.

Рабыня огляделась:

– А это что? – она указала на странный предмет из обожженной глины, который был закрыт деревянной крышкой и напоминал то ли стул, то ли сундук, то ли половину амфоры.

Эфимия охотно объяснила его назначение, и девушка слегка покраснела.

– Ты не гляди, что он неказист. Очень удобно! Да ты попробуй. Попробуй!

– Спасибо… Попозже…

– Ну как знаешь. Ага, самое главное забыла!