Розы от киллера

Браун Сандра

Темнота оказалась обманчивой. Рощица была расположена значительно дальше, чем он думал. Тишина стояла мертвая, слышалось лишь его затрудненное дыхание. Но если бы выработка пота сопровождалась звуком, он поднял бы ужасный шум. Он весь взмок и опасался, что темнота, надвигающаяся на него со всех сторон, была предвестником обморока.

Добравшись наконец до деревьев, он бросил сумку и опустился рядом с ней на колени. Затем встал на четвереньки и опустил голову. С носа капал пот, но Вику было наплевать на все, хотелось только лечь и замереть.

Он

опустился на сухую траву. Она колола его сквозь рубашку, но это ерунда, ведь теперь он мог закрыть глаза. Он прижался щекой к жесткой сумке и представил себе, что это женская грудь. Прохладная, мягкая и пахнущая ароматным тальком. Таким, как у Ренни в ванной комнате.

Он спал без сновидений. Только что-то очень неожиданное могло извлечь его из столь глубокого сна. Что-то по-настоящему неожиданное. Вроде резкого окрика: «Не двигайся, иначе ты покойник!»

Разумеется, он открыл глаза, потом перекатился на спину, чтобы увидеть, откуда прозвучало предупреждение.

Ренни стояла примерно в двадцати ярдах от него, прижав к плечу ружье и глядя в прицел. Вик резко сел.

– Я же сказала, не двигайся! – крикнула она.

И выстрелила.

23

С дерева свалилась мертвая рысь.

Она промахнулась всего на пару футов и не свалилась Вику на голову. Ударилась о землю, подняв облако пыли. В центре груди – кровавая дыра. Сердце Вика бешено колотилось.

Он с трудом проглотил слюну:

– Славный выстрел.

Ренни подошла и встала на колени около мертвого зверя.

– Такая красивая. – Если не обращать внимания на острые клыки, рысь и в самом деле выглядела как домашняя кошка-переросток с великолепной шерстью. Ренни погладила пушистый белый мех за ухом. – Ужасно не хотелось ее убивать, но она собиралась прыгнуть. Уже несколько месяцев она убивает ягнят и домашних животных. А этим утром забралась в мою конюшню.

– Не знал, что рысь охотится на таких крупные животных, как лошади.

– Она и не охотится. Наверное, искала что-нибудь поменьше, вроде мыши или кролика. Но напугала лошадей, одну даже поцарапала. Я услышала шум в конюшне, пошла взглянуть и увидела, как она убегает. Последний час я за ней гоняюсь.

– А она за мной.

Ренни впервые взглянула на него:

– Вы – довольно легкая добыча.

– Ходячий раненый.

– Полумертвый. Какого черта вы здесь делаете, Вик?

– Сплю. Вернее, спал. – Он кивком показал на прислоненное к стволу дерева ружье. – Вы когда-нибудь промахиваетесь?

– Никогда. Так вы мне ответите?

– Это длинная история. Но суть дела в том, что у меня кончился бензин. Надеюсь, вы не пешком сюда пришли.

Она встала и резко свистнула. Он с уважением взглянул на нее. Ему еще не встречалась женщина, которая могла издать что-то, похожее на свист. Но ее таланты простирались дальше. Через несколько секунд возле них появилась великолепная кобыла.

– Как в кино, – восхитился он.

Лошадь остановилась на приличном расстоянии от мертвой рыси и стала нервно бить копытом. – Не уверен, что без седла смогу на нее забраться.

– Вам и не придется. – Ренни повернулась и направилась к лошади.

– Вы хотите меня здесь бросить? С трупом этого зверя?

– Я вас не приглашала.

Поэма в движении. Такое сравнение пришло ему в голову, когда она запустила пальцы в гриву и одним прыжком оказалась на лошади. Одно гибкое, плавное движение. Даже ружье не выронила. Она пришпорила кобылу пятками, и лошадь затанцевала, задрав голову и хвост.

– Вы же вернетесь за мной, правда? – Ему показалось, что Ренни улыбнулась, но солнце еще не взошло, так что вполне вероятно, что ему почудилось. Почти незаметным движением колен она пустила лошадь в галоп.

Вик был настолько уверен, что она за ним вернется, что заснул прежде, чем лошадь и всадница скрылись из вида.

Он не знал, сколько проспал. Пятнадцать минут или пятнадцать часов. Когда он открыл глаза, Ренни снова была рядом. Она завертывала рысь в толстый мебельный чехол. Когда она увидела, что он за ней наблюдает, сказала:

– Не хочу, чтобы ее растащили стервятники.

Он взглянул наверх через ветви деревьев. В небе уже кружили канюки.

– Может, они ждут, когда я перекинусь.

– Возможно.

Она подняла сверток и отнесла его в пикап, которого он раньше у нее не видел. Очевидно, Ренни им пользовалась только на ранчо, потому что автомобиль был ненов и потрепан. Пока она укладывала рысь в багажник, Вик исхитрился встать, цепляясь за ствол дерева. Потом наклонился, чтобы взять сумку.

– Я возьму, – заявила Ренни, направляясь к нему. – А вы лезьте в машину.

Когда она проходила мимо него, ему захотелось отсалютовать ей, но в последнюю секунду он передумал.

Разумеется, ее прикид не имел ничего общего с военной выправкой. На ней была красная майка вроде той, в которой она спала, узкие обтягивающие зад джинсы и ковбойские сапоги. Распущенные волосы спутаны. Он догадался, что шум в конюшне заставил ее выскочить из постели и наспех натянуть джинсы и сапоги. Как бы то ни было, такой вид заслужил его одобрение.

Пролезть под проволокой днем было лишь немного легче, чем ночью. Когда Вик добрался до пикапа и умудрился сесть на сиденье, его прошиб холодный пот и охватила крупная дрожь.

Ренни вернулась с его сумкой и без лишних церемоний швырнула ее назад, туда, где покоилась рысь. Она села в машину. Заметив, что Вик смотрит назад, она спросила:

– Что-то не так?

– Нет. Просто радуюсь, что вы не швырнули меня туда вместе с сумкой.

– Была такая мысль.

– А как насчет моей машины?

– Я привезла канистру с бензином.

Ренни не стала делиться с ним планами по поводу его пикапа, а он не стал больше ничего спрашивать. Она выехала на дорогу и проехала не меньше мили, прежде чем сказала: