Рождение любви
Шрифт:
– Думаю, подтверждение вам не требовалось. Так что же вы хотели мне предложить? Любопытно узнать.
– Мак-Дабы – давние друзья Мак-Лаганов. Я мог бы поговорить с Колином, убедить его в том, что вам лучше жить у нас в замке.
– Неужели?
«Как несправедливо, что столько красоты досталось одному мужчине!» – рассеянно думала Шторм, разглядывая молодого человека.
– С вами будут обращаться, как вы того заслуживаете – как с высокородной леди.
– Вы что же, думаете, Тэвиш обращается со мной по-другому?
Она догадывалась, что Александр был движим не одним лишь желанием дать ей приют, оградив от грубого обращения. За его предложением
– Думаю, да. Давайте будем откровенны, миледи. Он же вас обесчестил.
Шторм захотелось поставить его на место, но она сдержалась. Было бы нелепо делать вид, что она не спит с Тэвишем, когда все вокруг знали об этом.
– А вы бы как поступили на его месте?
– Не в моих правилах брать женщину силой.
Александр явно намекал на то, что насилие ему просто ни к чему, и Шторм не могла с ним не согласиться.
– А кто сказал, что Тэвиш взял меня силой? Разве на мне заметны следы побоев? Или у меня запуганный вид?
– Вы что же, хотите сказать, что пришли к нему сами?
– Нет, но меня и не насиловали. Скажите честно, сэр, если я соглашусь жить у вас, вы не попытаетесь затащить меня в постель? Не получится ли так, что я просто поменяю одного соблазнителя на другого?
Александр смотрел в ее огромные глаза и отчаянно завидовал Тэвишу Мак-Лагану. Перед ним сидела женщина, обладавшая мужской прямотой и откровенностью. В ее чувственных губах и изящной фигуре была страсть, такая же откровенная, как и в ее словах. Тэвиш уже насладился этой страстью, и Алексу хотелось того же. Но он почти не надеялся на успех. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что Тэвиш получил нечто гораздо большее, нежели просто отклик страстной женщины на ласки опытного соблазнителя. Возможно, Тэвиш и сам не догадывался об этом. Обычно в таких случаях со стороны виднее.
Коснувшись тяжелых кос девушки, Александр ответил:
– Я даже не сделаю попытки заставить вас делать что-то против вашей воли.
– Но это еще не означает, что вы не попытаетесь повлиять на мою волю.
Усмехнувшись, Алекс спросил:
– А какой мужчина откажется от попытки поухаживать за красивой женщиной?
– Вы просили откровенности. Что ж, я не сомневаюсь, что в вашем доме со мной будут так же обходительны, как и здесь. Мне кажется, вы прекрасно знаете, какой вы красавец. Знаете и о том, что женщины не в силах устоять перед вами. Вы едва ли обделены женским вниманием и наверняка в совершенстве владеете искусством обольщения. Полагаю, что вы заранее уверены в успехе. Насколько обоснованна такая уверенность – другой вопрос. Но будем говорить напрямик: вы знаете, что я не девственница, и понимаете, что мне уже нечего терять, поэтому рассчитываете на легкую победу.
– Вы слишком откровенны, миледи. И все же я предлагаю вам выбор.
– Нет, сэр, вы предлагаете мне замену. Ваша учтивость и обходительность – всего лишь уловка, вы добиваетесь того, чтобы я, единственная дочь английского лорда, незамужняя женщина – и теперь, возможно, навсегда, – так вот, вы добиваетесь того, чтобы я легла в постель к шотландскому разбойнику. Сейчас я хотя бы нахожусь с людьми, которых знаю и которые – да простит мне отец – мне симпатичны, – она усмехнулась, – и у меня нет желания променять все это неизвестно на что, тем более мое положение будет таким же временным. По крайней мере сейчас, вернувшись домой, я смогу честно сказать, что меня опозорил только один мужчина.
Александр взял ее руку, поцеловал и задержал в своей.
– Вы, леди Элдон, необыкновенно красивая женщина.
Девушка увидела, что взгляд его зеленых глаз задержался на ее губах, и внутренне затрепетала.
– Вы пытаетесь очаровать меня, сэр, и, на мой взгляд, это не слишком разумно. – Она перехватила его взгляд, брошенный в сторону Тэвиша, заметила, что Тэвиш смотрит на них во все глаза, и вдруг разгадала намерения Алекса. – Полагаю, вы хотите сделать меня пешкой в какой-то своей… мужской игре. А вам не кажется, что мне и без того приходится не сладко?
Алекс смутился, щеки его зарделись, а такое случалось с ним крайне редко.
– Проницательность в женщине, почти так же опасна, как и ум. Вы меня сразили наповал, мэм.
Она усмехнулась:
– Неправда, сэр. Сразить вас может только меч.
Шторм тихонько охнула, сообразив, что ее откровенность зашла слишком далеко. Но Алекс зашелся веселым смехом – его позабавила смелая реплика девушки.
Легонько коснувшись тыльной стороной ладони ее пылающей щеки, он произнес:
– У нас с Тэвишем часто бывали общие любовницы. Это своего рода соперничество – первым обольстить женщину или переманить ее в свою постель. Мы так развлекаемся уже лет пять.
Шторм взглянула на Тэвиша. В его глазах горело чувство гораздо более сильное, чем просто азарт соперничества.
– И в этом все дело? – спросила Шторм. Алекс снова поднес к губам ее руку.
– Однако это не охлаждает моего желания, Шторм Элдон.
– Благодарю вас, сэр, но я не это имела в виду. За, вашей игрой кроется нечто большее…
Алекс вздохнул:
– Да, главным образом для Тэвиша. Пять лет назад у него была… одна леди, если ее можно так назвать. Он любил ее… – Алекс с удивлением заметил, как на мгновение изменилось лицо Шторм. – Так вот, как-то я видел их вдвоем и понял, что он просто боготворит эту женщину. А потом он застал нас вместе. Нет, он никогда не обвинял меня, потому что знал: я взял лишь то, что мне предложили, но такое разочарование трудно забыть. – Он взглянул на девушку с обворожительной улыбкой. – Однако прошлое не должно омрачать наше будущее.
– Будущее Шторм тебя не касается, Алекс, – раздался голос Тэвиша. – Миледи, мне кажется, вы забыли, что вы здесь на положении пленницы, а не гостьи. Вам пора к себе.
Шторм, увидев перед собой голубые глаза Тэвиша, горевшие холодной яростью, прикусила язык, хотя уже готова была ответить язвительной репликой. Она, пытаясь сохранить достоинство, поднялась, пожелала всем присутствующим приятно провести вечер и, сопровождаемая Энгусом, направилась к себе.
Глава 11
По мнению Тэвиша, Алекс исподволь – и вполне успешно – соблазнял Шторм. Их улыбки, смех и доверительная беседа казались ему коварством и изменой. В случайном взгляде девушки, брошенном в его сторону, он уловил осознание вины. «Не было еще женщины, которая устояла бы перед обаянием Алекса, и Шторм, конечно же, не стала исключением», – размышлял помрачневший Тэвиш.
После его резких слов Шторм ушла, и Тэвиш прекрасно понимал, что оскорбил девушку, – ее ледяной взгляд и высоко поднятая голова свидетельствовали об этом со всей очевидностью. Однако он заметил и другое – страдальческое выражение, промелькнувшее в ее глазах, и это огорчило Тэвиша, ему не хотелось думать, что он причинил девушке боль.