Рожденный в сражениях

Каштанов Михаил

Постепенно жизнь входила в спокойную колею. Обязанности у Слащева оказались не обременительными: напилить, наколоть дров, складывая их в зимники, отнести дневной запас на монастырскую кухню, проверить печи, чтобы не сильно чадили. И ждать зиму, когда и предстояла основная работа. Монастырская братия поднималась рано, поэтому свой распорядок дня приноровил к монастырскому. Поднимался с рассветом, привычная пробежка до ближайшего озерца километрах в трех, разминка, купание. Потом завтрак в отведенном ему углу трапезной. И после завтрака основная работа - колоть дрова. Довольно быстро втянулся и выполнял её чисто автоматически: установил, замахнулся, расколол. И при этом оставалось время для всяких мыслей.

А мысли были разные. То, что они знали и анализировали "тогда", сталкивалось с тем, что он знал "сейчас". И не всегда такие столкновения проходили безболезненно -

не всё происходило так, как им представлялось нужным и правильным. Но было это вполне естественно: жизнь и реальные люди всегда вносят свои коррективы в твои планы. А значит, нужно ломать не жизнь, а свои планы. Вернее, не ломать, а менять их, приноравливаясь к действительности и не упуская главную цель. Многое, если не большинство, ему нравилось. Получалось, что они УЖЕ добились своего - страна изменилась и изменилась к лучшему. Взять те же воинские звания. Мелочь, казалось бы: какая, в принципе, разница как именно ты называешься - командир взвода или поручик? Ан нет, есть разница. Принципиальная. Для военного человека, посвятившего себя защите Родины, воинское звание как статус в рыцарском ордене защитников Отечества. Чем выше звание - тем больше ответственность, тем тяжелее долг. А должность... Для защитника не важно, на каком посту он исполняет свой Долг, поэтому и поручики, и капитаны и, даже, полковники, случалось, ходили в штыковую в качестве рядовых бойцов. Потому-то и откликнулись многие на Декрет "О соотечественниках", в котором гарантировалось сохранение им прежних званий, особенно заслуженных в германскую. А поскольку Красной Армией сейчас командовали не "вожди" и "пламенные революционеры", а грамотные и толковые командиры, то и в ней должности заменили званиями. Точнее, привели в соответствие: комвзвода - лейтенант, комроты - капитан, комполка - полковник. А от поручиков - подпоручиков и унтеров - фельдфебелей отказались, почему-то. Правда, особенно это никого не задевало - лейтенант и сержант звучали ничуть не хуже. Сложнее оказалось с генералами, слишком сильны и свежи были воспоминания, но благодаря Слащёву - старшему и его соратникам были вновь приняты и генеральские звания. "Товарищ генерал", "товарищ полковник", "товарищ капитан" первое время резали слух, но свыклось и соединилось. Да и в самом деле - разве не были капитан и полковник товарищами по служению Отечеству? И разве не были им в этом товарищами мастеровые и крестьяне, поднимавшие страну из разрухи? Не господа и холопы, но товарищи. Таким был новый порядок вещей, и, пусть не сразу, но многие его приняли. Погоны, правда, решили пока не вводить, но не по политическим мотивам, а по экономическим: проще и дешевле пока было использовать петлицы. Ну, а со временем, когда страна окрепнет, можно будет и на погоны перейти.

Нельзя сказать, что соединение бывших противников проходило гладко и спокойно. Случалось всякое, вплоть до самосуда, но новый наркомвоенмор Фрунзе наводил порядок в армии железной рукой. При полной поддержке обновлённого Политбюро. После нескольких громких процессов, закончившихся по приговору трибунала расстрелом "непримиримых борцов", армия стала превращаться в армию, а не в анархический сброд. Исчезали партизанщина, расхлябанность, недисциплинированность. И во многом этом была заслуга старых служак, вернувшихся, чтобы вновь послужить своей обновлявшейся Родине. Политработники остались, и политработа проводилась, но изменилась её направленность. Место "мировой революции" заняла "защита социалистического Отечества". И прилагательное "социалистический" нисколько не отталкивало бывших белогвардейцев, поскольку за ним они могли видеть возрождение своей страны, единой и неделимой. Зримо видеть в возрождавшейся армии.

В первых числах июня в монастырь примчались деревенские мальчишки во главе с Колькой Серовым - Николкой, как звала его Мария. На правах старых знакомых они солидно пожали друг другу руки и уселись под навесом дровника. Колька пошмыгал носом, снял картуз и достал из-под подкладки пакет.

– В правление пришло. Дядя Евсей сказал мигом доставить. Вот.

– Помялся дорогой?
– спросил Александр, беря слегка помятый и мокрый с краю пакет.

– Мы, это, белополяков гнали, ну я в овраг-то и скатился, - сказал Колька и задорно засмеялся. Александр взъерошил ему вихры и спросил, открывая пакет:

– Много шляхты-то нарубал?

– А то! Гляди, какая шашка, - Колька гордо продемонстрировал любовно выструганную кривую берёзовую ветку.

