Рождение Люцифера
Шрифт:
– Ничего не было, – сразу заявил Кродерс. – Нас вместе с Борей Райхманом перевели в Санкт-Петербург, тогда он назывался Ленинградом, и там мы тоже работали в «почтовом ящике». Неужели вы думаете, что нам бы позволили туда перейти? Потом, не забывайте, что Охманович работал на предприятии почти до самого закрытия. И если бы к нам были какие-то претензии, он бы обязательно нам об этом рассказал. Но никто ничего не говорил.
– Понятно. Мы еще не смогли встретиться с господином Мухамеджановым, хотя уже несколько раз пытались с ним связаться. Разве вы его не предупреждали о нашем появлении?
–
– Мы будем ждать, – сказал Дронго. – До свидания. – Он положил трубку и взглянул на Вейдеманиса.
– Я все слышал, – сказал Эдгар. – Знаешь, я еще раз подумал об этом Охмановиче. Он ведь действительно пересидел там всех своих товарищей и ушел оттуда последним. Может, он знал какие-то тайны и опасался, что другие могут выдать их? Ведь он мог сам все подстроить.
– Интересное предложение, – кивнул Дронго, – продолжай.
– Он хорошо знает всех пятерых, неплохо разбирается в экономике, – продолжал Вейдеманис. – Именно он мог устроить через министерство неприятности и Райхману, и Мухамеджанову, вполне мог спровоцировать рейдерский захват поликлиники Старовских, отправить сына Максаревой в тюрьму и устроить автомобильную аварию на Минском шоссе.
– Но его самого тоже выгнали с работы, – напомнил Дронго.
– Ты же его видел. Он не очень унывает из-за этого, – быстро ответил Эдгар, – и, кажется, вполне доволен своей участью. Чтобы обеспечить себе абсолютное алиби, он даже выплатил Кокоревой от имени неизвестного лица большую сумму денег. Может, с помощью Моисеева, которого и нанял для осуществления этой сделки. И теперь он тоже в числе пострадавших. Такое возможно?
– Вполне, – согласился Дронго. – Очень оригинально, и в этом случае объясняет, откуда организатор всех этих пакостей так легко узнал их самые больные места. Все правильно, но какой мотив? Если с Кродерсом просто поступили нечестно, а у Старовских появились финансовые проблемы, то Делия Максарева едва не потеряла своего сына, которого вполне могли упечь в тюрьму на долгие годы. Я уже не говорю про убийство сына Фазиля Мухамеджанова. Следователь Тихомиров, о котором я тебе говорил, проверил по своим данным и убедился, что авария действительно произошла на Минском шоссе, и виноват был водитель грузовой машины, который тогда исчез. Его до сих пор не нашли… А это значит, что Охманович гениальный злодей и редкий мерзавец. Но опять не вижу мотива. Или он мстит им за то, что они успели разъехаться, а он остался один на этом «почтовом ящике»? Ты веришь в такую возможность?
– Не очень, – признался Вейдеманис, – но другого подозреваемого у нас пока нет. Пока мы не найдем этого Моисеева.
– Пусть Леонид Кружков утром поедет в Орехово Зуево и найдет людей, которые работали в этом «почтовом ящике», – предложил Дронго, – пусть походит и порасспрашивает.
– Сделаем.
– А ты постарайся найти хоть какие-нибудь подходы к господину Гибрадзе. Нам обязательно нужно с ним встретиться.
–
– Поэтому сделай все что сможешь, – попросил Дронго. – А я завтра постараюсь навестить госпожу Кокореву и переговорить с ответственным чиновником Гурьяновым. Может, что-то смогу сделать. Не забудь, что ты должен был узнать про Кокореву и Гибрадзе более подробно. Это нам очень поможет в работе.
– Завтра с утра, – посмотрел на часы Вейдеманис, – сейчас уже никого не найдешь на работе. И такие дела невозможно сделать за один день. Ты сам должен понимать.
– Мы не можем ждать, – сказал Дронго. – Этот неизвестный нам Моисеев в любой момент готов придумать очередную пакость. Давай сделаем так. Завтра с утра я поеду в «Фемиду», поговорю с Гибрадзе.
– Один ты не поедешь, – сразу возразил Эдгар. – Там может случиться все что угодно. Если Моисеев с ним знаком, ты просто не уйдешь оттуда живым.
– Они – официально зарегистрированное агентство, – ответил Дронго, – и вряд ли решатся на преступление в стенах своего заведения. Они ведь не могут знать, кому именно я расскажу о своем визите.
– Мы поедем вместе, – упрямо повторил Вейдеманис.
В этот момент зазвонил мобильный телефон Дронго.
– Я вас слушаю, – сразу ответил он.
– Говорит Фазиль Мухамеджанов, – раздался приглушенный мужской голос. – Петер Кродерс передал мне, что вы меня ищете.
– Мы записали свое сообщение на ваш автоответчик, – сказал Дронго.
– Я не всегда прослушиваю его, – пояснил Мухамеджанов. – Что вам угодно?
– Петер Кродерс объяснил, зачем мы вас ищем?
– Да, вы работаете по его заказу. Это бесполезная и ненужная идея, господин Дронго… он сказал, что я могу именно так к вам обращаться. Что вы все-таки хотите?
– Для начала встретиться с вами и побеседовать.
– О чем? Хотя я догадываюсь о чем. Петер рассказал мне, что именно вас будет интересовать. Но я не собираюсь говорить на эту тему. Полагаю, что вы должны меня понять.
– Я сочувствую вашему горю.
– Не нужно. Это мое горе, и вас оно не касается. А помочь я вам все равно ничем не могу. И вы тоже ничем уже не можете мне помочь.
– Мы согласились разобраться с этим делом, чтобы помочь господину Кродерсу и его друзьям, – мрачно произнес Дронго.
– Петер сообщил, что вы помогли сыну Делии Максаревой, это очень благородно с вашей стороны. Но у меня совсем другая история, вы наверняка о ней слышали. И сына вы мне не вернете, даже если мы сможем найти того подонка, который врезался в автомобиль моего мальчика.
– Нам нужно обязательно с вами встретиться, – с нажимом повторил Дронго. – Мы уже получили свидетельство вмешательства в ваши судьбы неизвестных людей, которые по непонятным пока для нас причинам преследует всех, кто был знаком с Петером Кродерсом и работал с вами в молодости на закрытом оборонном предприятии.
– Из-за этого нас убивают? – не скрывая своего разочарования, спросил Мухамеджанов. – Я думал, что вы найдете хотя бы другую причину.
– Если бы я точно знал мотивы этих преступлений, то сумел бы вычислить возможного организатора, – пояснил Дронго. – Но пока мы ищем только подходы к этому человеку.