Рождение
Шрифт:
От утренней и до вечерней зори теперь продолжались занятия. Силион не позволяла себе расслабиться и отдохнуть, упорно муштруя обоих начинающих оттоиров по очереди. Управление ваммаром не представило особых трудностей для Сиано, когда она поменялась местами с ней. Чего нельзя сказать о втором обучающемся. Однако едва ли не сразу же григстанка осознала: Суари Хмарри всего лишь от природы крайне не уверен в себе. Мужчина сильно стеснялся собственной неловкости, особенно перед молодой Рангмой, отличавшейся жгучей красотой и всем известными талантами к управлению вьючными насекомыми (а в человеческой среде таким мало кто вообще занимается).
Так прошла ещё одна неделя. Успехи налицо. После двух дней параллельных поездок Силион назначила очередную проверку у врачевателя и экзамен, которым должна послужить вылазка за брошенным урожаем, собранным группой
Соул осмотрел всех и поморщился.
— Что-то не так, господин лекарь? Их состояние казалось мне стабильным, — заволновалась Безумная Красавица. Обладая довольно высоким уровнем знания человеческой физиологии, всё-таки сознаёт: информации получала на Родине меньше, чем было бы достаточным для нынешней ситуации.
— Их? В отличной форме оба. А вот тебе бы перегрузок надо как можно меньше. Не забывай о своём состоянии, если уж так вышло. Это не безопасно для тебя, хотя… Как хочешь, — пожал плечами с деланным пренебрежением. Женщина сглотнула, заставила себя улыбнуться и тихо отозвалась:
— Безопасность для меня непривычная роскошь. Я должна успеть выполнить свой долг. Иначе всё в моей жизни бессмысленно.
— Твоё дело, — мрачно поджал губы Нгдаси, мысленно выругавшись. Его поражает упрямство и целеустремлённость пациентки, которые в будущем могут здорово прибавить ему работы. Всё-таки не удержался и с досадой бросил: — А потом меня винить будут за то, что специально «не справился»?
— А вы будете стараться справиться? — чуть слышно сорвавшийся комментарий заставил умолкнуть, но она уже решительно взяла себя под контроль и громко попросила: — Надо будет послать в Убежище гонцов, чтобы мы не стали нежданными гостями.
— Конечно. Люди уже готовы. Скажу, чтобы выходили, — согласился стоявший рядом охранник лагеря. Друг Ланакэна одобрительно кивнул, хотя в глубине его серых глаз и застыла растерянность. Оброненная ненароком фраза Силион однозначно вызвала нехорошее предчувствие. Впереди будут сложности: она предвкушает с его стороны откровенную и жестокую расправу, когда ничего не помешает. Первый порыв возмутиться застрял в горле, так и не вырвавшись. Внезапно, заглянув в себя, обнаружил отголоски чудовищного даже в собственном понимании желания последовать её страхам. Возможно, это стало бы в чём-то освобождением от влияния чужеродной культуры на дальнейшую судьбу полууничтоженного народа. Исчезли бы опасения, что однажды их подземный город будет предан странной жительницей. Но… Случись эдакое, Осилзский бы потерял сразу двоих самых близких для него людей: любимую и друга. Не говоря уже о желанном столь долго ребёнке. И всё Сопротивление лишилось бы адекватного руководства. Да и сам поступок… Становясь лекарем, берёшь на себя обязательство делать всё возможное для обратившегося к тебе человека… Конечно, можно тут вспомнить: перед ним наследница высоких григстанских кровей, а никакой не человек… И всё-таки… Внутри царствует хаос самых разнонаправленных идей. На губах юной собеседницы мелькнула чуть насмешливая и вместе с тем откровенно горькая ухмылка, словно бы услышала отголоски сомнений и уже практически убеждена в завершении спора врачевателя с самим собой.
