Рождественские туфли
Шрифт:
— Как все просто, а? — усмехнулся я.
— Нет, — вскинулась мама. — Сделать это совсем непросто. И именно поэтому разводов становится все больше — потому что проще развестись, чем прикладывать усилия для сохранения брака. Но ни в одной книге не прочитаешь, что сберечь брак легко. — В маминых глазах горел огонь. — Ни разу за всю историю бракосочетаний молодоженов не напутствовали словами: «Поцелуйте друг друга и живите себе без проблем и забот». Жизнь вообще трудная штука. Иной раз кажется: ну вот, все понял, а жизнь — раз, и снова поворачивается к тебе другим боком, снова подбрасывает задачу.
Я откинулся на
— Но мне всегда казалось, что у вас с папой не было проблем.
Мама даже прыснула со смеху:
— Да первые десять лет брака мы с ним жили как кошка с собакой! Он настаивал на своем, я гнула свою линию, и частенько мы закатывали рукава по локоть, вставали в стойку и колошматили друг друга до тех пор, пока кто-нибудь не устанет, — смеялась она. — Если кто-то рассчитывает, что в семейной жизни все будет происходить только так, как он хочет, то реальность жестоко его разочарует.
— Но вы всегда умудрялись прийти к какому-то общему решению. У нас с Кейт это не получается. — Я уставился в пустую чашку. — Когда папа умер, тебе не пришлось сожалеть о своих поступках.
Мама задумалась на минуту, а потом встала из-за стола.
— Пойдем-ка со мной, — позвала она меня.
Я последовал за ней на второй этаж, где находилась спальня, которую она делила с моим отцом более тридцати лет. В комнате мама подвела меня к сундуку кедрового дерева, подаренному на свадьбу ее матерью, сняла с него самодельную салфетку и подняла крышку. Оттуда пахнуло ароматом кедра, который я помнил с детства. Порывшись в содержимом сундука, мама вытащила на свет маленькую коробочку. В ней, завернутая в тисненую бумагу, лежала курительная трубка на длинном прямом мундштуке из корня древовидного вереска. Мама протянула трубку мне.
— Что это? — спросил я, недоумевая.
— Это мое сожаление, — тихо ответила она. — Трубка «Данхилл Биллиард», из Англии. Папа всегда мечтал о такой. Я берегла ее для особого случая. — Мама аккуратно забрала трубку из моих рук. — Знаешь, о чем я думала, держа отца за руку, когда он лежал в коме после приступа? Об этом «Данхилле», запрятанном в сундуке. — Вновь обернув трубку бумагой, мама уложила ее в коробочку. — Не знаю, для какого такого особого случая я берегла ее, ведь каждый день с твоим отцом был особым. Каждый день. — Мамин голос прерывался. Она убрала коробочку в ящик, закрыла крышку сундука и села сверху, потянув меня за руку, чтобы и я сел рядом с ней.
— Роберт, всегда относись к жене и детям так, как будто они — особые, — прошептала мама; в ее глазах поблескивали слезы. — Они — самое дорогое, что у тебя есть в этом мире.
— Я знаю, мама, — сказал я и сжал ее руку.
— Нет. Не знаешь. Может, когда ты потеряешь их, ты поймешь. Но не теряй их, Роберт. — Она обхватила мое лицо ладонями и заговорила, глядя мне в глаза: — Вы с Кейт еще можете все вернуть. Все еще можно исправить, — горячо говорила мама, — но сначала ты должен исправиться сам. Конечно, легче пытаться изменить другого, а не себя. Вместо того чтобы требовать что-то от Кейт, ты прежде всего должен дать ей больше своего времени, больше своего внимания, больше себя. — Мамины ладони отпустили мое лицо и упали вниз, мне на руки. — Ни один человек не живет по-настоящему, если он не отдает себя другим. Вот это ты и должен сделать. Что я всегда говорила тебе и Хью на Рождество?
Я
— Почему Иисус был рожден в яслях? Потому что Он в смирении своем готов был отдать жизнь за человечество. В этом смысл Рождества. — Затем я повысил голос, подражая маме: — Так, мальчики?
Она засмеялась и шутливо шлепнула меня по ноге:
— Ну наконец-то ты хоть что-то вспомнил из того, чему я учила вас столько лет. Теперь то, что ты вспомнил, примени на практике.
Она выключила в спальне свет, и мы пошли вниз, но на лестнице нас перехватила Лили.
— Бабушка, я хочу чего-нибудь вкусненького, — с хитрой улыбкой проговорила девочка.
Мама подхватила внучку на руки и чуть ли не бегом направилась на кухню, где всем досталось еще по одному куску кекса (всем, кроме меня, — я наелся сладкого на неделю вперед). Когда девочки допили молоко, мама сфотографировала их напоследок, и настало время собираться домой. Все стали надевать пальто, шапки и варежки, застегивать молнии, зашнуровывать ботинки, затем мама обняла и поцеловала каждого из нас. На улице снова шел снег. Машину покрывали три дюйма свежайшего снега. На прощание мама крикнула, чтобы я ехал не спеша и чтобы позвонил ей, как только мы доберемся до дома.
Когда мы уехали, мама вернулась на кухню и закончила уборку. Остатки кекса она завернула в полиэтилен, чтобы сохранить их до прихода Далтона и Хедди. Потом погасила свет на кухне и в гостиной и уселась в свое любимое кресло (которое они с отцом купили много лет назад на аукционе). Перед ней огоньками гирлянд светилась елка, неумело, но старательно наряженная внучками. Через несколько минут зазвонил телефон — это я сообщал, что мы уже дома, в целости и сохранности. Только после этого мама пошла спать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Декабрь 1985 года
Жить нужно двигаясь вперед, но оценить жизнь можно только двигаясь назад.
В понедельник все шло не так, как я запланировал. Рано утром у меня была назначена встреча с очень важным клиентом, но, когда я уже выбегал из дома, Кейт напомнила мне, что я обещал отвезти Ханну в школу. Мы договорились об этом еще на прошлой неделе, чтобы дать возможность Кейт присутствовать на утреннем совещании в больнице. Я совершенно забыл об этом.
В результате я заставил клиента ждать меня двадцать пять минут. Его это совершенно не обрадовало. После этого я получил счет из автомастерской, где мне недавно чинили тормоза. Эту мастерскую порекомендовала мне Гвен: по ее словам, обслуживание там вполне оправдывало поездку на другой конец города, где она располагалась. Действительно, машину мне сделали быстро и дали гарантию на проведенный ремонт. И вот я увидел счет. И вскипел. Они думают, что если я езжу на «мерседесе», то меня можно доить как корову! Они полагают, что я оплачу счет и даже не замечу, что за сумму они там выкатили! В обеденный перерыв я отправился в автосервис, хотя мог бы с большей пользой потратить это время. Но я им покажу, как обсчитывать клиентов! В мастерской меня встретила секретарша, и я попросил ее пригласить человека, который работал с моей машиной. Она вызвала мужчину, на комбинезоне которого было вышито имя Джек.