Рождественские стихи русских поэтов

Стрыгина Татьяна Викторовна

Александр Солодовников (1893–1974)

* * *

В яслях лежит Ребенок.

Матери нежен лик.

Слышат волы спросонок

Слабенький детский крик.

Придет Он не в блеске грома,

Не в славе побед земных,

Он трости не переломит

И голосом будет тих.

Не царей назовет друзьями,

Не князей призовет в совет —

С галилейскими рыбаками

Образует Новый Завет.

Никого не отдаст на муки,

В узилища не запрет,

Но Сам, распростерши руки,

В смертельной муке умрет.

И могучим победным звоном

Легионов не дрогнет строй.

К мироносицам, тихим женам,

Победитель придет зарей.

Со властию непостижимой

Протянет руку, один,

И рухнет

гордыня Рима,

Растает мудрость Афин.

В яслях лежит Ребенок.

Матери кроток лик.

Слышат волы спросонок

Слабенький детский крик…

Сочельник

Встал я, бездомный бродяга,

Под тротуарный фонарь

Слушать любимую сагу —

Песенку снега, как встарь.

Тихая музыка снега,

Тайное пение звезд…

Пью тебя, грустная нега,

Сердцем, поднятым на крест.

В искрах серебряных ельник,

Комната в блеске свечей,

О, как сияет сочельник

В горестном ряде ночей!

Легкая детская пляска,

Дедушка – добрый шутник!

О, если б страшная маска

С жизни упала на миг!

Если бы жизнь улыбнулась,

Как над подарками мать!

Если б глухой переулок

Радостью мог засиять!

Если б в открытые двери,

В музыке, в блеске, в огне,

Все дорогие потери

Нынче вернулись ко мне!

Встал я, бездомный бродяга

Под тротуарный фонарь,

Слушать любимую сагу —

Песенку снега, как встарь!

31 декабря 1934

Алексей Толстой (1817–1875)

Мадонна Рафаэля

Склоняся к юному Христу,

Его Мария осенила,

Любовь небесная затмила

Ее земную красоту.

А он, в прозрении глубоком,

Уже вступая с миром в бой,

Глядит вперед – и ясным оком

Голгофу видит пред собой.

1858

Алексей Ушаков (1864–1943)

Вифлеемские пастыри

Звездами блещут небеса,

Луна плывет меж облаками,

И как алмазный дождь роса

Легла над сонными полями.

Холмов песчаные вершины

Во мгле белеются ночной;

Клубясь, плывет на дне долины

Туман сребристою волной,

И над долиной Вифлеем

Спит тихим сном и глух и нем.

Кругом покрыты скаты гор

Его тенистыми садами;

За ними стелется ковер

Лугов с пугливыми стадами.

Все тихо… Чуден вид природы!

Легко вдыхает воздух грудь;

Светил полночных хороводы

Свершают стройно вечный путь,

И пастухи в тиши ночной

Ведут беседу меж собой…

Вдруг слышат: из-за облаков

Несутся звуки песнопенья,

То Богу Вышнему хваленье

Поет незримый сонм духов.

Звучат в той песни вдохновенной

Слова, неведомые им:

«Господь дарует мир вселенной

Благоволением своим;

Ему и слава, и хвала!»

И вот развеялася мгла:

Небесным светом озаренный

Крылатый вождь святых духов

Перед толпою изумленной

Стал вифлеемских пастухов.

«Не бойтесь, – кротко он вещал, —

Настало время жизни новой;

Греха расторгнутся оковы, —

Уж час спасения настал:

Спаситель мира днесь рожден,

Лежит в вертепе в яслях Он».

Исчезло райское виденье,

Как мимолетный чудный сон, —

Лишь оглашает небосклон

С высот небесных песнопенье.

И вновь настала тишина…

И пастухи порой ночною

(Им гор не страшна крутизна)

Спешат знакомою тропою

К пещерам, где приют дневной

Стада находят в летний зной.

Пришли… Вертеп могилой темной

Всегда казался издали. —

Теперь из двери его скромной

Лучи таинственно текли.

Незримый светоч его своды

Лучом чудесным освещал,

И Царь Небес и всей природы

В убогих яслях там лежал.

Но где под кровлею земной

Дышал бы райский мир такой!

На лик Божественно-прекрасный

Младенца Бога в пеленах

Смотрела Мать с улыбкой ясной,

Как солнце в радостных лучах.