И вот… трое ваммаров одновременно взмыли ввысь и бросились в разные стороны. Лететь вместе крайне опасно: можно привлечь нежелательное внимание (в дикой природе крупные животные не любят охотиться группами, хотя живут и скученно). Окружающий мир, словно подсвеченный бриллиант, заполнил все чувства ярким сиянием дня и скорости. Давно григстанка не оказывалась настолько предоставлена самой себе. Из-за непредсказуемости эксперимента с полётами никто не задумался, что в подобных условиях за иноплеменницей никак не проследить. Лучшего момента может больше не предоставиться. Возможность добраться до старых друзей и узнать настроения на вражеской стороне, слишком заманчива. Колебаться некогда. Предельно снизив ваммара, сразу же, стоило скрыться из поля зрения соратникам, свернула к Руали. Шансов на успех, навскидку, не столь уж и много. Там могут опознать и привести к новому барону, могут отсутствовать дома оба Таузски (а начинать решилась именно с них), а могут и измениться или быть неверно истолкованными их мотивы, за их домом могут следить, если о преступном содействии побегу предводителя человеческого Сопротивления стало почему-либо известно. И всё же пускай крошечная вероятность даёт надежду: прожитая жизнь получится не столь уж и
Кутаясь в старый грубый плащ, женщина оставила верховое животное в стороне от главной дороги и пошла дальше пешком, не желая привлекать посторонние взоры слишком уж контрастирующим сочетанием оттоира и вдруг — в бедняцкой одежде. Пройдя в город, постаралась держаться незаметнее и естественнее, хотя сердце грохочет, будто может выдать своим боем всем вокруг опасное соседство. Людей немало. Чувствуется несвойственное старому городу возбуждение последними новостями. Хотя, как бы ни экстравагантно звучало «нападение на фермы вольных человеческих стай», у всех хватает хладнокровия, чтобы не отрываться от ежедневных занятий, поддерживающих размеренный пульс жизни крупного населённого пункта. Идти, к счастью, надо недалеко. Вот уже узкие окраинные улочки, где ютятся полукровки, человеческие слуги и досматривающие за ними, чуть расступились, пуская в приличный район знати. Здесь проживают родственники кровных дворян и приближённые к ним семьи кандидатов. Дома отличаются гармоничностью внешней привлекательности и комфортности без особой роскоши. Светлые стены ажурно оплетают цветущие лианы, за стрельчатыми окнами мирно плещутся кружевные занавески. Мирок целомудрия и расчёта. Здесь всё пропитано стремлением к идеальности, дышит умиротворением спокойно спящей силы, подготовленной на случай необходимости замены прежних руководителей процесса движения эволюции целого общества.
Дверь отворил молодой григстанин, одетый в тёмно-зелёную рубашку с золотой вышивкой и чёрные кожаные штаны. На поясе висит только один небольшой кинжал — травма не позволяет теперь полноценно использовать меч. Пристально посмотрел на нежданного посетителя и инстинктивно отшатнулся, заметно побледнев. Прежде Силион не приходилось встречаться с сыном хозяйки — юноша проходил обучение далеко от отчего дома. Но сомневаться не приходится: он знает её в лицо и несколько опасается. Даже поздороваться забыл, торопясь впустить внутрь, чтобы как можно меньше чужих глаз успело обнаружить чреватый бедой визит.
— Что Вы делаете здесь? Если я помог один раз, то это не значит ничего!
— Я не к тебе, а к твоей матери. Мы давние подруги. Правда, не знаю, как будет воспринято моё теперешнее посещение, однако… Всё-таки хотелось бы её повидать, — непринуждённо объявила бывшая наследница баронского титула Руали. Юноша тяжело вздохнул и заметил:
— Я тоже не знаю, хотя прошлый мой поступок и известен ей. Если мама сочтёт возможным наше общение — я поддержу её. Если нет… Я однажды уже не послушался её мнения. Закончилось довольно серьёзной травмой, хотя и это только благодаря тому, что мне попался на пути странный человек, с которым Вы оказались в плену. Другой на его месте не стал бы церемониться. Я многое для себя открыл тогда. В том числе, насколько я бестолков, когда речь заходит о политике, — досадливо поморщился и провёл из светлой прихожей в почти круглый из-за большого количества граней зал. Здесь царствует атмосфера покоя. Бледно-жёлтые решётчатые колонны вплетаются в паутину арок на потолке, делая визуально помещение куда более просторным, нежели на самом деле. Узкие частые оконные проёмы наполняют пространство золотистым из-за шафранового оттенка стёкол светом. Едва различимая янтарная сетка на белоснежной стене добавляет некоторый оттенок женственной роскоши, повторяясь в рисунке ткани, отдёрнутой для лучшего проникновения солнечных лучей. На кованных подоконниках развесились с природной лёгкостью цветы из бисера. Здесь спокойно и как-то отстранённо, словно в медовом сне, куда ненароком заглянул и забылся. Силион вздохнула, вспоминая кажущиеся теперь бесконечно далёкими годы, когда вокруг царил такой же подчёркнуто добропорядочный уют. С тех давних пор всё настолько переменилось… Ныне впечатление, будто бы прежняя жизнь, полная иллюзий, насаженных влиянием прежнего барона, являла из себя лишь странный мираж, неустойчивый и лживый, хотя очень привлекательный поначалу. Римм нервно провёл по торчащим коротким волосам, спешно поклонился и вышел, уловив шаги с противоположного конца комнаты.
Таралина переступила порог и замерла, мгновенно опознав нежданную посетительницу. На несколько вздохов в ней смешались сомнение и радость, но предпочтение отдала последней эмоции, несмотря на откровенный риск подобной симпатии. Силион обернулась и тепло улыбнулась, стараясь не выдать тени тревоги, ещё холодившей сердце. Хозяйка гостеприимно склонилась в поклоне, подчёркивая уже давно не существующее положение своей ученицы.
— Ну, зачем же столь пафосно! Я уже не наследница, насколько мне известно! — легко рассмеялась незваная кандидатка. Стало несколько легче на душе от столь радушного приёма. Сама приветливость к опальной должна уже быть близка к преступлению.