– Важное что, дядя Саша?
– спросил он, не в силах побороть любопытство. Ведь если

важное, то он, Колька, получается совсем герой. Председатель сельсовета сказал "срочно, мухой", он доставил и весть важная. Получается герой.

– В Псков придется ехать. Приказ пришел. Ты, Колька, настоящий связной, связь обеспечил. Молодца, держи пять.

– Надолго, дядь Саш?

– Не знаю. Про то в приказе не написано.

"С получением сего, старшему лейтенанту Слащеву А.Я. надлежит прибыть ...числа июня сего года к военному коменданту г.Пскова за получением дальнейших приказаний". Слащев хмыкнул - а как же конспирация? Мало того, что звание на ступень выше, так настоящей фамилией назван. Неужели?! В глуши новостей нет, но если выходит ему амнистия, то получается, что до этой семейки с двойной фамилией добрались. Жаль, честное слово. Ему просто до зуда в руках мечталось самому поставить точку в их проклятой жизни. Ну, да ладно, что случилось - то случилось. К пользе и благу страны. А зуд в руках мы другими уймём, остались еще и, к сожалению, не мало. "Но ведь мы здесь именно для этого. Чтобы не осталось вражин, ни старых, ни молодых, которые потом страну убивать будут. Они нас тогда, мы их сейчас. И чтобы ни одна сволочь не смогла спрятаться и уцелеть. Ни одна"!

Через день он въезжал в Псков на подводе, отправленной председателем на базу за запчастями, и, заодно, прихватившей его. Переехали мост через Великую. Слащев слез с подводы, попрощался с возницей и двинулся вверх к псковскому Кремлю. Подходя к комендатуре, увидел бойцов в малиновых околышах и немного подобрался - мало ли что. Возле самого крыльца его окликнули:

– Явился - не запылился, бродяга?

– Егоров, сучий потрох! Ну-ка, иди сюда, буду тебе секир-башка делать, не смотря на охрану.

– Смотри не опупей, аника-воин.

Они похлопали друг друга по спинам и Слащев спросил:

– Слушай, Егоров. Ты почему мне про Машу не сказал? Я, понимаешь, к бабке ехал, а тут такое чудо. Свинство с твоей стороны, я же чуть дара речи не лишился. И главное, подарить нечего. Стою, понимаешь, как вор на ярмарке и глазами хлопаю.

– Ладно, не бузи. Не мог же я свою невесту расхваливать. Да ты бы и не поверил, согласись.

– Везунчик ты, Егоров. Хотя и зараза. Не знаешь, комендант на месте?

– Знаю. Нет его, - и, глядя на вытянувшуюся физиономию Слащёва, добавил: - Ни в жизнь не поверю, что не понял, кто тебя вызвал.

– Да понял, понял. Веди.

– Здорово, воскресший, - приветствовал Слащёва расположившийся в знакомом по первому посещению кресле Котовский.

– Кончилась твоя смерть. Слышал? Хотя откуда... Короче так, разоблачён и обезврежен заговор троцкистов, пробравшихся на высокие руководящие посты и занимавшихся вредительской деятельностью. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Приведен в исполнение. Вопросы есть?

– А..?

– А "а" искупает на Беломор-канале. Забудь. Не сверкай глазами, а забудь, я сказал. Теперь слушай сюда. Принято решение создать в нашем ведомстве особое подразделение. Специальное. Хитрого такого назначения. Знаешь, чего нам в гражданскую больше всего не хватало? Не разведки, нет. Специальной подготовки боевых действий нам не хватало. Смотри. Вот пошла бригада в наступление, беляки обошли с фланга и собираются ударить через реку. Аллюр три креста и к мосту через реку, а мост перед ними раз - и нет. Дальше что? А дальше мы прикрытие к реке, а сами в другом месте по другому мосту и им с тыла. А кто мост рванул и колючек по берегу насыпал? То-то. Или, допустим, паровоз угнать и вражеский бронепоезд на перегоне заблокировать. В нужное время, ни раньше, ни позже. В ином бою такое действие важнее даже, чем "марш-марш вперед". Вижу, понимаешь. А вот представь себе, что командующий у противника выехал подчинённые части инспектировать и провести рекогносцировку. Выехать-то выехал, а приехал к нам. Вместе со всей своей рекогносцировкой. Хм. Смотри-ка, глазами засверкал, оценил, значит. Короче, держи приказ, предписание и штатное расписание. Штаты предварительные, сам понимаешь. Утрясать будем по мере формирования. А формировать начинаешь с завтрашнего дня. Дислокацию отряда менять не будем - знакомый тебе монастырь. С отцом Андреем мы договорились. Бывших сослуживцев приглашать не рекомендую - для всех ты погиб. И пусть пока так и останется, больше пользы потом будет. В Москву и Ленинград тоже пока не стоит, там многие тебя знают, сам понимаешь. Брать можешь любого, но командиров по согласованию со мной. Для оперативных вопросов оставляю тебе Егорова в помощь, сам желание выразил, конспиратор, понимаешь.