Розовый Дождь
Шрифт:
– А что тут понимать? – усмехнулась Стелла и горько улыбнулась. – Разве непонятно? От нас отвернулся Создатель, вот и все, как когда-то от моего мужа Азаила, когда он не оправдал Его доверие, а тот, от кого отвернулся Создатель, утрачивает свою премудрость и совершает безумные поступки… Азаил нарушил волю Создателя и был низвергнут в подземелья Скалистых гор. Мы нарушили волю Создателя и по нашей вине Целестия находится на грани погибели.
– Безликий?! – воскликнул Роланд.
– Да…
– Кто он?!
– Я не знаю… Но знаю, что он – порождение темной энергии
– И… почему…
– Я сама не знаю, Роланд, но почему-то совсем недавно, всего несколько лет назад, эксперимент вышел из-под контроля. Появился Безликий… стали пропадать феи… потом покушение на тебя… потом пропала экспедиция карликов-хранителей… Точной причины мы до сих пор не знаем, да и не знаем, как победить эти твари… Все достижения нашей цивилизации отказываются работать там – анализаторы и аватары не действуют в странной темной пелене, которую научился испускать Темный-Темный Лес, наша техника плавится от испарений убитых чудовищ… погибла вся армия "ЖАЛА", цвет нашей расы и теперь тьма упорно идет на Восток – и остановить её уже не в наших силах…
Роланд слушал все эти откровения Стеллы и не мог поверить своим ушам. Одна мысль о том, что чудовищные твари толпами бродят по его родной земле, что они пожирают людей, животных, что гибнут растения, деревья, что Фея – его любимая Фея – находится в опасности… – пронзила его сердце и он просто не мог сидеть сложа руки!
– Да как же… да как же… Да как же вы можете сидеть тут и обо всем этом говорить, а?! Там погибают люди! Люди погибают, Целестия! Зверушки, птички! Моя Фея! А вы тут… Да вас же Создатель поставил хранить, а вы тут… Плачетесь! – и тут вдруг Роланд почувствовал в себе дерзость какую-то что ли, какую-то необычную для его мягкого характера силу, он вскочил на ноги сам, а потом резко взял Стеллу за руку и поднял её с ног тоже. – А ну, прекрати хныкать, нам тут Целестию надо спасать, а?! А ну стоять! Я приказываю! – и топнул ножкой по песку. – Такова моя королевская воля!
Бледные губы Стеллы растянулись в улыбке – уж очень не вязались такие слова как "приказываю", "моя королевская воля" с этой почти мальчишеской, щупловатой, долговязой фигуркой, с такими хрупкими кистями рук, больше присущих писцу, чем воину, детскими кроткими глазами и мягкими, даже изнеженными, чертами лица.
– Помимо твоей воли есть ещё воля Создателя – возразила Стелла. – А я со времени появления Тьмы из Леса уже не чувствую его присутствия в моей душе… Он оставил меня… и моих дочерей…
– А мне все равно, что ты там себе чувствуешь! – притопнул ногой Роланд – Как вы тут у себя на советы собираетесь, а? У нас колокола есть на башнях,
– Это будет сделать трудно… Почти все феи в спячке…
– В спячке? – удивленно уставился на неё Роланд.
– Да, в спячке… Видишь ли… без Премудрости Сообщество не жило никогда… когда мы сложили с себя регалии – это вызвало шок… Видишь ли, феи – не люди, мы не можем жить сами по себе, мы – как рой пчел… Без матки пчелы погибают… Нам нужна новая Премудрость, а Её может выбрать только Создатель…
Больше слушать Роланд не стал. Хотя у него вертелся на языке вопрос – "почему же вы тогда сложили регалии" – но он его не задал, так как беседа явно пойдет опять по замкнутому кругу – она опять скажет, что Создатель оставил её и т.д. и т.п. Он просто взял Стеллу на руки – благо, она, как и все феи, была легкая и тонкая, как пушинка – и просто побежал, побежал куда глаза глядят…
– Куда это ты бежишь? – недоуменно спросила Стелла.
– Куда-куда… В Розовый Чертог, куда ещё! – воскликнул Роланд – этого вопроса он ждал, так как все равно не знал, где он находится.
– Так он же в другой стороне! – сказала Стелла и Роланд, обрадовавшись, повернул в противоположную сторону…
…Розовый Чертог представлял из себя не менее жалкое зрелище… Да и Розовым его теперь трудно было назвать… Его живые дышащие колонны, расходящиеся кверху в стороны, напоминая тем самым лепестки исполинского цветка, были уже не розового, а бледного цвета, да и дышали они очень редко, едва раз в три-четыре минуты…
Роланд вбежал со Стеллой на руках прям в центральную залу и, отыскав глазами, три престола на возвышении, посадил в центральное кресло Стеллу – она не сопротивлялась – и встревожено оглянулся на бесконечно уходящие куда-то вверх круговые трибуны, раскрашенные в разные цвета радуги, соображая, что же делать дальше – как пробудить это сонное царство…
…И в этот самый момент раздалось вежливое кашлянье где-то сзади… Ролан резко обернулся и увидел, что перед ним стоят Котенок и Щенок – собственными персонами! – и смущенно переминаются с ноги на ногу.– Котенок?! Щенок?! А вы-то тут что делаете! А?! – воскликнул Роланд, не веря своим глазам от радости.
Оба Зверенка радостно бросились в объятия хозяина и заголосили, перебивая друг друга:
– Хозяйка послала нас с тобой… Эвакуировать… Детишки… Осленок… Увяло… Заснули… Исплакались…
– Так, стойте-стойте, торопыжки! А ну не плакать и не рыдать! Говорите по порядку! – и опять Роланд топнул своей ножкой, приняв на своем полудетском лице такое не свойственное для него выражение строгости.
– Да как тут не плакать, мр-мяу, хозяин! – вытирая глазки лапкой, мяукнул Котенок. – Сначала все хорошо было. Вас привезли сюда, спать уложили в цветок…
– А-ав! Чтобы вы, значит, хозяин, раньше времени домой-то не запросились, а-ав! Внизу-то опасно! А-ав! – поддакнул Щенок, преданно виляя хвостиком.