Рожденный дважды

Вилсон Фрэнсис Пол

Молодой человек пошел за ней по ступенькам до Тридцать первой улицы.

– Найти вас было непросто, Грейс. Вы должны меня выслушать, вы – одна из нас!

Это ее остановило.

– Я даже не знаю, кто вы, мистер Спейно...

– Зовите меня, пожалуйста, Мартин.

– ...так как же я могу быть одной из вас?

– Брат Роберт говорит, доказательство этому то, что случилось с вами на спевке. Вы почувствовали присутствие Духа зла. Вы знаете, что он среди нас!

Грейс окаменела.

– Вы что, поклоняетесь дьяволу? Я не хочу иметь ничего общего с...

– Нет,

нет! Как раз наоборот, я один из числа Избранных.

– Избранных?

Кажется, она видела в книжных лавках на обложке бестселлер с таким названием.

– Избранных кем?

– Конечно, Господом. Святым Духом. Мы получили весть, что грядет Антихрист. Нам должно предупреждать об этом народы Земли. Мы должны разоблачить Духа зла, когда он явится!

Какое-то безумие!

– Мне это ни к чему!

Мартин осторожно взял ее за руку.

– Вы боитесь, я сам боялся, когда впервые узнал, какую ответственность Господь возлагает на мои плечи. Но это ответственность, от которой никто из нас не может уклониться. Брат Роберт объяснит вам все это.

– Кто такой этот брат Роберт, на которого вы все время ссылаетесь? Я никогда о нем не слышала.

У Мартина загорелись глаза.

– Мудрый и святой человек. Он хочет встретиться с вами. Пойдемте. Что-то в настойчивости молодого человека пугало Грейс.

– Я... я не знаю...

Он решительно сжал ее руку.

– Прошу вас, это займет совсем немного времени.

Грейс хотелось убежать от странного незнакомца, однако в его словах была надежда найти ответ на то, что мучило ее со злополучного вечера, когда в храме Святого Патрика она запела о Сатане вместо того, чтобы петь о Святой Деве. С той поры она плохо спала.

– Хорошо, но только на минуту.

– Я рад. За мной, пожалуйста.

Он повел ее по Пятой авеню в сторону от центра мимо великолепного Эмпайр-Стейт-Билдинг в стиле «Артдеко», затем к востоку по Тридцать седьмой улице в район Мюррей-Хилл, где высились ряды величественных особняков, пребывавших в той или иной стадии ремонта. На полпути между Лексингтон и Парком Мартин остановился перед одним из таких трехэтажных особняков.

– Это здесь, – сказал он.

К парадной двери на первом этаже вели ступени из красноватого песчаника. Более короткая лестница справа поворачивала вниз в цокольную часть здания. Там на двери красовалась надпись от руки: «Зал собраний». Слева одиноко росло тонкое чахлое деревце. Голые стебли плюща цеплялись за оштукатуренный фасад.

– На каком этаже ваша квартира?

– На всех этажах, это мой дом.

Грейс подумала, что если она связалась с каким-то ненормальным, то этот псих по крайней мере достаточно состоятелен.

Он повел ее к тяжелой застекленной дубовой двери в райски теплую прихожую, а затем по узкому холлу с вощеным буковым паркетом, не покрытым коврами. Шаги их отдавались эхом от ослепительно белых стен и потолка холла, который вел в ярко освещенную гостиную, такую же уныло белую и голую: в ней стояло несколько предметов ультрасовременной мебели и висели абстрактные картины.

У окна стоял и смотрел на улицу мужчина. Грейс сразу же

по одежде признала в нем монаха-систерсианца. Он был в бежевом облачении с широким кожаным ремнем и в длинной коричневой пелерине с откинутым капюшоном, открывавшим тонзуру на голове. Монах выглядел невероятным анахронизмом среди всего этого стекла, хромированных поверхностей и абстрактных полотен. Однако он, по-видимому, чувствовал себя как дома. Обрамлявшие блестящую тонзуру седеющие волосы закрывали уши и доходили почти до плеч. Роста он был среднего, но очень сухопар. Он обернулся к Грейс, и у него оказалась аккуратно подстриженная густая борода с проседью. При сухопарой фигуре лицо его было неожиданно круглым и пухлым. Темно-карие глаза излучали доброту. Когда он сделал шаг в ее сторону и улыбнулся, от уголков глаз по дряблой коже побежали морщинки.

– Мисс Невинс, – сказал он глубоким, густым, как горячий шоколад, голосом с французским акцентом. – Как любезно с вашей стороны прийти сюда. Я брат Роберт.

Он произнес свое имя как «Роб-э-р».

– Я могу пробыть здесь буквально минуту, – пробормотала Грейс.

– Разумеется. Я просто хотел иметь возможность лично пригласить вас присоединиться к нашему маленькому кружку. И открыть вам глаза на вашу исключительность.

Его взгляд... такой мудрый... такой ласковый и добрый...

– Исключительность? Не понимаю.

– Господь избрал вас, чтобы вы провозгласили предупреждение в его собственном доме. Должно быть, вам предназначена особая миссия в его замысле победы над Антихристом.

Мне? Почему Господь избрал меня?

–Над Антихристом?

– Да. Слова в песнопении тогда в храме были предупреждением от Господа всем нам. Святой Дух коснулся вас, и вам открылось, так же как Мартину, мне и нескольким другим Избранным, что дьявол уже существует во плоти и живет среди нас.

Грейс и не предполагала, что знает что-нибудь подобное.

– Но почему это открылось мне?

Брат Роберт пожал плечами.

– Кто осмелится толковать пути Господни?

– Может быть, вы придете на службу сегодня вечером? – спросил Мартин нетерпеливо.

Грейс заколебалась. И вдруг ее словно озарило: возможно ли, что ее молитвы услышаны, что ей ниспослана возможность искупить вину, получить отпущение всех прошлых грехов? Прощение за то, что она отняла столько жизней! Может быть, Господь предлагает ей спасение?

Вот почему она исказила слова чудесного гимна, вот в чем причина недомогания, которое она пережила недавно. Сатана пришел в этот мир, и Господь избрал ее одним из воинов своей армии для битвы с ним.

И все же она не решалась. Она недостойна!

– Я... я не знаю...

– Если не сегодня вечером, вы можете прийти к нам сюда в любое воскресенье днем после трех.

– Сюда?

– Мартин отдал в наше распоряжение для молитвенных собраний нижний этаж этого дома.

– Я постараюсь, – сказала Грейс, направляясь к холлу. Она должна уйти, остаться одна, хорошенько все обдумать. Ей нужно время. – Не сегодня. Возможно, в воскресенье, но не сегодня.