Рожденные в СССР. Часть Первая. Пришествие
Шрифт:
— Угощайся!
Василий кивнул в сторону разложенной на газете вяленой рыбы, Костя благодарно улыбнулся в ответ и, в свою очередь, достал из кармана пиджака бумажный пакет.
— Моя не хуже.
— Красненькая! Где добыл?
— Жить в Сибири и сидеть без рыбы! Ребята из общаги привезли. Сами они с севера, картошка там не растет, но краснуха завсегда имеется!
Иван оживился и хлопнул ладонями.
— Тогда схожу к буфетчице за черным хлебушком с маслом.
Петровский посмотрел на Маслова оценивающим взглядом и спросил:
— На заводе
— Учусь на подготовительном в университете, ну и на стройке подрабатываю. Там летом всегда нужны люди, потому и договорился на полставки. Специальности подходящей пока нет, так что разнорабочим.
— Ого! Широко шагаешь! НГУ в СССР величина. Планы имеются?
— Да есть желание в новой жизни кое-что поменять. Хочу в науку податься, тогда не удалось, время не то было. Хоть и окончил математический, но из университета в девяносто третьем ушел. Диплом даже не получил, поехал в Китай за товаром.
Петровский понятливо кивнул, мол знаем мы те проклятые годы.
— По какой теме будешь науку двигать, если не секрет?
— Астрофизика. Только за все эти годы подзабыл многое, сейчас вот нагоняю.
— Ну тогда успехов, — Василий благосклонно усмехнулся. — Вон, Ванька тот человек попроще, со своей мехколонны не вылезает.
— Куда мне с моим ПТУшным образованием! — Гордеев аккуратно пристраивал кусок красной рыбы на бутерброд. — Опять же, на стройке сейчас квартиры быстро дают, в нашем тресте через полтора-два года. Полгода я, считай, уже отработал. Сколько мне в том времени пришлось бы на квартиру зарабатывать? Так что здесь не так плохо, как в тамошнем телевизоре врали. Свой угол и есть свой угол!
— Потом чего? — Константин с интересом смотрел на знакомца по ЦПВП.
— Наверное, на ЖБИ пойду, там работа сменами. Еще, говорят, постоянно путевки в санатории дают и свой детский сад имеется. Зарплата не хуже, чем у остальных. Мы как раз в том районе строим, на работу можно будет пёхом двигать.
— Тебе зачем детсад, детишек-то нарожать ведь не смогёшь? — ёрнически захрипел Василий.
— Возьму бабу с дитем, таких пруд пруди, тогда и метров больше дадут, — отмахнулся от него простоватый, но на поверку безмерно практичный Иван.
— Удивляюсь тебе, зачем хомут на шею вешать? Снова хрен стоит, как у жеребца, так пользуйся на здоровье. Али баб у вас на стройке нет?
— Попользовался уж, — защерился во все тридцать три Гордеев, — только-только трипак вылечил.
— Ну да, бабенки у вас там больше простецкие — и вашим, и нашим, — засмеялся Петровский. Смех у него был заразительный и совсем необидный, у окружающих вызывал только ответные улыбки. — Ну а ты, студент, небось, также за малолетками в универ попёр? Первокурсницы — самый лакомый кусочек десерта! Эх, я бы там не упустил своего!
Маслов только отмахнулся от нелепого на его взгляд предположения.
— Да и без них хлопот хватает. Стипендия маленькая, постоянно ищешь, где бы заработать. Но стройка слишком много сил отнимает, без хорошей специальности приходится в разнорабочих вкалывать. Кстати, други мои, в этом
Петровский положил разделанную рыбу на хлеб и начал вытирать газетой руки.
— Похерили, видать, его кремлевские старцы. Больно дорогое удовольствие для Союза выходит. Слыхал, что пока только ветку от Трансиба до Тынды тянут. По мне, и правильно, зачем дорога нужна — если груза для ней нет. Там же куча сложнейших тоннелей, перевалы, да инфраструктуру строить с нуля, это же огромнейшие деньги! В нашем времени его строили из-за Китая, в тех же краях, кроме Транссиба ничего, по существу, нет, даже толковой автодороги. Её уже в двадцать первом веке запустили.
— Военно-стратегическая, значит.
— Разбираешься, — одобрительно кивнул Маслову Петровский.
— Ты то сам чем здесь дышишь?
— Он у нас олигарх местечкового разлива, — пришел черед подначивать товарища Гордееву. — Все вздыхает о своих миллионах, которые там, за лентой остались.
— Какой олигарх, Ванька! Все в делах и заботах за копеечку малую.
— Ну-ну.
— Не пыли! — Василий допил кружку и начал жадно поедать рыбу. — Масштаба мне здесь не хватает, парни, дела большого.
— Сейчас где?
— Да устроился пока в одну шарашку по снабжению, жду масштабный проект. Это же Сибирь, скоро в Хантыманси такое начнется! Только поворачивайся! Думаю, вот потом в те края рвануть, также по снабжению. Там такой лютый поток материалов пойдет, только поворачивайся!
— Не боишься ОБХСС?
— Не таких по кривой обходили, Костян! В девяностые суровей люди подкатывали, что мне эти милицейские бздуны? Сам знаешь, офигел в натуре — у них тут реально все по закону. Прикинь?
— Ну а если контора прижмет?
Петровский замер и задумался.
— Вот это конкретные пацаны, у них хрен соскочишь! За государство думают, им местечковые прикиды по барабану. Во всяком случае в России. Что там у нацменов даже слышать не хочу, меня в те края все равно не пустят. Но и для конторских козыри найдутся. Не ссы, прорвемся!
— Рисковый ты человечище, Вася.
— Да привык как-то жить на полную катушку. Без риска и кайф не лайф! Да тьфу ты! Что за дрянь в этой убогой лачуге продают. Ну вот что за люди в совке? Вокруг страны моря, океаны, а здесь ни креветок, ни кальмаров, про суши, вообще, молчу.
К их столику нетвердым шагом подобрался замызганный мужичок с потасканным лицом, грязными ботинками и заляпанной кружкой в руке. Он надтреснутым голоском жалостно протянул:
— Привет честной компании!
— Лоханкин, ты откуда в этих краях?
Константин с любопытством уставился на известную в некоторых кругах личность. Ему можно было дать на вид лет за сорок, значит, по их времени… Старик он и есть старик, даже помолодевший на тридцатник. Старость ведь больше явление не физиологическое, а созревает исподволь внутри сознания и частенько здорово портит характер. Как тело со временем накапливает в себе ядовитые отходы, так и наша душа постоянно пачкается в обыденности мира кривых зеркал.