Рожденная в пламени ночи
Шрифт:
Он так же вышел поприветствовать гостью, и теперь лениво спускался со ступенек. Последние пару дней он не брился, и теперь небольшая щетина украшала его мужественное худощавое лицо. Он, как обычно, был в брюках и шелковой темно-синей рубашке с длинными рукавами. У Евы защемило сердце. Почему она раньше не замечала, как он красив?
— Добро пожаловать, Надежда Алексеевна. Рад вас видеть в моем доме.
— Спасибо, князь Сандровский. Вам тоже доброго вечера.
Игорь взял руку пожилой женщины и приложил
— Как прошла дорога? Вас ничто не беспокоило?
— Нет…
— Тогда, прошу в дом.
Игорь сделал приглашающий жест, указывая на дверь. Женщины переглянулись, Ева подбадривающе улыбнулась бабушке, и они последовали за мужчиной.
Ева беспокоилась, что бабушка будет чувствовать себя неуютно, оказавшись в роскоши дома Сандровского и в его непосредственном обществе. Но та держалась молодцом. Выпрямила спину и глаз не опускала. Когда они оказались в гостиной, с любопытством огляделась по сторонам. Её реакция была вполне понятна — сама Надежда Алексеевна всю жизнь прожила в деревне, редко выезжая в близлежащий город, численность которого не превышала двадцати тысяч человек.
— Что-нибудь желаете выпить с дороги? — любезно предложил Игорь.
— Если можно, чаю.
— Может, что-то покрепче?
— Нет-нет, что вы, у меня давление, мне нельзя.
— Ева, а ты?
— Я ничего не хочу.
— А я вот, пожалуй, не откажусь от виски. Дамы, если позволите…
Игорь был сама любезность. Ева тоже наблюдала за ним, и ей немного было не по себе от его сдержанности. Она привыкла видеть его более раскрепощенным в проявлении эмоций.
— Надежда Алексеевна, думаю, вы догадываетесь, по какой причине я вас пригласил в свой дом? — спросил он, когда бабушке Евы принесли чай.
Пожилая женщина опустилась в глубокое кожаное кресло, вытянув ноги, Ева встала за спинкой. Ей было спокойнее, когда она находилась рядом с бабкой. Вообще, ей не терпелось остаться с ней наедине, расспросить, как она поживает, поговорить по душам, выплакаться, наконец-то. Но она понимала, что Сандровский пока не получит ответы на свои вопросы, не позволит им поговорить. Поэтому терпеливо затаилась. К тому же, ей и самой было любопытно узнать, что затеял вампир.
Тот тоже умел намутить воду.
— Догадываюсь. Вы желаете поговорить о Еве.
— Так точно.
— А разве есть что-то такое, что вы не можете спросить у самой Евы?
— К сожалению, есть. Она очень мало знает о своем даре. Откуда он появился, как его развивать и прочее-прочее. Давайте ей поможем вместе.
Бабушка сделала несколько глотков чая, поставила чашку на рядом стоящий столик и в пол оборота повернулась к Еве.
— Ева, дорогая, в машине я оставила шаль. Ты же знаешь, у меня ноги ломят. Укрыть бы их. Не принесешь?
Ева встрепенулась
— Конечно, конечно. Я мигом!
— Не торопись, дорогая!
Девушка улыбнулась и поспешно вышла из гостиной.
И сразу же атмосфера в комнате кардинально изменилось. Надежда Алексеевна прищурила глаза и подалась корпусом вперед:
— Что конкретно ты желаешь знать, князь Сандровский?
— Ну, разве так приветствуют старых знакомых… — губы мужчины изогнулись в циничной ухмылке, — …Аделаида? Сколько мы с тобой не виделись? Со времен Великой Инквизиции? Вот уж не думал, что буду принимать тебя в своем доме!
Ева взялась за ручку входной двери, когда к ней пришло понимание. За радостью от встречи с бабушкой она растеряла бдительность и не сразу поняла, что произошло. А произошло следующее — её тактично выпроводили из гостиной! И кто?! Бабушка!
Ева остановилась, её первым порывом было немедленно вернуться и потребовать объяснений. Но каких? Почему родной человек желает побеседовать с вампиром, а не с ней? Какие вопросы они предпочитают решить в её отсутствие? Она покачала головой, и, чувствуя досаду, продолжила путь.
Радость от приезда бабушки прошла.
Назад возвращалась Ева медленно. Если эти двое решили поговорить без свидетелей, зачем мешать?
Было больно и обидно. Больно почти так же, как в тот роковой день, когда за ней пришёл монстр и родители ничего не смогли поделать. Но бабушка…. От неё она не ожидала подвоха. Надежда Алексеевна всегда оберегала внучку и стремилась её защитить от всяких мистических проявлений.
Ева знала, что Игорь почувствует её приближение, и поэтому не удивилась, когда войдя в гостиную, обнаружила их натянуто улыбающихся в едва ли не гробовой тишине.
Девушка сначала посмотрела на бабушку, потом на Игоря. Медленно, с лицом, на котором читалось, что она разгадала их нехитрый манёвр, она подошла к Надежде Алексеевне и вручила ей шаль.
— Вот, держи.
— Спасибо, дорогая.
Ева кивнула и прошла к соседнему креслу. Опустилась в него. Сложила руки на коленях.
— Вам не кажется, что и я должна знать, что происходит? — негромко спросила она, ни на кого не глядя.
Игорь выругавшись, и демонстративно скрестив руки на груди, повернул голову в сторону пожилой женщины.
— Как вы считаете…Надежда Алексеевна, стоит, наконец-то, посвятить вашу внучку в ваши игры?
Та недовольно сжала губы.
— Это никакие не игры, князь Сандровский! Это жизнь! Наша жизнь!
— Да разве я спорю? Просто предоставляю вам право первого слова!
В его словах звучал неприкрытый цинизм, и при других обстоятельствах Ева непременно вмешалась бы, потребовала, чтобы он сменил тон, но сейчас она смолчала. Наоборот, собралась, точно на неё сейчас собирались напасть.