Рождённые в горах. Звёзды помнят лица
Шрифт:
Спасибо, всё в порядке. Мои крылья уже шевелятся и не болят, а лапы ломит не так сильно, как прежде. – Любовно ответила Травинка. – А что там творится?
Пепел присел рядом с ней, как принято сидеть горному льву и начал рассказывать обо всём, что сам слышал, а потом и о том, что по этому поводу думал. Совсем скоро Пепел прилёг к Травинке. Так они незаметно и уснули под ласковые урчания.
Глава первая.
Кто
Трюггви сидел на пороге своего дома и прятал лицо в ладонях. Между пальцами текли маленькие ручейки слёз. Если пару часов назад он и подумать не мог о том, что между ним и Рией могут быть какие-либо секреты, то теперь его волновало одно: что ещё она скрывает.
Помимо этого, он корил себя за то, что сам не поведал девушке о своих тайнах. Он не мог оправдать себя, да и не хотел. Виноват – значит виноват.
Как только сожгли последнее сердце, а Незнакомец передал им яйцо, Трюггви вернулся домой и сел на холодную деревянную ступень, стараясь отдалиться от Рии. Чувство вины отталкивало его от неё, насильно оттаскивало за волосы.
Риа забрала яйцо себе, а о дальнейшей его судьбе парень не знал. Теперь девушка наверняка сидит у Эйвы и пытается помочь той как-либо. А он просто сидит и ревёт тут.
Да… Так плохо ему ещё никогда в жизни не было, об этом он мог сказать точно. Вся деревня видела, как они использовали свои дары. Наверняка, все сразу поняли, что прежде Трюггви и Риа с Эйвой скрывали их.
Ещё этот человек из леса… Это ведь за ним он гнался в тот раз, когда набрёл на оленя. И разговаривал тот, получается, с Рией… А та и не призналась Трюггви потом, лишь умело удивилась.
И что делать? Прийти к ней и попросить прощенья? За что? Он чувствовал не только вину, но и обиду. Она ведь тоже ничего ему не сказала. Хотя, он мог поставить себя на её место… Значит, она тоже могла?
А сейчас она одна, в окружении презирающих её женщин, пока лунный серп прорезает небо, крутится вокруг старухи Эйвы и пытается как-то её привести в чувство.
Костёр всемогущий! Да ведь, как ей, должно быть, сложно!
Трюггви вскочил с порога, вытер все слёзы рукавами рубахи и сделал всего один шаг, прежде чем засомневался. Долго стоять у него не получилось – дар на правой руке засиял и сам понёс парня вперёд.
– Эй! Я думал, мы на одной стороне! – удивился Трюггви.
Магия драконов хоть и обладала какими-то слабыми мыслями и чувствами – выбирала себе носителя, перебирая всевозможные варианты или не помогала, когда ей не хотелось, – но ответить своему носителю никак не могла. Поэтому дар, ярко всколыхнувшись, погас, давая Трюггви возможность поступать, как сердце велит.
Парень осмотрелся. До дома травницы было ещё далеко. Он проглотил скопившуюся слюну, сделал глубокий вдох и зашагал.
Пока он шёл до двери, мысли его перекатывались из одной стороны в другую. Сначала он хотел помочь, потом сомневался. Боялся, в конце концов! Сердце
Он занёс кулак для стука, но рука никак не решалась на удары. Ноги тоже подвели – Трюггви шатался и трясся. Опустив руку, он взвалил её на дверную ручку и открыл дверь.
Всё оказалось так, как он и предполагал: трое женщин и Риа возились с Эйвой, лежащей точно в той же позе. Из-за сильной суеты никто его не заметил.
Пройдя вдоль стены, он оказался позади Рии. Её волосы пышной косой сползали по уставшей спине. Дрожа, как от самого страшного холода, парень сделал пару шагов к Рие.
– Принесите ещё пару тряпиц. Поставьте воду на огонь. – Устало указывала она женщинам.
Рататоск и Дэлл пошли выполнять поручения. Маррин же сидела у постели мужа и тихо плакала, не замечая никого вокруг.
Шаг, ещё один, третий… И между ними не осталось никакого расстояния. Стоило Трюггви протянуть руку, и он дотронулся бы до плеча Рии. Стоя на месте, он думал над тем, что сказать, как начать разговор, как утешить. Вместо всего этого, когда даже собственные мысли надоели, он медленно обнял её.
Риа дрогнула, почувствовав на плечах холодные и мягкие руки парня. Она не повернулась, но знала, кто стоит позади. Да, ей было также плохо, как и Трюггви.
Во время схватки с демонами она не задумывалась над всеми секретами и своими чувствами, но попав в более-менее спокойную среду… В общем, чувства взяли верх, но она всё ещё не проронила ни слезинки.
Положив свою ладонь поверх ладони Трюггви, Риа опустила голову, зажмурив глаза.
Трюггви всегда чувствовал настроение Рии. Ему понадобилось меньше мига на то, чтобы понять, что сейчас комнату зальёт плач. Не дожидаясь этого, парень сжал ладонь Рии и поднял её на ноги.
Рататоск смотрела на это из-за угла с, казалось бы, неуместной улыбкой. Но она видела прежде всего своего сына. Своего храброго сына. Женщина схватила Дэлл за руку, когда та подошла, не давая той помешать паре.
– Им надо поговорить. – Одними губами произнесла Рататоск.
Дэлл и сама всё поняла, едва увидев обнимающихся Трюггви и Рию. Она сама чуть не пустила слезу, вспоминая о Скутте. Как ей сейчас хотелось утонуть в его объятиях. Она радовалась за свою дочку. Как бы той сложно не было, рядом всегда есть Трюггви.
Женщины спрятались в тени дверного косяка, позволяя подросткам сбежать.
– У меня есть идея. – Прошептал на ухо Рие Трюггви. Девушка подняла на него мокрые глаза. – Я знаю, где бы мы могли поговорить.
Немедля больше ни секунды, Трюггви повёл Рию на улицу, заботливо накинув ей на плечи тёплый плащ.
В темноте летали редкими стайками светлячки. Звёзды прятались за облаками. В полной темноте Рие не оставалось ничего, кроме как довериться Трюггви. Она шла прямо за ним, не разбирая дороги. Когда темнота совсем сгустилась, Трюггви выпустил свой дар на землю. Тот немного освещал дорогу, следуя командам владельца.