Рождение любви
Шрифт:
– В такой момент не стоит себя обманывать, девочка. Расслабляться опасно.
– Наверное, вы правы, но мне так плохо! У меня внутри все переворачивается от страха.
– Мне это знакомо, девочка. Я тоже всегда боюсь, когда мой Энгус уходит на войну. А сейчас еще хуже, потому что мои дети тоже взялись за меч. – Она покачала головой, видя, как побледнела девушка. – Нет, ты ни в чем не виновата. Знай, что бы ни случилось с моими близкими, я не буду тебя осуждать. Если меч настигнет моего мужа или сына, я прокляну одного человека – сэра Хью Седжвея. Только его одного. Девочка, мы с тобой знаем, что он хочет уничтожить всех Мак-Лаганов. Ему нельзя верить.
– Это было бы счастье. Мое сердце разрывается на части, Мэгги! У меня есть друзья по обе стороны этих стен. Кое-кто из бывших бойцов моего отца скрепя сердце пошел за Хью. Они люди военные и должны идти куда прикажут – нравится им это или нет.
– Я знаю. Наш милорд – военачальник, и будь он таким, как сэр Хью, мой Энгус все равно пошел бы за ним. Защищать Карайдленд – его долг. Другого он не знает, и я тоже. Ох, девочка, как бы мне хотелось, чтобы на нас напал не Хью, а твой отец! Вот уж не думала, что когда-нибудь скажу такое.
Губы Шторм тронула легкая улыбка.
– Наверное, не один из Мак-Лаганов сказал бы то же самое.
– Да, лорд Элдон был человеком слова, ему можно было верить. Он никогда не стал бы убивать невинных и безоружных. А этот негодяй печется только о своей мерзкой, шкуре, и грош цена всем его обещаниям. Ох, да ладно, чему быть, того не миновать. На все воля Божья. Надо смириться и не роптать.
– Легко сказать!
– А ты попробуй, девочка. Только в смирении обретаешь покой.
Шторм оглядела женщин и детей. Она поняла, что Мэгги говорила для всех них. Никто из присутствующих ни словом, ни взглядом не осудил английскую девушку. Они готовились к войне, молча, но решительно приняв ее в свои ряды, потому что знали: она тоже будет делать все возможное, чтобы помочь их воинам. И наверное, среди этих женшин были такие, кто знал: она тоже боится потерять любимого и будет молиться не за кого-то из англичан, а за высокого смуглого шотландца, который стоял на крепостной стене, смело встречая превосходящие силы врага.
Девушка нахмурилась, стараясь сосредоточиться на приготовлении целебного бальзама для раненых. Она не удивилась бы, узнав, что всем присутствовавшим известно о ее чувствах к Тэвишу. Женщина чутко угадывает такие вещи. Может быть даже, они узнали о ее любви раньше ее самой.
Интересно, как отнесся Тэвиш к ее признанию? Поверил ли в ее слова? Обрадовался, испугался? Задумался ли о собственных чувствах к ней и об их будущем?
Девушка мысленно обругала себя за глупость. Сейчас Тэвиш стоял на стене. Карайдленда перед грозным войском врага, более чем вдвое превосходившим его собственное. У него не было времени думать о ее словах. Жизни его людей висели на волоске. Мак-Лаганам и всему Карайдленду грозил, возможно, близкий конец, и Шторм понимала, что в такой момент Тэвишу не до лирических размышлений.
Ей хотелось хотя бы на время забыть о нем. Думая о Тэвише, она терзалась страхом за его жизнь. Надо сосредоточиться на другом. Очень скоро сюда начнут прибывать раненые, им потребуется помощь. Надо взять себя в руки; чтобы не подвести этих людей и выполнить свою часть работы.
«Мы поговорим после боя, – думала она, – Мак-Лага-ны должны победить. Да, отец, я желаю победы нашим врагам и знаю, что ты бы меня понял. Я переступила
Мысленный разговор Шторм с отцом вдруг прервался. До ее слуха долетел шум начавшегося боя. Девушка схватила за руку Мэгги:
– Началось!
Глава 21
– Мак-Лаган, ты меня слышишь?
Колин смотрел сверху на сэра Хью, подъехавшего к крепостной стене в сопровождении двух вооруженных всадников. Хью размахивал флагом, и это означало, что он хочет вести переговоры.
– Да. Ты приехал узнать, у меня условия капитуляции? Хью сердито сплюнул сквозь зубы.
– Сейчас не время для шуток, болван! Ты будешь сдаваться?
– Нет, английский пес! Карайдленд не сдается.
– Тогда он падет. Посмотри вокруг! Ты же не слепой и видишь – у меня вдвое больше людей.
– Что ж, значит, мы с тобой на равных.
– Идиот! – заорал Хью. – Ты что, хочешь приговорить к смерти весь свой клан из-за какой-то девчонки? Неужели шлюха твоего сына стоит целого Карайдленда? Отдай ее мне, и я пощажу твоих людей. Не заставляй меня проливать кровь из-за английской сучки.
– Кровь, которая прольется сегодня, будет кровью англичан.
– Я разрушу этот замок у тебя на глазах, болван!
– Тогда хватит сотрясать воздух и приступай к делу!
– Сегодня ты умрешь, Мак-Лаган! Я уничтожу весь твой бандитский клан. – Он швырнул на землю белый флаг, втоптал его в грязь и поскакал назад, к своей армии.
– Экий невыдержанный! – Колин с усмешкой взглянул на своих сыновей, стоявших по обе стороны от него. – Нет, этот человек не умеет разить словом, как старик Элдон.
Шолто со смехом покачал головой:
– Можно подумать, тебе его не хватает.
– Да, не хватает, и всегда будет не хватать. Такие люди, как Роден Элдон, встречаются редко. Его слову можно было верить. В отличие от этого сукина сына Элдон никогда не убивал невинных. Он отказался бы от победы, если бы ради нее пришлось поднять меч на женщин, детей и безоружных стариков. Элдон был человеком чести. Если к нему в плен попадали наши люди, он обращался с ними как положено. Оставалось только побеспокоиться о выкупе. Да, мне всегда его будет не хватать. Этому англичанину я мог доверять и уважал его больше, чем некоторых своих родственников.
– Да, он был хорошим противником. Ага, сукин сын зашевелился! – согласился Ян.
– Но что это будет штурм?
Масса англичан с воинственным ревом ринулась вперед, набирая скорость.
– На этот раз, кажется, да, Тэвиш, – ответил Колин. Английская армия продолжала атаку под смертельным градом стрел. Шотландцы отчаянно дрались с неприятелем, пытаясь отбросить его назад и спасти Карайдленд. Но у них не хватало людей, и все понимали, что если люди сэра Хью возьмут штурмом стены, то схватка будет проиграна. Можно было отступить к крепости, но это означало бы поражение. И потом, в крепости находились женщины и дети. Воины Мак-Лагана не хотели сдаваться без боя.