Рождение нации
Шрифт:
– Тогда как?..
– Но если того захотят боги в самый отчаянный момент, тогда именно они могут обратить своего последователя в то, что нужно на данный момент.
Зачем Рус нес эту пургу с обращением в финиста по воле богов? Так тут такое дело… в общем даже те, кто помогал ему в свое время строить планер и запускал на нем своего князя, по прошествии некоторого времени сами свято верили, что Рус обернулся огненным соколом без каких бы то ни было технических приспособ. Ага, вот стоял на площади в центре города, миг и вот он уже взлетает в сполохах огня и рвет своих врагов на части огненным боем.
Такова сила
Проходя по Русгарду, услышали своеобразную молитву, произносимую хором со стороны казарм. Первый набор будущих командиров был набран очень быстро. Прибыли учителя, что в свое время были отмечены Русом еще во время похода в Крым и сейчас они в стиле сержанта из «Цельнометаллической оболочки» гоняли юнцов.
Только переделанную Русом молитву морских пехотинцев США они произносили не перед сном, а перед обучением владением оружием.
– Этот меч мой. Таких мечей много, но этот меч мой. Мой меч –мой лучший друг. Я должен относиться к нему как к своему побратиму. Я должен хранить его от губительной погоды и от повреждений так же, как я храню от всякого вреда свои ноги и руки, свои глаза и свое сердце. Я должен хранить свой меч чистым и готовым. Без меня мой меч бесполезен. Без моего меча бесполезен я. Я должен изучить его слабости и его силу. Я должен научиться владеть этим мечом так же, как я владею своим телом. Мой меч продолжение моей руки. Я должен владеть им лучше, чем мой враг, который попытается убить меня. Я должен убить его прежде, чем он убьет меня. И я это сделаю, клянусь в этом своей душой перед Родом.Пред ликом всевидящего создателя нашего я повторяю этот символ веры моей. Мой меч и я – мы защитники моих родных и близких. Мы не боимся наших врагов. Мы будем сражаться до тех пор, пока не победим и не останется больше врагов нашего народа и не установится мир на земле! Слава!
Глава 18
44
Второй или зимний раунд гражданской войны у авар прошел ни шатко ни валко, этакие бои местного значения без попытки завладения стратегической инициативой. Стороны накапливали силы подтягивая союзников и переоснащаясь, продолжались политические танцы, так что бои шли по принципу: налетели, постреляли, разбежались. Так «веселиться» можно было очень долго, вот и «веселились» до начала весенней распутицы. Никто не хотел рисковать до того, как войдет в полную силу.
А вот летом, когда все возможные ресурсы были собраны в кулак (силы у противоборствующих сторон оказались примерно равны), все наконец определились со сторонами, грянул наконец ожидаемый гром и что-то у Кодочи кандидата в великие каганы пошло не так. Другой кандидат на верховную власть в каганате Хатунмеседу стал переигрывать соперника тактически. В нескольких сражениях он нанес Кодочи скорее чисто формальные поражения, все могло измениться в генеральной битве, но Хатунмеседу четко сработал на информационном поле, чем-то привлек на свою сторону жрецов и с их помощью стал перетягивать на свою сторону начавших колебаться тарханов у которых в свою очередь стало подгорать под жопой из-за волнений
Рус в этой замятне не участвовал, не по статусу ему, пан как никак, глава огромного по размерам государства. Для этого у него имеется министр обороны – младший брат Славян. А он только рад. Вернулся только не в самом радостном расположении духа, ну да, поражение, плюс значительны потери, Кодочи ставил славян на самое острие атаки, как результат, только убитых под пять тысяч… это при фактически рыцарских доспехах.
Тесть Руса – тархан Нэдлак, что пролетел мимо должности тудуна в землях по реке Тиса, как фанера над Парижем (на эту должность назначили другого тархана из обров, что поддерживал выигравшую сторону), после принесения всех клятв верности новому великому кагану, привез по осени пятьсот шестьдесят четвертого года тревожные вести.
– Новый великий каган взяв власть в свои руки хочет дополнительно сплотить своих подданных вокруг себя, и видит таковую возможность в общем большом набеге…
– Не глупо… совсем не глупо. Общий набег действительно объединит людей, главное, чтобы он закончился победой, чтобы не возникло разговоров о неугодности богам нового великого кагана. И кого же в качеств жертвы выбрал Хатунмеседу. Я так понимаю, точно не Ромейскую Империю?
– Не ее, – хмыкнул в ответ Нэдлак. – Ромейский представитель, очень сильно настаивает выбрать в качестве цели тебя.
Как Рус и предполагал, ромеи вписались в гражданскую войну авар и теперь новый каган авар был им обязан. Вот так вот из данника ромеи, в итоге превратились если не в господина, то в фактически заказчика. Впрочем не настолько влиятельного, чтобы авары подорвались по первому щелчку пальцев и понеслись рвать указанную жертву. Пережмешь, могут и взбрыкнуть, да так что укусят «указующую длань», да так что отхватят по самое плечо.
Собственно, непонятно, почему авары этого еще не сделали и придерживаются договора. Хотя вот она жирная дичь, только руку протяни.
«Разве что ромеи занесли денюжку тарханам и пообещали еще, если каган не будет смотреть на юг, – подумал Рус. – Такие платежи вождям для ромеев обойдутся гораздо дешевле, чем если платить самому кагану».
– Понятно… И что же останавливает кагана. Неудача Баяна?
– Верно. То, как ты превратился в огненного сокола и побил не только Баяна, но и многих тарханов, еще свежо в памяти многих воинов и неизвестно, что может произойти, если их снова поведут на тебя.
«Бунт не бунт, но стоит мне только вновь пролететь над ними и есть риск, что они снова разбегутся с воплями ужаса и каган это понимает, – подумал он.
У Руса мелькнула мысль попробовать избавиться от нового великого кагана. Даже придумал как. А именно послать ему богатые дары, доспехи и меха. И парочку сундуков начинить порохом. Открывают крышку одного из них и… ба-бах! Все в фарш перемолоты.
Останавливало только ненадежность такого метода. Тут и взрывчатка могла прийти в негодность, да и не факт, что кагана убьет. Между ним и миной в момент взрыва может оказаться препятствие. Вон, того же Гитлера сколько раз пытались взорвать и ничего, выскальзывал в последний момент. Так и с каганом может произойти.