Рождественские зори
Шрифт:
При оформлении в отделе кадров Любовь Ивановна удивилась:
– Первого августа уволен в Свердловской области, а шестнадцатого уже вышел на работу?
– Стараюсь сохранить непрерывность стажа, – ответил я.
– Столько лет прошло, как вы уехали из Рождественской, и что это вас назад потянуло в эту глушь?
– Не знаю. Что-то внутреннее. Говорят, это зов предков. Мне прислали приглашение в две организации на крайний Север. Обещали баснословные заработки. Но здесь всё, что у меня есть дорогого в жизни: мама моя здесь, брат, родственники. А самое главное – это воспоминания. Здесь я родился, сделал первый вдох, первый глоток воды. Здесь я пошёл
– А вы не скандальный человек, Анатолий Иванович? Я думала, что вы меня отправите с моим вопросом, как говорят, «далеко и без хлеба».
– Нет, я так не могу.
Любовь Ивановна
Выделили мне кабинет. Директор лично привёл меня, вручил ключ, пожелав долгой и плодотворной работы.
«Чтобы долго, а тем более успешно работать, – подумал я, – мне надо изучить все вопросы: что производит совхоз, кто является контрагентами, какие договоры заключаются – долгосрочные, краткосрочные, не кабальные ли они для хозяйства. Как ведутся взаиморасчёты, как выполняется план по производству и сдаче всего, что совхоз производит. Нужно овладеть целой суммой знаний, и только тогда можно работать спокойно и уверенно».
Но, по большому счёту, в моей жизни наступил период относительного спокойствия. Есть время пообщаться с детьми. Мне очень интересно узнать их мнение по разным вопросам жизни, как они готовы к взрослой жизни, в которую двоих из них вот-вот надо отправлять.
Как-то выдался хороший день: солнечный, но не очень жаркий, и мы с детьми решили посидеть в роще, которая была сразу за бабушкиным забором. Перейдя речку Чибрик, мы оказались в тени старых деревьев. Я предложил совершить экскурс в моё детство.
– Роща эта в мои комсомольские годы была центром для молодёжи. Вот там, где здание участкового пункта милиции, была танцплощадка, которую мы построили во время комсомольских субботников, проводившихся довольно часто. А слева, напротив здания библиотеки, была волейбольная площадка, которую тоже делали на субботнике. Вдоль речки стояли лавочки. Это было место свиданий, и в теплый вечерок здесь не найти было свободной скамейки (а сейчас только одна). Всем этим благоустройством руководил наш комсомольский секретарь – нынешний директор совхоза.
Мы присели на лавочку, и я попросил детей:
– Поделитесь планами на будущее.
Лена, потупясь, пожала плечами, а Серёжа удивлённо сказал:
– Пап, ну какие планы? Пока только учёба.
– Пример надо брать с государства. Оно принимает пятилетний план, а потом – план на каждый год. Вот и вы должны иметь план на жизнь. Без этого никак. А в остальном как в этих стихах:
Держись от дураков на расстоянье,Скупых остерегайся и лжецов.Не верь в кричащее на людях покаяньеИ не иди на поводу у подлецов.Не доверяй безгрешным и святошам,Циничных снобов от себя гони.И никогда от боли не стони,Какая– Во всём имейте своё мнение, свою голову, свои мысли и идеи. Не гонитесь ни за кем. Шаг – только навстречу, но не вдогонку… Никто за вас не будет строить ваше счастье.
– А как строить счастье, если счастье – от слова сейчас? – спросил Юра.
– Совершенно правильно, Юра. Очень умное определение: счастье – это «сейчас». Наш мир состоит из мыслей, желаний и устремлений. В зависимости от того, каковы они, он может быть наполнен радостью и счастьем или болью и горечью. От наших мыслей зависит, какой будет наша жизнь, наш мир и наша Вселенная. Как мы благодаря силе мысли выстроим свой внутренний мир, так будет складываться наша жизнь. Нужно создавать такие мыслеформы, чтобы быть счастливым всегда, в любое время суток, года…
– Одни словом, надо дружить с головой?
– Да, Лена. Что есть в голове, то и будешь иметь.
– Пап, а о чём вы мечтали, когда строили танцплощадку? Мгновенно перед моими глазами возникло то время, те люди и те разговоры. Тяжёлый вздох неожиданно вырвался из моей груди.
– Эх, дети, дети. Время так изменилось, что вы не поверите, о чём мы тогда мечтали. Чтобы хлеба было вдоволь, да к зиме купить что-то новое из одежды, хотя не помешало бы и летнее обновить. Мечтали приобрести хорошую профессию – тракториста, комбайнера, чтобы можно было семью содержать. О сельских профессиях думали. Были ребята, которые уезжали на шахты Донбасса. Но в основном связывали свою жизнь со станицей.
В это время нас настойчиво позвали обедать. Пришлось прервать нашу приятную беседу.
Вот и двадцатое августа, пора детей провожать на учёбу в Тагил. Смотрю – Лена плачет. Спрашиваю Машу: чего это она?
Вместо Маши отвечает бабушка:
– А у неё последние дня два глаза не просыхают.
Обнял дочку:
– Ну что ты, маленькая, что за слёзы?
– Экзамен завалила.
– Моя девочка, несданный вступительный экзамен – это неприятно, но не трагично, главный экзамен у тебя впереди, когда жизнь начнёт тебя экзаменовать. Вот если там не сдашь – это будет трагедия. И вообще, самая тяжёлая школа – это школа жизни. Никогда не знаешь, в каком ты классе и когда следующий экзамен. Ты даже списать не можешь, потому что ни у кого нет такого варианта. Так что не всякая проблема является концом мира. Завтра поедем в Ставрополь, я тебе покажу Ставропольский пединститут. Может быть, здесь и останешься.
На следующий день мы с Машей повезли Лену в Ставрополь. В пединституте наши надежды разрушили: приём закончен даже с запасом. Поехали мы домой ни с чем. Остановил я машину на улице Ленина, около «Детского мира», и сказал Лене:
– Мы пошли в магазин, и пока мы будем там, у тебя есть время принять решение: ты уезжаешь или остаёшься.
Ничего нам не надо было в магазине – это был предлог оставить девочку одну для принятия решения, а нам с Машей поговорить о ее судьбе.
– Как ты думаешь, мать, стоит нам её отпускать? Девочка всё-таки, родители далеко, не сделает ли она нас дедушкой и бабушкой раньше, чем мы этого ждём?
– Отпускать или не отпускать – в этом я не вижу проблемы. Мы с тобой уехали от родителей когда? Сколько нам было лет? Как ты считаешь, у нас всё в порядке? Вот и у них всё будет хорошо. А насчёт внуков, ты что, думаешь, девочке сколько лет и я с ней не говорила на эту тему? Тогда я плохая мать.
– Нет, я так не считаю.
– Тогда давай отпускать, не наживать себе врага в лице дочери. Хочет ехать – пусть едет, не хочет – пусть остаётся.
Придя в машину, мы застали Лену улыбающейся, настроение улучшилось, значит, решение приняла.