Рождественский подарок зверю

Лелька

– Говори то, о чем хочешь просить, лайман.

– Я дакран.
– Поправил его Дум, и сделал шаг вперед.

– Пока в тебе еще жив лайман, но время дакрана скоро настанет. Он уже чувствует свою победу, и ты тоже.

Дум сжал ладони в кулаки, да так, что когти до крови впились в кожу. Он не хотел думать об этом. Не хотел уступать зверю. Не теперь, когда у него есть Кетти. Но судьба решила за него.

– Рас, я думаю, что наш мохнатый друг не желает говорить об этом.
– Улыбнувшись, сказала девушка с замысловатой тату в виде лианы,

которая словно оплетала ее тело, распустив большой розовый цветок на правой щеке. Дух земли.

– Он вызвал нас для того что бы просить за отца.
– Усмехнулся второй мужчина с белоснежными волосами, заплетенными в длинную косу. Это был дух воздуха.

– Он просто любит его.
– Так же с улыбкой заметила другая девушка с небесно-голубыми глазами. Дух воды.

– Говори.
– Приказал мужчина, которого Высшие называли Расом, а смертные духом огня.

– Я хочу, чтобы вы даровали моему отцу жизнь.

– Баланс должен соблюдаться. Он променял жизнь на любовь Санниты.
– Ответила ему дух земли.

– Если ты хочешь, что бы он жил, то должен предложить что-то взамен.
– Добавила дух воды.

– Он хочет предложить свою жизнь.
– Пренебрежительно сказал дух воздуха.

– Нет, он хочет предложить свою надежду.
– Снова заговорил дух огня.

– Нет!
– поняв, о чем идет речь, вскрикнула Саннита.
– Нет, Дум! Не смей этого делать! Мы с твоим отцом приложили немало усилий, что бы ты снова ее обрел.

– Этой мой выбор.
– Тихо ответил Дум, смотря в глаза своей матери.

– Это безумие.
– В голосе Санниты слышалось отчаяние, а по щекам текли слезы.
– Прошу тебя, не делай этого. Подумай о Кетти.

– Ей так будет лучше.
– С болью в голосе произнес Дум. Сейчас он старался не думать о своих чувствах к Кетти, пытаясь заглушить в себе отчаянный крик своего сердца. Он чувствовал, как дакран внутри него недовольно рычит, но не придал этому особого значения.

– Ты уверен в своем решении, Дум, сын лаймана Растора?
– не обращая внимания на упавшую на колени, плачущую Санниту, спросил его дух огня.

– Да.
– Уверенно ответил Дум, смотря Расу прямо в глаза.

– Что ж, думаю, это будет равносильный обмен.
– Ответил тот, остальные духи согласно кивнули.

– Мы дадим тебе сутки. Это твое последнее рождество, лайман.
– Дух земли подошла к Думу, и нежно коснулась его лица, от чего по его телу разлилась теплая волна. Поднявшись на носочки, дух прошептала ему:

– Простись с ней достойно. Она любит тебя.

Дум с шумом выдохнул. Ему было больно слышать о чувствах Кетти к нему сейчас, когда он сделал свой выбор. Он не хотел расставаться с ней, но так будет лучше для всех.

Кетти сидела в своей комнате возле камина. Маленький огонек, принявший форму котенка, ласково терся о ее руку, потрескивая искорками от удовольствия. Но девушка, казалось, не замечает огненного питомца. Ее взгляд был направлен на догорающие угольки в углу

камина, а ее мысли был далеко за пределами этой комнаты. Кетти моргнула пару раз и по ее щеке потекла одинокая слезинка. Еще вчера девушка с замиранием и надеждой ждала самого светлого праздника. В их мире рождество было символом веры и надежды, ведь по приданиям, именно в этот день в их мире, который представлял собой хаос, появились четыре духа: огонь, земля, вода и воздух. Они возродили их мир, населив его людьми и даровав им девственные леса, луга, реки и озера.

Кетти любила этот праздник, ведь именно в этот день в их мире было принято говорить слова любви и благодарности тем, кто дорог сердцу. В эту ночь она хотела признаться Думу в своих чувствах. Ей было абсолютно неважно то, что внутри него жил зверь, способный на убийства, ни тот факт, что дакран вскоре мог взять верх над человеком. Она любила его таким, зверя с человеческой душой.

– Кетти, милая, он вернулся.
– Нарушил тишину голос Растора за дверью.

Девушка тут же стряхнула с себя огненного котенка и подбежала к двери. Едва она дотронулась до ручки, дверь распахнулась, и на пороге появился Дум. Его грудь вздымалась от учащенного дыхания, в глазах горел огонь и какая-то обреченность, от чего сердце Кетти пропустило удар, предчувствуя беду.

– Дум.
– Тихо произнесла она и, подняв руку, осторожно коснулась его груди. Из горла дакрана вырвалось приятное урчание, а глаза закрылись от удовольствия. Прикосновения Кетти всегда успокаивало его зверя, подчиняя, подавляя.

– Где ты был?
– Не убирая ладонь, спросила она.

– У матери.
– Ответил он и посмотрел в любимые глаза, наполненные болью и переживанием за него. В этот момент ему хотелось выть от отчаяния.

– Ты... ты назвал ее мамой?

Не отрывая от нее взгляда, Дум утвердительно кивнул.

– Ты признал ее?
– Все еще не веря, переспросила Кетти.

– Нет. Я простил ее.

Кетти удивленно смотрела на него, ее губы тронула несмелая улыбка. Она радостно захлопала в ладоши и, забыв обо всем, обняла Дума за талию, прижимаясь щекой к его мягкой шерсти. От этого прикосновения он вздрогнул и, затаив дыхание, обняв, притянул ее к себе, наслаждаясь ее близостью.

– Кетти, я должен кое в чем тебе признаться.
– Слегка дрожащим от волнения и близости девушки голосом произнес он.
– Мама собирала совет.

Казалось, Кетти перестала дышать и, отстранившись от него, обеспокоенно посмотрела ему в глаза.

– Зачем?

– Я должен был. Пойми меня. Я не мог допустить смерти отца.

Кетти отрицательно покачала головой и сделала шаг назад.

– Нет. Нет! Скажи мне, что ты этого не сделал.
– Срывающимся голосом произнесла она. Кетти знала, что взамен на сохранение жизни Растору, Высшие потребуют что-то ценное, и она была уверенна, что Дум предложил им себя.

– Кетти...

– Сколько?
– Сквозь слезы прошептала она.
– Сколько времени у нас есть?