Рождественская невеста

Бэлоу Мэри

Вначале женщина посмотрела на лицо мужа с очевидным беспокойством и глубокой нежностью и подошла к нему, Джеральд обнял ее за талию и притянул к себе, словно защищая. Затем девушка повернулась к Эдгару. Ее глаза излучали доброту и спокойствие.

– Мистер, Доунс, - сказала она, - я желаю Вам счастья.

– Ты отослала Питера обратно в детскую?
– спросил её сэр Джеральд.

– Да.
– Она улыбнулась ему, а затем снова повернулась к Эдгару.
– Мой муж предложил Вам чай, мистер Доунс? Сегодня прохладный день.

Она

говорила с акцентом, и в голосе послышались нотки милосердия, которое, казалось, было естественным для неё.

– Присс.
– Сэр Джеральд взял её руки в свои.
– Мистер Доунс говорит, что Элен никогда не забывала того, что случилось и не прощала себя.

– Я говорила тебе, что она, вероятно, не могла, Джеральд, - ответила леди Стэплтон.

– Элен полагает, что уничтожила меня, - произнес мужчина.

Девушка слегка наклонила свою голову в одну сторону и посмотрела на него с такой нежностью, что Эдгар задержал дыхание.

– Элен была очень близка к правде, - сказала она.

Сэр Джеральд быстро закрыл глаза.

– Элен рассматривает наш брак как свидетельство своего поступка.

– Понятно почему она так думает, - спокойно проговорила леди Стэплтон.

– Элен просит моего прощения.
– Джеральд был слегка удивлен всей этой ситуацией.
– Я предполагаю, именно поэтому Вы и приехали, мистер Доунс? Я не могу сделать этого. Но Вы можете поведать ей о моей жене, если хотите, и сказать, что леди Стэплтон – женщина, которую я почитаю выше других женщин, и люблю больше, чем свою жизнь. Этого будет достаточно? Если нет, то боюсь, мне больше нечего добавить.

Эдгар в изумлении посмотрел на леди Стэплтон и почувствовал шок от симпатии, которая возникла между ними.

– Если миссис Доунс не забыла боль того времени в течении стольких лет, сэр, - проговорила она, - То это также касается и моего мужа. Джеральда всё ещё ранят воспоминания о тех событиях. Я пыталась убедить его, что в действительности существует очень мало людей, которые являются монстрами без совести. Я говорила ему, что Элен, вероятно, всегда сожалела о том, что произошло между ними. Она очень несчастна?

– Очень, мадам, - ответил Эдгар.

– И Вы любите её.
– Это было утверждение, а не вопрос. Женщина внимательно посмотрела на него.

– Да, мадам.

– Джеральд.
– Она обернулась к нему и искренне произнесла, - это твой шанс для окончательного мира. Если ты простишь её, то сможешь, наконец, всё забыть.

Эдгар попытался представить её в лондонском борделе. Но это было невозможно.

– Ты мягкосердечна и добра по природе, Присс, - сказал Джеральд. – Но я не могу простить её. Ты же знаешь, не могу.

– И всё же, - ответила она мягко, добавив, - ты простил меня.

– Не было ничего, чтобы прощать, - проговорил он горячо.
– Боже мой, Присс, не было ничего, чтобы прощать.

– Только потому, что ты увидел мой внутренний мир, - ответила

женщина.
– Только потому, что ты знал о моём страдании. Есть мало проступков в этой жизни, за которые нельзя простить, Джеральд. Я знаю, как трудно понять Элен. Но ты должен это сделать. Из-за неё ты так отчаянно не уверен в себе. Но если бы не она, дорогой, я бы никогда не познакомилась с тобой. И оставалась бы там, где ты встретил меня. И поэтому я могу простить её. Она была несчастна в течение многих лет, осмелюсь сказать.

Сэр Джеральд стоял, наклонив голову и закрыв глаза.

– Ты слишком великодушна, любовь моя, - проговорил он через некоторое время.

– Страдание учит состраданию, Джеральд, - ответила женщина.
– Ты знаешь это. Ты можешь чувствовать сострадание ко всем, в том числе и к Элен, я верю. Мистер Доунс, в гостиной зажжён огонь. Пройдёмте туда? Вы всё ещё не обедали. А снаружи уже потемнело. Вы останетесь здесь на ночь? Вы не можете ехать в такое время, а гостиницы - унылые места, чтобы останавливаться там. Переночуете у нас?

Эдгар посмотрела на сэра Джеральда, который поднял свою голову.

– Пожалуйста, примите наше гостеприимство, - сказал он.
– Возвращайтесь назад в Аббатство Мобли завтра и скажите миссис Доунс, что она получила мое прощение.
– Его голос казался жёстким, а его лицо бледным. Но слова были произнесены весьма твёрдо.

– Спасибо, - ответил Эдгар.
– Я останусь.

Леди Стэплтон улыбнулась.

– Тогда пойдемте наверх, - проговорила она.
– Я надеюсь, Вам нравятся дети, мистер Доунс. Мы слишком любим Питера, чтобы отправлять его в комнату так рано. Я приведу его обратно, если позволите. Ему немного больше года, и он уже терроризирует маму и папу.
– Она пересекла комнату и дотронулась своей рукой до Эдгара.

– Я люблю детей, - ответил мужчина.
– Элен должна родить ребенка следующем летом.

– О, - промолвила леди Стэплтон.
– Это великолепно. И я тоже, мистер Доунс.

Гостиная была очень удобной и выглядела жилой. Здесь повсюду находились книги и рукоделие, но не хрупкие предметы. Причина этого стала очевидной, как только Питер Стэплтон прибыл в комнату. Он учился ходить, исследуя всё с энергичным любопытством, прежде чем уселся на колени своего отца и стал играть цепью его часов и брелком.

Комната была украшена к Рождеству. Тёплый огонь горел в очаге. Сэр Джеральд сидел на стуле у камина, выглядя непринужденно с ребёнком на коленях. Леди Стэплтон наклонила голову к своей вышивке после того, как налила чай и положила пирожные на тарелки.

Это был теплый семейный круг, в котором оказался и Эдгар благодаря гостеприимству хозяйки. Вскоре он стал рассказывать о жизни в Бристоле и об Аббатстве Мобли.

Но это было Рождество, на котором не присутствовали больше никакие другие гости; Стэплтоны же не собирались куда-то отправляться на праздник.