Рождественское обещание

Брэдли Шелли

И все. Никаких объяснений. Никакой причины, по которой она отказывается его видеть.

Она просто передала ему через дворецкого запечатанную записку, когда Айан несколько минут назад зашел к ней.

Проклятие! Черт бы ее побрал! Почему? Что бы он ни говорил, что бы ни делал, Джулиана вечно была недовольна. Она всегда предпочитала совершенство. В то время как Айан… ну, ему нравилось все естественное и забавное. Почему же он не мог полюбить женщину с такими же запросами?

Потому что в жизни не все так просто. Потому что ему неинтересны такие женщины. Потому что к

их смешливости обычно прибавлялось полное отсутствие мозгов. Их основные заботы сводились к тому, как стать владелицей великолепного платья, как узнать последние сплетни и как завести правильные знакомства. Он предпочитал острый ум Джулианы, ее прямолинейные высказывания, ее здравомыслие. Она пробуждала в нем стремление стать лучше, словно для того, чтобы он соответствовал ее искренней натуре.

Как, черт возьми, она могла отказать ему во встречах? Это почти все равно, что нарушить свое обещание, чего она никогда не делала.

Смяв записку в кулаке, Айан развернул лошадь и направился обратно в Харбрук. Прошло то время, когда они с Джулианой пытались устранить возникшие между ними недоразумения. Он был преисполнен решимости прорваться в ее покои, снова влезть в окно, если потребуется. Но ей, черт побери, придется обратить на него внимание.

Удача улыбнулась ему, когда он завел лошадь в конюшню Харбрука и обнаружил там Джулиану в одиночестве. Очевидно, она только что вернулась с верховой прогулки и, похоже, скакала во весь опор. Мелкие бисеринки пота блестели на лбу. От быстрой езды ее щеки раскраснелись, а светлые кудряшки свободно рассыпались по плечам. Ее упругая грудь быстро вздымалась и опускалась в такт частому дыханию.

Будет ли она выглядеть так же сразу после их занятий любовью?

Айан почувствовал, как кровь прилила к чреслам, что было сейчас весьма некстати. Он выругался, понимая, что гнев уступил место желанию. Даже сейчас она казалась воплощением целомудрия, что так возбуждало его.

Айан оглянулся в поисках конюха. И быстро обнаружил, что они одни.

Наконец, в первый раз за день, у него появился повод улыбнуться.

Крадучись, он приблизился к ней, наблюдая, как она промокнула полотенцем влажный лоб и розовые щеки, по-прежнему не замечая его.

Когда их разделяло каких-то три шага, она замерла, подняла голову и взглянула ему прямо в глаза.

Вся гамма чувств отразилась на ее лице – удивление, затем гнев. Виконт медленно приблизился, сжимая в руке ее записку. Ее глаза вспыхнули вызовом… и страхом.

– Ты настолько глуп, что не понимаешь моего послания? – выпалила она.

Айан сделал еще один шаг вперед и оказался так близко от нее, что мог вдохнуть этот легкий мускусный запах ее кожи, от которого желание попробовать ее на вкус сводило его с ума.

– Возможно. Так объясни мне! – с вызовом бросил он. Джулиана вздернула подбородок. Боже, как хороша она была в своем высокомерии! При Мысли о том, что на супружеском ложе ее неприступность падет под его натиском, сладкая мука пронзила его затвердевшее естество. Какое удовольствие будет наблюдать, как исчезает вся ее холодность, смотреть, как она стонет и извивается от страсти. Он не хотел сломить ее самоуверенность.

Нет, она делала ее такой соблазнительной. Он просто собирался хорошенько встряхнуть ее, чтобы на время счистить с нее надменность, как шелуху.

– Мне не нравится выражение твоего лица.

– И какое же это выражение? – Ожидая ответа, он послал ей ослепительную улыбку, больше напоминавшую волчий оскал.

– Словно… словно ты хочешь… словно собираешься проглотить меня живьем.

Его улыбка стала еще шире. Он сосредоточил взгляд на ее губах.

– Мне бы очень этого хотелось.

Глаза Джулианы вспыхнули огнем. Ее рот приоткрылся. Дыхание стало еще более сбивчивым. Да, им было бы хорошо вместе. Кровь стремительно побежала по его венам, и он с невероятной силой ощутил, как в нем пульсирует жизнь. Он мог побиться об заклад, что она чувствовала то же самое, хотя и не признавала это.

– Ты мерза…

– Но не сейчас, – сказал он, прежде чем она успела договорить. – В данный момент я хочу, чтобы ты объяснила мне свое поведение.

– Мне больше нечего сказать, – бросила она и ринулась мимо него к выходу из конюшни.

Айан схватил Джулиану за руку, рванул ее обратно и прижал к стене.

– Пусти меня, – потребовала она сквозь зубы.

Он заколебался, разглядывая ее сузившиеся глаза и горящие щеки. Медленно он выполнил ее просьбу.

– Стой здесь и объясни мне все.

– Не вижу смысла этого делать. Ты не имел права просить Байрона перестать приходить ко мне. Наши отношения тебя не касаются. Если я захочу выйти за него замуж, ты не сможешь меня остановить.

– Значит, ты хочешь выйти за него замуж, не так ли? – с вызовом спросил он.

– Возможно, – солгала она.

Он улыбнулся:

– Дорогая, я слишком хорошо тебя знаю. Байрон очень скоро наскучит тебе своей добротой. И ты не настолько неопытна, чтобы этого не понимать.

Отбросив в сторону полотенце, Джулиана сжала кулаки.

– Но это я его выбрала, так же как выбрала Джеффри. И снова ты изо всех сил стараешься помешать мне. Ты ни черта не слушаешь и ничуть не уважаешь меня!

Айан умолк. Из ее слов он сделал вывод, что Байрон рассказал ей об их сугубо мужском разговоре. Он не ожидал, что Байрон пойдет к Джулиане и выложит ей все как на духу, но, очевидно, тот так и поступил. Виконт вздохнул. Лучшее, что он мог сегодня сделать, – это смягчить ее гнев, отступить и вернуться завтра.

Но до Рождества остались считанные дни, и каждый был на вес золота. И он устал быть ее мальчиком для битья.

– Ты постоянно просишь меня считаться с тобой. Я стараюсь, черт возьми, – прорычал он, – но ты ни разу не подумала о моих чувствах. Ты не слушаешь меня. Ты не понимаешь меня. Черт, ты то и дело неправильно истолковываешь все мои действия! – выругался он. – И ты не придаешь никакого значения тому, что я люблю тебя.

Она горько рассмеялась в ответ:

– Если ты что и любишь, так это манипулировать мной. Неужели ты наслаждаешься, если я веду себя как послушная кукла каждый раз, когда ты дергаешь за ниточку? Я не могу придумать другую причину, по которой ты ведешь себя, словно…