Рождение слова. Проблемы психологии речи и психолингвистики

Ушакова Татьяна

Можно ли выделить и описать те критерии, по которым правомерно осуществлять соположение психологического и физиологического ряда? Один из критериев психофизиологического исследования как раз и обращен к тому, по каким признакам осуществляется соотнесение психологических и физиологических данных. Корень трудности состоит здесь в том, что сравниваться могут лишь сравнимые объекты, сравнение предполагает наличие в них чего-либо общего. Психическое и физиологическое, с общефилософской точки зрения, – полярно различные феномены. Можно ли выявить в них основания для сравнения?

По-видимому, таких оснований два. Одно из них – временная координата: психическое и порождающее его физиологическое одновременны. Поэтому общая динамика, общие изменения во времени, одновременность смены фаз, этапов и т. п. позволяют вычленить то физиологическое, с которым связано психическое явление.

Отметим, однако,

что увязывание психического с физиологическим во времени производится как бы по внешнему, формальному признаку. И поэтому такое сопоставление оказывается недостаточным. Должна быть выявлена содержательная общность, чтобы связь между процессами приобрела объяснительный характер. Именно такого рода замысел лежал, видимо, в основе поиска изоморфизма, как центрального понятия гештальт-психологии. Этим принципом, хоть и в неявной форме, пользуются современные психофизиологи. Так, М. И. Ливанов изоморфным способом сопоставляет усиление пространственной синхронизации биопотенциалов мозга человека с напряженностью умственной деятельности (Ливанов, 1972). В. Б. Швырков действует в том же ключе, характеризуя «количество мотивации» посредством учета массы активируемых нейронов (Швырков, 1995). Действительно, в ряде случаев могут быть выделены некоторые общие свойства физиологического процесса, изоморфным образом проявляющиеся и в психологическом проявлении. Такими свойствами, видимо, можно считать полярные отношения: усиление-ослабление, увеличение-уменьшение, соединение-разъединение. С помощью названных критериев проанализируем некоторые примеры психофизиологических работ, различающихся по используемым в них методам.

По мнению Е. . Соколова, психофизиологическое исследование должно начинаться с анализа психофизических (т. е. точно измеренных психологических) характеристик рассматриваемой функции у человека, а ее нейронные механизмы следует изучать на животных. Данные обоих видов синтезируются в теоретической модели, построенной на нейроподобных элементах. На основе предлагаемого подхода E. H. Соколов обобщает данные о нейронной организации рефлекторной деятельности, выдвигает понятие концептуальной рефлекторной дуги, позволяющее объяснить особенности сенсорных процессов, прежде всего дифференцированность восприятия, его константность, гибкую организацию ответных реакций и т. п. (Соколов, 2003).

В исследованиях реализуются основные критерии психофизиологического подхода: в сопоставлении рассматриваются психологические и физиологические данные. Качественные особенности физиологических процессов (такие, как физическое выделение сигнала, постоянство его фиксации путем кодирования номером канала) совпадают с качественными особенностями психических процессов: в данном случае чувственным различием сигналов и константностью восприятия. Совпадают также и временные масштабы протекания процессов обоего вида. Такое соответствие существа «нейронного подхода» выдвинутым выше критериям отвечает интуитивной удовлетворенности получаемыми результатами.

Анализ высших психических, в том числе речевых процессов, проведен в рамках нейрофизиологического подхода Н. П. Бехтеревой с соавт. (1974, 1977). В условиях клиники больным людям в лечебных целях вводятся электроды в подкорковые структуры мозга. Процедура дает возможность наблюдать результаты электростимуляции, а также регистрировать нейронную активность во время проведения психологических проб. Применяются различные испытания, в том числе такие, в которых человек выполняет мыслительные и речевые операции. Конечный результат исследования – запись нейронной активности в ее соотнесении с выполняемой психологической операцией, что трактуется авторами как выявление нейронного кода, паттернов психических процессов. В отмеченных работах остаются неясности. С точки зрения выдвинутых критериев, в экспериментах рассматриваются обе стороны психофизиологического процесса. В общей форме соблюдается принцип временного совпадения этих сторон: разряды импульсной активности регистрируются по ходу выполнения человеком психологических проб. Однако не обнаруживается содержательной (качественной) общности в физиологическом и психологическом процессах. Поэтому, с нашей точки зрения, не открывается путей для концептуальной интерпретации получаемых кодовых паттернов. На эту сторону обращает внимание сама Н. П. Бехтерева, когда, пишет о недостаточности поисков корреляций между нейронными паттернами и психикой, о необходимости объяснить механизмы психофизиологического процесса (Бехтерева, 1977).

В интересном ракурсе нейрофизиологические механизмы исследованы в работах В. Б. Швыркова с сотрудниками, где используются нейрофизиологические методы регистрации нейронной активности мозга животных (Швырков, 1995).

Обращаясь к психофизиологической проблематике, В. Б. Швырков утверждает, что психолого-физиологические сопоставления неизбежно влекут за собой порочные методологические выводы: дуализм и редукционизм (там же, с. 71). Преодоление этих позиций может быть достигнуто при опоре на теорию функциональной системы. А именно: психическое следует понимать «как системное качество организации физиологических процессов» (там же, с. 74). Такое понимание, полагает автор, позволяет представить психику как неотъемлемую часть функциональной системы, объяснить регулирующую роль психики и др. В общем смысле этот тезис, возможно, и верен. Данные различных исследований, учитывающих деятельность мозга в целом, показывают, что для осуществления психических и поведенческих актов необходима интегрированная активность больших популяций нейронов. Все же сформулированный автором тезис не обладает достаточной конкретностью, чтобы можно было с ним согласиться. Если нельзя считать удовлетворительным объяснение, предполагающее воздействие мысли (психического вообще) на те или другие действия субъекта, то столь же не удовлетворяет и представление о действии на них «системного качества».

В позиции В. Б. Швыркова вызывает сомнение глобальная характеристика психических явлений, недостаточность конкретных характеристик свойств и особенностей протекающих в эксперименте психических процессов. С нашей точки зрения, требуется соотнесение конкретных психологических описаний с особенностями системной организации физиологических процессов. Иначе говоря, существо дела возвращает нас все к тому же «сопоставлению», критикуемому В. Б. Швырковым.

Можно заметить, что фактически в своей работе он осуществляет это сопоставление, поскольку в опытах на животных моделируются различные виды поведения и одновременно записывается активность нейронов коры и подкорки, а затем происходит интерпретация активации или молчания нейронов в соотнесении с тем, что делало животное в данный отрезок времени. По существу, это и есть сопоставление физиологического показателя с поведенческим (последний является единственным проявлением психики у животных). Отметим, что используются оба названных выше критерия сопоставления: временной и содержательный. Содержательная общность поведенческого и физиологического ряда достигается за счет трактовки нейрональной активности в структуре организации функциональной системы. В свете данной теоретической концепции нейрональная активность приобретает осмысленность: интегрирование афферентных воздействий, принятие решения и т. п.

Психофизиологический подход в форме использования электроэнцефалографической методики при изучении психических явлений какое-то время оценивался как основной объективный и прямой показатель работы мозга. На первых порах исследователи надеялись найти в ЭЭГ-записях прямое отражение условно-рефлекторных и психических процессов. Вычислялись корреляции между различными показателями электроэнцефалограмм. Обнаруживалось, однако, что такого рода корреляции остаются порой конечным результатом исследования и авторы довольствуются эмпирическим установлением «закономерностей». С нашей точки зрения, ограниченные исследования психофизиологической стороны недостаточны для раскрытия механизмов психических явлений, поскольку не устанавливают содержательной общности в рассматриваемых психических и физиологических процессах.

В работах коллектива . . Ливанова предложены разработки, направленные на содержательное понимание ЭЭГ-показателей. Используется метод характеристики дистантной синхронизации биопотенциалов мозга (ДСБ) в условиях множественных отведений с поверхности черепа животных и человека. Зоны мозга, участвующие в осуществлении условно-рефлекторной деятельности животного, обнаруживают возрастающую синхронизацию биопотенциалов. Тем самым возникла возможность использовать показатель ДСБ для выявления мозговых областей, включающихся в организацию психических процессов у животных и человека (Ливанов, 1972).

Попытка применения метода ДСБ для психофизиологического исследования речевого процесса человека предпринята в 1980-х годы сотрудницей руководимой нами лаборатории Л. А. Шустовой (1985). В работе воспроизводился речемыслительный процесс, динамика которого поставлена в связь с целостным процессом в коре больших полушарий. В плане реализации выдвинутых выше критериев в работе Шустовой достаточно полно характеризовались психологический и физиологический процессы, соблюдались временные координаты при сопоставлении обоих процессов. Следует признать при этом, что физиологические данные служили не столько для содержательной характеристики психического процесса, сколько для его динамической локализации в коре головного мозга. Более подробно работа описана ниже.