И непонятное волненье

Объяло пастырей сердца:

И страх, и радость, умиленье,

И мир, и счастье без конца…

Они, склонившись до земли,

Христу дань сердца принесли

И снова прежнею тропою,

Спеша к стадам своим, идут

И о виденьи меж собою

Беседу тихую ведут…

А ночь торжественно блистала

И в даль небесную звала,

Где нет страдания и зла;

И так светло и мирно стало

В их торжествующих сердцах,

Как в этих чудных небесах.

1895

Александр

Федоров (1868–1949)

Ночь в сочельник

Ночь близка, и робко звезды

Зажигают небеса,

И под снегом, притаившись,

Дремлют темные леса.

Не встречает ночь, как прежде, —

Сумрак ласковой весны,

Шорох трав и блеск зарницы,

Лепет листьев и волны.

Все молчит в пустыне снежной,

Ночь блестящая мертва, —

И плывет в мерцанье ночи —

Светлый праздник Рождества…

И как будто издалека,

В этот радостный канун

Слышны песни сил небесных,

Точно звуки райских струн.

И сулят святые звуки

Мир озлобленным сердцам

И земли благословенье;

И святыню – небесам!..

Афанасий Фет (1820–1892)

* * *

Ночь тиха. По тверди зыбкой

Звезды южные дрожат.

Очи Матери с улыбкой

В ясли тихие глядят.

Ни ушей, ни взоров лишних, —

Вот пропели петухи —

И за ангелами в вышних

Славят Бога пастухи.

Ясли тихо светят взору,

Озарен Марии лик.

Звездный хор к иному хору

Слухом трепетным приник, —

И над Ним горит высоко

Та звезда далеких стран:

С ней несут цари Востока

Злато, смирну и ливан.

1842

* * *

Звезда сияла на востоке,

И из степных далеких стран

Седые понесли пророки

В дань злато, смирну и ливан.

Изумлены ее красою,

Волхвы маститые пошли

За путеводною звездою

И пали до лица земли.

И предо мной, в степи безвестной,

Взошла звезда Твоих щедрот:

Она свой луч в красе небесной

На поздний вечер мой прольет.

Но у меня для приношенья

Ни злата, ни ливана нет, —

Лишь с фимиамом песнопенья

Падет к стопам Твоим поэт.

1887

Явление Ангела пастырям

Встаньте и пойдите

В город Вифлеем;

Души усладите

И скажите всем:

«Спас пришел к народу,

Спас явился в мир!

Слава в вышних Богу,

И на земли мир!

Там, где отдыхает

Бессловесна тварь,

В яслях почивает

Всего мира Царь!»

К Сикстинской Мадонне

Вот Сын Ее, – Он, тайна Иеговы,

Лелеем Девы чистыми руками.

У ног Ее – земля под облаками,

На воздухе – нетленные покровы.

И, преклонясь, с Варварою готовы

Молиться Ей мы на коленях сами,

Или, как Сикст, блаженными очами

Встречать Того, Кто рабства сверг оковы.

Как ангелов, младенцев окрыленных,

Узришь и нас, о, Дева, не смущенных:

Здесь угасает пред Тобой тревога.

Такой Тебе, Рафаэль, вестник Бога,

Тебе и нам явил Твой сон чудесный

Царицу жен – Царицею Небесной!

1864

Константин Фофанов (1862–1911)

* * *

Еще те звезды не погасли,

Еще заря сияет та,

Что озарила миру ясли

Новорожденного Христа

Тогда, ведомые звездою,

Чуждаясь ропота молвы,

Благоговейною толпою

К Христу стекалися волхвы

Пришли с далекого Востока,

Неся дары с восторгом грез,

И был от Иродова ока

Спасен властительный Христос

Прошли века… И Он распятый,

Но все по-прежнему живой

Идет, как истины глашатай,

По нашей пажити мирской;

Идет, по-прежнему обильный

Святыней, правдой и добром,

И не поборет Ирод сильный

Его предательским мечом…

Гимн Богу

Тебе, подымавшему бездны,

Бессмертную славу поет

И солнце, и звездное небо,

И все, что под небом живет.

Тебе, созидавшему в мраке

Предвечные солнца лучи,

И мирная ветка оливы,

И мстительной правды мечи.

Тебе, ниспровергшему в пропасть

Надменного демона тьмы,

Высокие мысли и думы,

И полные правды псалмы.

Тебе, ниспославшему Слово

В наш мир для прозренья слепцов,

Огни, ароматы курильниц,

Моленья во веки веков.

Не Ты ль назначаешь дорогу,

Не Ты ли горишь маяком?

Мой дух не Твое ль дуновенье,

И все мы не в духе ль Твоем?

И Ты, совершающий тайны

В сияющем мире Своем,

Ты слышишь, Ты видишь, Ты любишь,

И жизнь Твоя в сердце моем!