Рождество с неудачниками
Шрифт:
— Копы!
Лютер увидел, как посреди улицы остановилась патрульная машина с мигалкой, но без воя сирены. Из нее резво выпрыгнули двое полицейских с таким видом, точно они из спецназа.
И Лютер тут же узнал Салино по кругленькому брюшку, а затем и молодого Трина — по толстой, выпирающей из воротничка шее. Те самые парни, что пытались продать ему календари, а он послал их куда подальше.
— Привет, мистер Крэнк, — с недоброй ухмылкой произнес Салино.
— Привет.
— Куда это вы направляетесь? —
— К себе домой, — ответил Лютер и для пущей убедительности показал пальцем. Он был почти у цели.
— Может, объясните, чем это вы занимаетесь, — сказал Салино.
— Ну, дело в том, что Уэс Трогдон одолжил мне свою елку. Он уехал из города примерно час назад, вот мы со Спайком и перевозим ее.
— Со Спайком?
Лютер обернулся. Посмотрел кругом, за кустами, в фургоне, под фургоном. Спайка нигде не было видно, он исчез.
— Да, это парнишка, сын моего соседа.
Уолт Шёль сидел у себя в саду и наблюдал за происходящим ярдов с пятидесяти. Бев болталась поблизости, делала вид, что вышла подышать свежим воздухом. В доме Бекеров надрывался ребенок.
— Возьми себе стул и садись, милая. Крэнка поймали с поличным, хотел спереть чужую елку, — сказал жене Шёль.
Бекеры тоже вышли поглазеть.
— Нам сообщили, что здесь имеет место ограбление, — сказал Трин.
— Да какое еще ограбление, вы что? Кто вам звонил?
— Мистер Шёль. Чей это фургон?
— Не знаю. Спайк на нем приехал.
— Так, значит, еще и фургон угнали, — констатировал Трин.
— Ничего я не угонял.
— И все же согласитесь, мистер Крэнк, все это выглядит очень подозрительно, — заметил Салино.
«В обычных обстоятельствах, да, пожалуй» — вот что мог бы ответить Лютер. Вся эта сцена, следовало признать, действительно выглядела необычно. Но Блэр с каждой минутой подлетала все ближе к дому, и отступать ему было некуда.
— Ничего подобного, сэр. Я почти всегда одалживаю рождественскую елку у Трогдонов.
— Знаете, мы должны доставить вас в участок для более обстоятельного разговора, — сказал Трин и отстегнул с ремня пару наручников.
Увидев наручники, Уолт Шёль едва не свалился со стула. А Бекеры затаили дыхание.
Лютер почувствовал, как у него подкосились ноги.
— Да перестаньте! Вы что, серьезно?..
— Садитесь в машину!
Лютер сполз на заднем сиденье как можно ниже, впервые в жизни в голову полезли мысли о самоубийстве. Два копа, сидевшие впереди, вели переговоры по радио, речь шла о розыске владельца похищенной собственности. Мигалка на крыше продолжала крутиться, а Лютеру так много хотелось сказать. «Отпустите меня! Выключите эту чертову мигалку! В будущем году куплю сразу десять календарей! Давайте пристрелите меня, ну, что же вы?..»
Если Нора придет домой, то точно подаст на
Малолетние правонарушители, близнецы Кирби, с дальнего конца Хемлок-стрит, по какой-то неизвестной причине ошивались в это время поблизости. Подошли к машине и уставились на Лютера через заднее стекло. Тот сполз еще ниже. Тут к ним подскочил постреленок Беллингтонов, и все трое стали пялиться на Лютера так, точно он убил их родную мамочку.
Прибежал Спайк, за ним еле поспевал Вик Фромейер. Полицейские вышли и вступили с ними в разговор, затем Трин отогнал мальчишек, отворил дверцу и выпустил Лютера из машины.
— У него были ключи, — говорил Вик. Только тут Лютер вспомнил, что у него действительно были ключи от гаража и дома Трогдонов. Ну и кретин!
— Я знаю этих людей, — продолжал Фромейер. — И никакого грабежа не было.
Копы зашептались о чем-то, Лютер старался избегать взглядов Вика и Спайка. Потом начал озираться по сторонам, опасаясь, что в любой момент может подъехать Нора. Увидит эту сцену, и ее точно хватит удар.
— Ну а елка? — спросил у Вика Салино.
— Если Лютер утверждает, что Трогдон одолжил ему елку, значит, так и есть.
— Уверены?
— Уверен.
— Ясненько, — пробормотал Салино, глядя на Лютера так, точно тот был закоренелым преступником.
А потом оба полицейских уселись в машину и отъехали.
— Спасибо, — сказал Лютер.
— А чем все-таки ты там занимался? — поинтересовался Вик.
— Позаимствовал у них елку. Спайк помогал перевезти ее. Пойдем, Спайк.
Лютер со Спайком благополучно, без всяких помех вкатили елку во двор, потом — в гараж, и вскоре она уже красовалась в гостиной. Путь следования ели был отмечен опавшими иглами, красными и зелеными сосульками, попкорном.
— Возьму пылесос и уберу позже, — сказал Лютер. — А пока давай проверим лампочки.
Зазвонил телефон. Голос Норы звучал уже совсем панически.
— Я ничего не могу найти, Лютер, ничегошеньки! Ни индейки, ни окорока, ни шоколада, ничего. Даже хоть сколько-нибудь приличного подарка не попадается.
— Подарка? Но мы же вроде договорились обойтись без подарков.
— Но ведь Рождество, Лютер. Кстати, ты звонил Юберам и Фрискисам?
— Да, — солгал он. — У них все время занято.
— Продолжай звонить, Лютер. Потому что иначе к нам никто не придет. Я говорила с Мактирами, Морисами и Уорнерами. Но все заняты. Как елка?
— Скоро закончу.
— Ладно, позже перезвоню.
Спайк вставил вилку в розетку, и елка ожила. Настал черед девяти коробок с игрушками, и они принялись за украшение. Вешали все подряд, что попадалось под руку.
Уолт Шёль наблюдал за ними с противоположной стороны улицы в бинокль.
Глава 15