Рожденная во льду
Шрифт:
– Ничего-ничего, продолжайте. – Грей откинулся на спинку стула и взял в руки кружку.
– Ну вот… А теперь представьте наше изумление и ужас, когда мы получили письмо мисс Конкеннан. Я все еще абонировал почтовый ящик, потому что у нас остались кое-какие дела в Уэльсе, но «Трикуотер-Майнинг» давно канула в прошлое. Мы о ней и не вспоминали. Мне стыдно признаваться, но, проводя реорганизацию фирмы, мы прошляпили такого важного вкладчика, как ваш отец, да будет земля ему пухом. Поверьте, я ничуть не кривлю душой, говоря, что он был прекрасным, чудесным человеком!
– Спасибо, – вздохнула Бриана.
– Должен
– Вы могли проигнорировать это письмо, – сказал Грей.
– Так мы и поступили. Но Бриана написала опять, и мы почувствовали, что надо предпринимать какие-то шаги. Мне неприятно об этом вспоминать, – Смайт Уайт зарделся, – но я поставил подпись на сертификате. Не знаю, зачем, черт меня тогда попутал, наверное. И если бы теперь это выплыло на поверхность, моя персона привлекла бы внимание властей. Да… неловкая сложилась бы ситуация.
– Все, как ты говорил, – пробормотала Бриана, поглядывая на Грея. – Почти слово в слово.
– Я же догадливый, – ухмыльнулся Грей и погладил ее по руке. – Значит, вы приехали в Блекторн, чтобы на месте разобраться в происходящем?
– О да. Айрис осталась дома, поскольку надо было встречать в порту очередную партию мебели. Стиль чиппендейл, прелесть что за вещи! Ну а я… я отправился попытать счастья. Сказалась, знаете ли, тоска по прошлому, снова захотелось приключений. Я был совершенно очарован вашим домом, а когда узнал, что Роган Суини – супруг вашей сестры, чуть было не пошел на попятную. Он ведь очень влиятельный человек. И умный. Меня беспокоило, что Роган может заняться расследованием истории с сертификатом, и… улучив удобный момент, я попытался его найти. Вы уж извините меня, мисс Конкеннан. – Смайт Уайт напоминал сейчас заботливого дядюшку. – Я причинил вам столько неудобств! Но, видите ли… я не знал, когда вы вернетесь, и очень спешил. Но сертификата нигде не оказалось…
– Я отдала его Рогану. На хранение.
– Понятно. Этого я и опасался. Странно, что Роган не поинтересовался судьбой злополучных акций.
– Его жена ждала ребенка, а Роган собирался открыть новую галерею, – сказала Бриана и спохватилась. С какой стати она оправдывается перед этим жуликом? – Я вполне могла и сама разобраться, – сухо добавила она.
– О да, я это заподозрил уже вскоре после приезда к вам. В тех делах, которыми я занимался раньше, следовало избегать дисциплинированных и аккуратных людей. Я поспешил вернуться домой, надеясь, что мне повезет со второй попытки, но пес и герой, снимающий у вас комнату, обратили меня в бегство.
Бриана вздернула подбородок.
– Вы подглядывали за мной в окно!
– Да, но без задних мыслей, уверяю вас! Моя дорогая, я гожусь вам в отцы и вдобавок счастлив в браке. – Смайт Уайт обиженно запыхтел. – Я же готов купить у вас сертификат!
– Ага, полпенса за акцию, – напомнил Грей.
– Но это вдвое больше цены, которую заплатил Том Конкеннан! Могу подтвердить документально.
– О, я не сомневаюсь, что человек, обладающий вашими талантами,
Смайт Уайт издал долгий страдальческий вздох.
– Вы, конечно, вправе сердиться на меня за мои проделки.
– Я думаю, полиция будет от них в восторге. Не отрывая взгляда от Грея, Смайт Уайт торопливо отхлебнул пива.
– Но какой в этом смысл? Сами посудите! Люди преклонных лет, исправные налогоплательщики, верные супруги будут разорены и угодят в тюрьму за какие-то давнишние прегрешения.
– Почему за какие-то? – возмутилась Бриана. – Вы обманывали людей! Обманули моего отца…
– Я дал вашему отцу то, ради чего он пришел ко мне, Бриана: мечту. Когда мы с ним заключили сделку, он был счастлив и ушел, преисполненный надежд. Увы, он, как и многие, надеялся из ничего сделать что-то. – Смайт Уайт ласково улыбнулся Бриане. – Вашему отцу нужна была только надежда.
Это была правда, и Бриана не сразу нашлась, что возразить наглецу.
– Все равно вы поступили плохо, – наконец сказала она.
– Но мы же исправились, дорогая! А изменить свою жизнь очень непросто. Это требует усилий, терпения и решимости.
Бриана вздрогнула. Смайт Уайт опять оказался прав. И ведь не только он пытался изменить свою жизнь. Его собеседники делали то же самое. И разве она осуждает Грея за былые грешки? Разве ей хотелось бы, чтобы прошлое вдруг вцепилось в любимого, напоминая о какой-то ошибке, и утянуло бы его назад?
– Я не хочу, чтобы вы и ваша жена сели в тюрьму, мистер Смайт Уайт.
– Он знает правила игры! – перебил Бриану Грей, чуть ли не до боли стиснув ее руку. – За удовольствие надо платить. Мы, может быть, и согласимся не обращаться в полицию, однако такая любезность стоит дороже тысячи фунтов.
– Я ведь уже объяснял… – начал Смайт Уайт.
– Да-да, акции не стоят ничего, – кивнул Грей. – Но сертификат – стоит! И я бы определил его стоимость в десять тысяч.
– В десять тысяч фунтов? – ахнул Смайт Уайт. А Бриана – та просто рот разинула. – Но это шантаж! Это…
– Я прошу по фунту за акцию, – спокойно сказал Грей. – Учитывая грозящие вам неприятности, это более чем разумная цена. Вы неплохо нажились на других инвесторах, и, я думаю, надо сделать так, чтобы мечта Тома Конкеннана осуществилась. Это не шантаж, а попытка восстановить справедливость. И торговаться тут нечего.
Смайт Уайт побледнел и снова достал носовой платок, чтобы утереть вспотевший лоб.
– Молодой человек, вы терзаете мое сердце!
– О нет, только ваш бумажник. А он достаточно толстый, ничего страшного с ним не случится. Вы причинили Бриане уйму хлопот и неприятностей, перевернули весь ее дом вверх тормашками. Я думаю, вы не совсем понимаете, сколько для нее значит домашний уют. Вы заставили ее плакать!
– Ах ты, боже мой! – Смайт Уайт принялся нервно обмахиваться платком. – Я прошу прощения, мне очень неловко, поверьте. Это все ужасно, ужасно! Не представляю себе, что скажет Айрис.
– Если у нее есть мозги, – с расстановкой произнес Грей, – то она скажет: «Плати и считай, что тебе повезло!»
Смайт Уайт вздохнул и засунул влажный платок в карман.
– Десять тысяч фунтов! С вами шутки плохи, мистер Теин.
– Однако вы прекрасно осознаете, что в данный момент я ваш лучший друг.