Рождественские новеллы зарубежных классиков
Шрифт:
Я готов слушать его бесконечно, в темноте, не зажигая лампы и забывая на время томительные часы заключения. Его рассказы навсегда врезываются в мою память. Потом я сам вспоминаю о своем детстве, картина за картиной проходят в моем воображении. Я вижу дедушку, сидящего в углу у камина, мать в саду за работой и отца, стоящего на пороге дома. Мало-помалу картины становятся яснее, и я вспоминаю целые сцены из моего детства, а дедушка помогает мне и пополняет пробелы своими воспоминаниями.
30 ноября
Дедушка изобрел для меня еще одну работу, которой я могу заниматься
Я сижу на полу у огня и плету, а он следит за моей работой и подает мне солому. Эта работа нам нравится – она не мешает нам разговаривать и вместе с тем занимает руки.
Я рассказываю дедушке разные случаи из моей школьной жизни, затем мы общими силами припоминаем рассказы и стихотворения, которые нам приходилось читать или слышать. Многие из стихотворений были у меня записаны, но, к сожалению, я потерял тетрадь.
– Попробуй припомнить и записать их снова, – посоветовал мне дедушка.
Я так и сделаю, и сегодня же постараюсь записать хоть одно стихотворение.
1 декабря
Мне стало страшно, когда я написал сегодняшнее число. Если несколько дней ноября показались мне такими длинными, то каким же покажется целый месяц, который сегодня начинается! И если бы еще один месяц! Я не смею на это рассчитывать. Снегу напало так много, что, кажется, целого лета будет мало, чтобы он растаял. Он поднимается уже до крыши нашей хижины, и если бы я не вылезал каждый день и не отгребал снег от трубы, нам нельзя было бы топить очаг и отодвигать затворку.
Но бедный дедушка совсем не может выходить из нашей темницы. Сегодня я спросил, что желал бы он больше всего видеть.
– Солнышко, – ответил он, но сейчас же прибавил: – И все-таки есть люди гораздо более несчастные, чем мы, и так же страдающие без вины, как мы. У нас есть еще маленькие удовольствия: мы можем затопить очаг, зажечь лампу, у себя здесь мы свободны и знаем, что к нам не придет тюремщик, который относится к заключенным или жестоко, или безразлично. Кроме того, гораздо легче страдать по воле Бога, чем вследствие людской несправедливости. Мы любим друг друга, и наша дружба смягчает нашу скорбь. У нас, наконец, есть Белянка, которая доставляет нам немало утешения, и, право, я люблю ее не только за то, что она дает нам молоко.
– Бедной Белянке очень скучно, – сказал я, – она всегда одна в темном хлеву. Что, если бы мы поместили ее здесь, в уголку? Ведь ей немного нужно места. Мне кажется, ей будет приятнее и веселее с нами.
Предложение мое было принято и одобрено дедушкой, и я тотчас же принялся за устройство новой квартиры для Белянки. Я приделал ясли к стене в самом отдаленном углу кухни, положил сена, разостлал на полу солому и привел Белянку на новоселье. Она осталась очень довольна переменой и выражала свою радость громким и продолжительным блеянием. Конечно, она успокоится, когда привыкнет к своему новому положению, а то ее шумные восторги могли бы нам надоесть. В ту минуту, как я пишу это, она уже несколько успокоилась и легла на свежую солому с довольным и счастливым видом. Очевидно, ей ничего больше не нужно; есть хоть одно существо в хижине, вполне счастливое.
2 декабря
Мои записки были бы очень интересны, если бы дедушка позволил мне записывать все разговоры с ним,
3 декабря
Какое ослепительное солнце сегодня! Снег перестал, и наступила ясная, морозная погода. Как блестит громадный белый ковер, раскинутый кругом! Если бы я мог передать дедушке, как хорошо здесь! Но мне пришла сейчас в голову одна мысль, и я так жалею, что не подумал об этом раньше. Ведь можно разгрести снег около двери нашей хижины и проделать маленькую дорожку. Конечно, это будет нелегко, придется немало работать и залезать в снег почти по пояс, но зато дедушка увидит то, о чем скучает всего больше, – он увидит солнышко. Я работал целый день и был рад, что дедушка мне это позволил. Теперь я сижу у огня, завернутый в одеяло, и пишу мои записки, а платье мое сушится перед очагом.
4 декабря
Дело идет вперед. Оказывается, дедушка давно уже думал об этом, но боялся, что для меня будет утомителен такой труд. Как ему не стыдно! Я чуть не поссорился с ним.
5 декабря
Мы можем выйти из хижины: дорога готова. Я вывел дедушку, поддерживая его под руку. Но, как нарочно, день был сумрачный, и на душе у нас было невесело. Мы с грустью смотрели на чернеющий вдали лес, на серое облачное небо и на массу снега, окружающего нас. Пролетела большая хищная птица и нарушила мертвую тишину пронзительным криком. Она летела по направлению к нашей деревне.
– Язычники приняли бы эту птицу за дурное предзнаменование, – сказал дедушка с грустной улыбкой. – Но что может знать птица? Наша судьба в руках Божиих, и от Него будем ждать указаний. Спасибо тебе, Луи, за твой труд и желание доставить мне удовольствие. В следующий раз, может быть, наша прогулка будет веселее.
Против ожидания, мы вернулись домой в более грустном настроении, чем были до прогулки. Разговор не клеился, и мы замолчали. Не дурная погода была виною нашей грусти, а то, что, выходя из хижины, мы как будто почувствовали себя свободными и увидели, что мы такие же пленники, как были раньше.
6 декабря
Одна мысль ведет за собой другую. На этот раз дедушка заговорил первый, зная, что я приму его предложение с восторгом. Дело в том, что мы можем откопать и окно, чтобы впустить хоть немного свету в нашу комнату. На это потребуется больше времени, потому что сугроб у окна еще выше, чем у двери; нужно приниматься за дело, не теряя времени. Дедушке я, конечно, не позволю вмешиваться – мне слишком дорого его здоровье. Он уступает моим просьбам, хотя работа доставила бы ему некоторое развлечение.
7 декабря
Сегодня мне не удалось поработать: опять пошел снег и поднялся сильный холодный ветер. Дедушка положительно запретил мне выходить из хижины. Только вечером я вышел ненадолго, чтобы отгрести от двери снег, выпавший за день. Необходимо следить за этим, а то весь мой труд пропадет даром.
Теперь уже я настолько выучился доить Белянку, что дедушка не боится доверять мне ее. Она чувствует себя прекрасно, и это очень важно для нас, потому что с тех пор, как она перестала скучать, у нее прибавилось молока.