Рожденная заново
Шрифт:
«Неужели такое возможно определить за считаные доли секунды? – поразилась Александра. – Или это потому, что сейчас, в моей необычной ситуации, я воспринимаю все острее, чем прежде, словно во мне ожили дремавшие до сих пор древние как мир инстинкты, которые позволяют животным мгновенно распознать, кто друг, а кто враг?..»
– Эй, вы что, уснули? – раздалось над самым ее ухом тихо и вкрадчиво.
Александра вздрогнула, отшатнулась – и чуть было не упала. Оказывается, ее уже никто не держал. И сколько же, интересно знать, она стояла,
Лесник едва успел схватить ее за локоть.
– Осторожнее. Мне не очень-то улыбается тащить вас на себе по этой хлипкой лесенке.
– Простите, – пробормотала она, осторожно освобождаясь от его руки. – Пожалуй, нам пора выбираться отсюда.
– Я тоже так думаю, – ответил ее собеседник. – А то еще скажете, что я вас скомпрометировал и теперь обязан на вас жениться.
– Что?!
Чего-чего, а этого молодая женщина никак не ожидала услышать. Александру настолько потряс не только сам смысл фразы, но и подбор слов, которым тот был выражен, что она замерла и остолбенело уставилась на мужчину.
– Но… но я даже не знаю, как вас зовут, – возразила она, как будто только это и было препятствием в осуществлении его предположения.
– Не беда, – ответил лесник. – Вот выберемся на свет божий, и я представлюсь.
Когда крышка с громким стуком легла на место, Александра отряхнула джинсы и замерла, глядя в пол. Сейчас, при дневном свете, все выглядело иначе, чем в полумраке подпола. Она стояла перед фактически незнакомым мужчиной, который откровенно разглядывал ее, и диалог и все, что произошло между ними внизу, теперь казались ей недопустимо двусмысленными.
– Роман Константинович Незлобии, – произнес вдруг он.
Александра недоуменно потрясла головой, не сразу поняв, что значат услышанные ею слова.
– Простите, что вы сказали? – спросила она и с трудом оторвала взгляд от пола.
– Я представился… как обещал, – ответил мужчина.
До нее наконец дошло.
– А-а… – протянула она с глубокомысленным видом. – А меня зовут Александрой… Александрой Ивановной Бенедиктовой.
– И что же потребовалось в нашей глуши столичной штучке вроде вас? – поинтересовался лесник, по-прежнему не спуская с нее проницательного взгляда.
– Столичной штучке? – повторила она удивленно. – А как вы догадались, кто я и откуда?
– Довольно просто, – ответил Роман. – Вы, Александра Ивановна, смотритесь в этой избе как лебедь в курятнике.
Прозвучало вроде как комплимент. Однако Александра расстроилась: она-то собиралась слиться с первозданной природой в последний миг своего земного бытия. Но как видно, не получилось. Увы…
«Почему это «увы»? – тут же возразил внутренний голос. – Если тебе здесь легче, чем дома, значит, ты выбрала правильный путь». «И то правда», – мгновенно воспрянула духом Александра.
– Знаете, Роман Константинович, меня мало волнует, как я выгляжу, – степенно ответствовала она. – Мне здесь не перед кем спектакль
– А я что, разве на роль зрителя не гожусь? – усмехнулся ее собеседник.
Их неспешный обмен репликами с церемонным обращением по имени-отчеству не вязался с убожеством избушки. Все происходящее действительно отдавало театральщиной, этаким «хождением в народ» просвещенной городской интеллигенции.
– Может, присядете? – предложила Александра. – Могу угостить вас чаем.
Она так и слышала, как ее гость отвечает: «Премного благодарен, сударыня. Не откажусь». Но он спокойно произнес:
– Спасибо. – И, пройдя к окну, сел на лавку возле стола. С минуту помолчав, добавил: – А при вас тут стало заметно чище и уютнее.
Эти слова приятным теплом согрели ее душу.
– Правда? – обрадовалась Александра и принялась суетиться, накрывая на стол.
Утром из яблок, что попадали за ночь, она, как рачительная хозяйка, сварила варенье. Так ей, по крайней мере, думалось. И сейчас Александра с гордым видом поставила его в плошке с полустертым рисунком на стол. За ним последовали две разномастные чашки с блюдцами, чайничек с чаем, заваренным по всем правилам, и галеты, которым, казалось, не будет конца.
Разлив чай по чашкам, она протянула одну гостю и тут впервые обратила внимание на его руки. Судя по ним, он тоже не был сельским жителем, хотя, возможно, в последнее время ему приходилось заниматься физическим трудом. Впрочем, и речь Романа выдавала в нем человека образованного.
А когда он, взяв плошку с вареньем, обронил: «И где это вы отыскали сей антиквариат?» – Александра и вовсе убедилась, что они одного поля ягоды. То есть люди одного круга.
– «Кузнецов». Нашла, между прочим, за печкой, – похвасталась она. – Правда, ширпотреб, как некогда говорили…
– Но сейчас и за ним гоняются, – продолжил ее фразу гость, поняв хозяйку с полуслова.
Потекла неспешная беседа. И в какой-то момент Александра заметила, как Тургай встал с драного полушубка, который она выделила ему в качестве подстилки, на полусогнутых лапах неслышно приблизился к мужчине и осторожно ткнулся носом тому в колено. Роман машинально опустил руку и ласково погладил собаку по голове.
– Простите, но вы тоже никакой не лесник! – поддавшись соблазну узнать о новом знакомом побольше, заявила Александра.
Он насупился, медля с ответом, затем сказал:
– Теперь лесник, а кем был раньше, не ва…
– Не моего ума дело?! – мгновенно обидевшись, воскликнула молодая женщина.
– …не важно, – спокойно продолжил начатую фразу Роман.
– Тогда и меня ни о чем не расспрашивайте! – с вызовом бросила она.
Он удивился:
– А я разве расспрашиваю?
Александра смутилась. Действительно, за исключением «столичной штучки», он ничем не проявил любопытства. Надо было срочно менять тему, а то она могла лишиться единственного приятного знакомого в этой глухомани.