Рожденный Грешником
Шрифт:
В центре комнаты полукругом стоят остальные члены Се7мерки в ожидании своего лидера. Легион кивает мне и оставляет около входа, а сам делает шаг вперед и завершает петлю вокруг большой, запечатленной в полу, звезды.
Пентаграмма. Святое дерьмо, это сатанинский ритуал.
– Это не то, что ты подумала, - говорит Легион, прочитав беспокойство на моем лице.
Я киваю, но не смею сделать шаг ближе. Теперь, когда мои глаза приспособились к тусклому свету, я оглядываю комнату. Высокотехнологичные тренажеры стоят на
На другой стене висят мишени, некоторые изрешечены. У них здесь есть оружие.
Как? Я имею в виду, да, комната огромная, в два раза больше общей спальни. Но как люди не слышат звуки стрельбы с улицы?
По той же причине, почему кричать было бесполезно, когда меня привезли сюда впервые.
Все звуконепроницаемое. Черт, не удивлюсь, что есть какое-нибудь заклинание, которое сдерживает шум.
– Начнем, - призывает Легион. Я чувствую взгляды других на себе, они сомневаются в моем присутствии.
Без сомнения, Каин в бешенстве. Но Легион игнорирует их и подходит к маленькому столбу у стены. Красная декоративная подушка лежит на нем, а сверху на ней кинжал.
С почтением Легион осторожно берет кинжал в ладони. Рукоять кинжала украшена мерцающими красными драгоценными камнями, которые кажется, пылают от прикосновения Легиона.
Он встал между Фениксом и Каином.
– Клятва на крови показывает единство Се7мерки, - заявляет Легион, в его голосе слышится древний акцент.
– В этом мы едины, поскольку наша цель единственная. Наша жертва - кровь, олицетворяющая жизни, которые мы должны забрать, чтобы спасти тех, кто не может спасти себя от несправедливости. Это усиливает нашу связь и нашу решимость. В этом кругу мы принимаем единую сущность.
С этими словами он режет кинжалом открытую ладонь, и густая кровь капает на пол. Ли передает кинжал Фениксу, он делает то же самое, а затем они берутся за окровавленные руки.
Рядом с Фениксом стоит Лилит. Она забирает у него кинжал и не только режет себе руку, но и Фениксу тоже, прежде чем сжать его руку.
Дальше все происходит по кругу, до тех пор, пока кинжал снова не возвращается к Легиону, Каин отпускает почести, режет себе обе ладони, после чего возвращает кинжал обратно на подушку.
Затем Каин возвращается, оставляя за собой кровавый след, чтобы взять лидера за руку.
И затем я чувствую странный запах.
Их кровь... движется. Стекается к центру. Она буквально скользит, одновременно создавая большой темно-красный бассейн.
Се7мерка начинает напевать - на языке, который я никогда не слышала и, наверное, о котором никто не знал - в унисон. Начиная с низкого ропота, они увеличивают тембр, громкость и скорость. Выкрикивая мифические слова и магические заклинания, они вызывают сильный, холодный ветер, который раздувает мои волосы и от которого по коже бегут мурашки.
Я
Тишина. Тишина, которая присутствует только в смерти.
Внезапно, комнату охватывает огонь, свечи вспыхивают злым пламенем. И то, что свет показывает, чертовски меня пугает. Я больше не вижу Се7мерки. Я вижу зло.
Оставаясь на месте, они превращаются в чудовищ. Монстров. Рогатых, краснокожих существ со светящимися глазами, которые мучают вас в ночных кошмарах и преследуют в часы бодрствования.
Они мерцают, словно явление - простые вспышки призраков, которые пытаются закрепиться на этом уровне. Однако, это нечто самое ужасное, что я когда-либо видела, и мои легкие разрываются от крика, который чужд даже моим ушам.
Их голоса, на это раз мрачные и бесчеловечные, заглушают мои крики, и они остаются неуслышанными.
Головы монстров продолжают мерцать, демонстрируя мне вспышки ужасающего зла. Я не могу на это смотреть или зажмуриться, поэтому я приседаю и прячу голову в коленях. Мои джинсы влажные от слез, а тело скованно страхом. Я не могу убежать, даже если бы могла.
Я думала, что знала страх перед лицом бедного, проблемного ребенка, который родился и вырос в опасной части Чикаго. Как я ошибалась.
Минуты, может быть, часы, хотя мне кажется, что время остановилась, но я точно не уверена. Я слишком напугана, чтобы поднять голову. Что, если они всё ещё там, стоят в своих истинных формах и ищут человека, которым можно бы полакомиться?
Теплая рука касается моего плеча, и я кричу, отбиваясь руками. Легион осторожно хватает меня за запястья и притягивает к груди.
– Шшш. Это я, хлопушка. Это я.
Я не перестаю с ним бороться, потому что знаю, что это он. И что он... действительно Ад на Земле.
Но Легион не прекращает обнимать меня, не прекращает успокаивать словами. Он показал мне, какой на самом деле и я не могу справиться с этим. Я больше не вижу в нем того сильного, стойкого и прекрасного воина.
Я могу принять убийцу, окутанного легендами и тайнами. Но не знаю, достаточно ли я сильна, чтобы принять это. И это истинная причина моих слёз.
Он прижимает меня к груди, пока мои крики не превращаются в рыдание, и я оседаю в его руках, больше не отталкивая, а наоборот прижимаясь еще плотнее.
– Мне очень жаль, - шепчет он мне в волосы, целуя дыханием сбитые локоны - Я не хотел тебя пугать.
– Тогда зачем?
– мой голос охрип от крика.
Легион поднимает мою голову за подбородок, чтобы я встретилась с ним взглядом. Его глаза наполняет сила, которую я не могла себе представить в самых мрачных ночных кошмарах. Я изо всех сил стараюсь не отвести глаз.