Розовая мечта
Шрифт:
— Не могу понять, почему тебе хочется жить в Париже, — ворчала мать. — Что там такого, чего нет в Лондоне? Лишь бы только тебя не охомутал француз они плохие мужья.
— Ты ничего о них не знаешь, — отвечала Чармиэн, вспоминая Леона, — ты ведь даже с ними ни разу не встречалась.
— Иностранцы такие проныры, — глубокомысленно заявил отец, — не будь дурой и не верь им.
Чармиэн усмехнулась про себя — последнее ведь можно было отнести к Алексу!
Вернувшись в Париж, она полностью отдалась последним
Погода испортилась. Однажды холодным, мрачным утром Чармиэн пришла в гардеробную, чтобы поменять платье манекенщице. В тот день все шло наперекосяк, нервы были напряжены — особенно у Дезире, которая уже устала без конца менять одежду.
Она медленно раздевалась с помощью ассистентки, ругаясь вполголоса и намеренно игнорируя Чармиэн, к которой относилась свысока, Чармиэн с тоской смотрела на нее, размышляя о том, придет ли когда-нибудь время для нее самой облачиться в подобный наряд.
Тут подоспела женщина с бальным платьем для Альтеи в руках. Она обратилась к Чармиэн:
— Все вас ищут, быстро переодевайтесь, вас уже ждут в ателье.
— Меня? — поразилась девушка.
— Это какая-то ошибка, наверное, — покривилась Дезире. — Она привыкла видеть Чармиэн в униформе служащей.
— Нет, — отрезала женщина — она все еще не могла отдышаться. — Поспешите, — приказала она и махнула рукой гардеробщице, чтобы та помогла.
Чармиэн нехотя разделась под презрительным взглядом Дезире; когда она надевала новое белье, та спросила нагло:
— А кто же отнесет мое платье наверх?
— Успеется, — бросила гардеробщица, подталкивая Чармиэн к зеркалу. Она умело уложил длинные волосы ее в прическу с локонами. Между тем девушка соображала — что произошло? Платье было готово к отправке, и, если Леон захотел показать его какому-то клиенту, почему он заставил примерять именно ее — ведь он сам говорил, что это не ее цвета? Конечно, тут какое-то недоразумение, и он, пожалуй, имел в виду Дезире. Но потом она вспомнила, что платье было сшито по размеру ее и Альтеи и никому другому не годилось.
Пока с нею возились, она терпеливо ждала, когда с лица снимут чехол, защищавший платье от частиц макияжа. Потом поглядела на себя в длинное зеркало — платье делало ее еще более стройной, мерцающий шелк опускался с одной стороны почти до пола, а с другой приоткрывал ногу до колена. На кремовых плечах блестели искусственные бриллиантовые застежки. Тонкая шея, искусно уложенный венец янтарных волос. Она испытала секундное удовлетворение: в глазах Себастьена она должна была выглядеть неплохо. Еще задержка — искали подходящую обувь. Дезире взирала на происходящее с отвращением.
— Когда вы появитесь наверху, все увидят что это ошибка, — наконец вымолвила она, и Чармиэн поспешила выйти.
С волнением она последовала за женщиной в ателье Леона на верхний этаж. Та открыла дверь, объявив коротко:
Леон сидел за своим большим столом, заваленным рисунками и эскизами; лицо его было непроницаемо, как у сфинкса. Рядом в кресле сидела мадам Дюваль, явно нервничая. По другую сторону стола безмятежно расположился Александрос Димитриу. Он выглядел безупречно — в темном костюме, белой рубашке, узком галстуке с золотым зажимом. Дополняли это золотые запонки и цепочка для часов. Как всегда, его внешний вид был продуман до мелочей. Его трость почему-то лежала на священном столе Леона.
От неожиданности Чармиэн замерла на пороге. Сердце ее колотилось. Леон ободряюще улыбнулся ей:
— Входите, Чармиэн, мсье Димитриу хочет посмотреть на платье для его сестры.
От волнения, она совсем потерялась и едва могла идти, забыв все наставления учителей. Мадам Дюваль запричитала:
— Да она же сутулится! Что я вам говорила!
— Вы столько наговорили, что я не могу всего упомнить, — устало возразил Алекс. Он во все глаза смотрел на Чармиэн, как ей показалось с дерзкой самонадеянностью мандарина, пополняющего свой гарем. Кровь прилила к ее лицу, выступили слезы, она понурилась в смущении.
— Ни осанки ни шарма, — не унималась мадам Дюваль.
— Зато какой цвет лица! И прекрасная фигура, — продолжал спорить Алекс, я и забыл, как она красива.
Леон многозначительно кашлянул.
— Вы хотели видеть платье, — усмехнулся он, — оно, разумеется, создавалось для брюнетки.
Чармиэн напряженно переводила взгляд с одного и них на другого. Алекс ни разу не отвел глаз — он что, рассчитывает загипнотизировать ее похоже, он наслаждается ее замешательством.
— Так вы не хотите посмотреть платье на Ивонн? — искательно спросила мадам. — Она брюнетка и покажет его превосходно.
— Эта девушка сама покажет, если захочет, — мягко заметил Алекс, — Ну же, мадемуазель, что вам стыдиться старого приятеля?
Она подняла глаза и встретила его властный взгляд — это ведь от его присутствия она обезумела; если б не он, она бы не потерялась. Внезапно ее обуял гнев да как он смеет издеваться над ней, чем это она заслужила? Словно приняв вызов, она гордо вскинула голову и прошла к столу Леона, затем резко остановилась, грациозно вскинула руки, полуприкрыв глаза и загадочно улыбаясь, при этом показалась изящная линия ноги. Потом она вышла на середину комнаты, похлопывая руками, и остановилась в ожидании.
— Замечательно, — Алекс был удовлетворен, — а вы говорили, что она не манекенщица?
Глаза Чармиэн потемнели — похоже, все поставлено на карту.
— Ба, — удивилась мадам Дюваль, — ее стимулирует ваше присутствие, мсье. А в вашем бальном зале все же она потеряется — там ведь, как вы объясняли, будет множество высоких особ. И потребуется опыт, которого у Чармиэн нет, Она…
Алекс сделал слабую попытку прервать ее словесный поток, предложив:
— У нее еще будет время набраться опыта перед открытием.