Рождество в Париже
Шрифт:
Князь, извинившись, неожиданно растворился в темноте.
Маше не хотелось спать. Она вглядывалась в горизонт. Море заметно волновалось.
«Начинается шторм, — подумала Маша, — жаль, если завтра будет плохая погода, я рассчитывала здесь загореть, чтобы не выглядеть в Лос-Анджелесе белой вороной. — Но вдруг, смутившись своих мыслей, рассердилась: — А почему, собственно, я решила, что поеду в Лос-Анджелес?»
Она уехала в этот замок, даже не оставив записку Мишелю. Но ведь был последний разговор с ним… Конечно, если он узнает, что речь шла о каком-то амулете и
Размышления Маши вдруг прервались. Она вздрогнула от неожиданности. Перед ней стояла высокая черноволосая девушка, окутанная белой прозрачной шалью.
— Вы должны уехать отсюда, — почти выкрикнула незнакомка.
И Маша догадалась, что это ее силуэт мелькнул только что на террасе князя.
— Мы с ним обручены. С детства. Я так его ждала. Он только стал забывать ее. А теперь вновь! Зачем вы приехали? — Она была прекрасна в своем гневе. Глаза сверкали, несмотря на темноту ночи.
Маша все поняла. Незнакомка говорила о той русской девушке, с которой князь учился в Сорбонне. Всю свою неприязнь к ней, ревность и гнев невеста князя перенесла теперь на Машу.
«Она за нами следила. Наверное, и на пляже тоже», — промелькнуло в голове у Маши.
Ей стало стыдно, что она дала повод для ревности, что невольно вторглась в жизнь такого далекого для нее и нереального, сказочного княжества.
Наутро, изменив решение провести здесь неделю. Маша позвонила Мишелю и вылетела в Лос-Анджелес.
18
Обиженный ее внезапным отъездом к князю, Мишель не поехал встречать Машу в аэропорт, а поручил это сделать Клоду.
Клод выразил Маше соболезнования в связи со смертью Пьера, поинтересовался также ее самочувствием. Но, усевшись с ней в автомобиль, сразу перешел к делам, полностью занимавшим его.
— Мишель тебя очень ждал, — медленно начал он, подбирая слова, чтобы не обидеть Машу, — и снимал только те эпизоды, в которых ты не занята. Ему приводили хорошую актрису, но он, поссорившись со мной, отказался даже ее пробовать. — И, покачав головой, добавил: — Девушка была профессионалка. Вся группа его уговаривала.
И Маша стала понимать, что не все так просто, как ей сначала казалось. И, не приехав сразу из Парижа на съемки, она усложнила жизнь Мишелю, так как работа у американцев превыше всего. Ему пришлось защищать или выгораживать ее. А она, даже не пообещав ему вернуться, бросила все и уехала к чудаковатому старику. А может, к молодому князю?
Теперь ей предстояло доказать всем, что она справится. Маше очень хотелось, чтобы они поверили в нее.
Клод, глядя на дорогу, молчал, сосредоточенно о чем-то думал.
Действуя по настоянию Мишеля, он мчит сейчас эту девушку туда, где не все уверены в ней, в ее умении справиться с ролью, пусть и более близкой ей, чем, на его взгляд, многим профессионалкам, ролью русской графини.
Прервав размышления, Клод заметил:
— Американская публика очень
— Если я взялась, значит, смогу. — В Машином голосе было столько решимости и твердости, что Клод даже притормозил, удивленно посмотрев на нее.
Съемки шли в напряженном темпе. Маша, помня обещание, данное Клоду, не успевала даже выспаться. Теперь она жила в многоэтажном доме, недалеко от Голливуда. Правда, Мишель предложил ей разместиться на его вилле, в комнате для гостей, но, чувствуя некоторое напряжение в их отношениях, она отказалась.
Во время работы на съемочной площадке Мишель вел себя корректно, никогда не кричал, ровным голосом повторяя порой одно и тоже. И даже когда эпизоды не удавались по вине Маши и приходилось их переснимать, он ничем не выдавал своего неудовольствия и не упрекал.
По ночам Маша учила свою роль, спускаясь в нижнюю часть дома, где находились бассейн, тренажеры, прачечный комплекс и множество других подсобных помещений.
Заложив перепачканное за день белье в машину-автомат и поставив на определенное время, она выходила к бассейну, чтобы поплавать, а иногда просто посидеть в тиши, зазубривая роль Натали. Услышав плеск воды и увидев Машу на экране монитора, привыкший к ее ночным бдениям привратник подходил по мягким, бесшумным коврам к Маше и желал ей доброй ночи. Затем она возвращалась в прачечную — вынуть чистые и сухие вещи, положить их под гладильный пресс и через несколько секунд, поднявшись скоростным лифтом, рухнуть в постель, чтобы на рассвете свежей и аккуратной, как все американцы, явиться в студию к началу съемок.
Теперь она, как о чем-то очень далеком и очень прошлом, вспоминала праздные, спокойные дни, проведенные в доме Пьера.
Съемки в Лос-Анджелесе подходили к концу.
Мишель собрал съемочную группу и назвал имена тех, кто должен был выехать в Москву для дальнейшей работы. Эту поездку он хотел приурочить к Дням зарубежного кино, проводимым московскими кинематографистами, пригласившими его принять участие. В программу был включен предыдущий фильм Мишеля, выдвинутый на конкурс, который будет организован в рамках этих Дней.
— Поэтому с нами поедут исполнители главных ролей того фильма. Я уже связался с Москвой и все формальности уладил. Нам предоставят русского переводчика, закажут гостиницу, — сообщил Мишель и, даже не взглянув в Машину сторону, назвал день отъезда.
19
«Как все чудесно начиналось с Мишелем. Прием в небоскребе. Роскошное платье. Приглашение к танцу и его слова», — вспоминала Маша под беззаботную болтовню Мики. Они сидели рядом в самолете, летящем в ее родную Москву. После стольких событий, произошедших с ней, Маша почти все забыла про свою московскую жизнь. Забыла про девочек, про свою первую любовь, обманщика Гошу, про то, как начиналась ее рождественская сказка в Париже. Все это осталось как бы в другой жизни.