Рождественская конфетка
Шрифт:
Мимо медленно проезжает машина, водитель смотрит на магазин, потом прибавляет скорость. «Закрыто». Так написано на табличке на двери. Это окончательно. Люди входят в студию напротив. Моя грудь болит при мысли о том, что Олив продолжает жить своей жизнью. Думал, что нашел что-то настоящее, что-то стоящее. Я был полным идиотом. Она просто играла со мной.
Я наливаю себе чашку дымящегося кофе и сажусь за один из маленьких столиков. Вчера вечером позвонил своему представителю в городском совете, надеясь на чудо. Все, что она
Олив. Мои мысли возвращаются к ней, к нашей единственной ночи вместе. Я пытаюсь отогнать воспоминание, но оно слишком свежо. Моя кровать все еще пахнет ею, ванилью и сладостью. Мне приходится постоянно твердить себе, что она жестокая и расчетливая, совсем не такая, какой кажется.
Стук в дверь привлекает мое внимание. Поднимаю взгляд и вижу, что там стоит миссис Рид с сияющей улыбкой на лице.
— Мы закрыты. — Я отпиваю кофе и обжигаю язык.
— Открывай.
— Я не могу. Закрыто департаментом здравоохранения.
— Я знаю это, болван. А теперь открой дверь, пока не позвонила твоей матери. — Она стучит костяшками пальцев по стеклу.
Я взрослый человек, но угроза позвонить маме заставляет меня подняться на ноги. Отпираю дверь и открываю для нее. Она входит и достает несколько сложенных бумаг из своей сумки с леопардовым принтом.
— Вот, возьми это. Одну повесь на стену на видном месте. Другую оставь в своих документах. — Миссис Рид включает свет, и мое похмелье усугубляется. — А теперь принимайся за работу. Я ожидаю коробку пирожных и полдюжины карамельных яблок к тому времени, как закончу занятия. Сегодня днем прибудет еще больше внуков.
Я разворачиваю бумаги и натыкаюсь на слова и официальную эмблему города.
— Это лицензия на ресторан.
— Так и есть. Олив попросила её для тебя сегодня утром. Заплатила пошлину и все такое. Дело сделано.
— Но ведь сегодня же суббота. — Я в замешательстве уставился на неё.
— Когда ты жена мэра, у тебя всегда есть к кому обратиться. Так уж случилось, что ты мне нравишься, и моя семья любит все, что ты здесь делаешь. Так что оно того стоило. — Она машет рукой в сторону прилавка. — А теперь приступай к делу. Рождественские угощения сами себя не сделают.
— Да, мэм. — Я придерживаю для нее дверь, когда она выходит. Подняв взгляд, замечаю, что Олив стоит у окна, сцепив руки под подбородком.
Я бросаю бумаги на стол, проскакиваю мимо миссис Рид, скольжу по ледяной улице и врываюсь в студию. Все ученики оборачиваются и смотрят на меня.
Олив делает неуверенный шаг в мою сторону.
— Мне правда очень жаль, что так вышло…
Я притягиваю ее в свои объятия и крепко целую. С ней в моих руках все кажется правильным. Подхватываю ее и несу в заднюю часть студии.
Кендейс подмигивает мне, когда я прохожу мимо.
— Я проведу
Продолжаю идти и закрываю за нами дверь в холл.
— Мой кабинет слева. — Олив обвивает руками мою шею. — И еще раз прошу прощения. Мне очень жаль.
Поворачиваю налево в ее кабинет и пинком захлопываю за нами дверь. Сажусь на диванчик, усаживая Олив к себе на колени и целую, вкус ее губ успокаивает всю боль от предыдущего дня.
Отстраняюсь и обхватываю ее лицо руками.
— Ты спасла мой магазин.
Девушка пожимает плечами.
— Я вроде как спасла его от себя, наверное.
— Спасибо.
Ее глаза слезятся.
— Мне очень жаль, что так вышло…
— Ш-ш-ш… — Я продолжаю её целовать. — Ты прощена. Я сожалею о том, что сказал вчера вечером. Это была неправда. Ты — все что мне нужно.
— Неужели? — Ее глаза блестят от слез.
— Так и есть. — Снова целую ее, проскальзываю языком ей в рот. Мой член дергается напротив ее задницы, и она охает, когда сдвигается и трется о мой стояк.
— Я хочу с тобой большего. Знаю, ты думаешь, что все это неожиданно и что мы недостаточно хорошо знаем друг друга, но я хотел большего с тех пор, как нам исполнилось семнадцать. — Провожу большими пальцами по ее гладкой коже. — Я никогда ни в чем не был так уверен.
Оливия хмурит брови.
Мое сердце замирает.
— Слишком много, слишком рано?
— Нет. — Она целует меня, и любовь взрывается в моем сердце. — В самый раз.
Провожу руками по ее спине, прижимая ближе. Я не могу ею насытиться.
— Могу я тебе кое-что сказать? — Целую ее в шею и облизываю до самого уха. Она дрожит, и дыхание вырывается мягким стоном.
— Д-да. — Олив сжимает мою рубашку.
Покусываю мочку ее уха и скольжу руками вниз к ее талии и под рубашку.
— У меня была фантазия о тебе.
— Неужели? — Она откидывает голову назад, и я целую ее в ключицу. — И какая?
— Что ж. — Я опускаю руку к поясу ее штанов для йоги. — Она включает в себя вот это.
— Мои штаны?
Опускаю пальцы ниже и просовываю их в ее трусики. Она уже влажная, и я медленно обвожу клитор указательным пальцем.
— У тебя случайно нет запасных?
Глава 14
— Запасных штанов? — Я стону, когда Хэнк проводит пальцем по моему клитору. — Есть.
— Идеально. — Он вводит в меня два пальца.
— Хэнк, — вздыхаю я, когда он опускает чашечку моего спортивного лифчика и берет сосок в рот. — Что ты собираешься сделать с моими штанами?
Он смеется, уткнувшись мне в грудь, и это вызывает во мне дрожь удовольствия. Быстрым движением мужчина переворачивает меня и прижимает грудью к подлокотнику дивана. Затем дергает мою задницу вверх.