РПЛ 2
Шрифт:
– А? Чего? – растревожился вконец юный Лорнас, и я гаркнула:
– Перебирайся на козлы, будешь править лошадьми!
Как ни была я занята тем, чтобы привести в чувство Хорвека, но заметила, когда мост дрогнул в первый раз, а река грозно загудела, словно в ее глубинах зарождалась какая-то тайная разрушительная мощь. Это придало мне сил и я сумела-таки подтащить тело к коляске, а затем, при некотором содействии Харля, затолкать внутрь.
– Гони что есть силы! – просипела я, и сама упав куда-то мимо сидений, повалившись поверх Хорвека, так что его бледное лицо оказалось совсем рядом с моим. Я хорошо видела потрескавшиеся
– Мост! – закричал Харль. – Мост рушится!
– Ну еще бы! – огрызнулась я. – Именно за это мы и заплатили! Смотри вперед на дорогу, иначе переломаешь нам шеи!
У меня не вышло приподняться, чтобы взглянуть, как водяная нечисть ломает каменные опоры: то ли силой воды, подчиняющейся ей, то ли собственными склизкими руками, но мне и не хотелось об этом знать. Единственным желанием моим было выбросить сумку с остальными колдовскими вещичками, чтобы никогда больше не приносить дары духам, но теперь я понимала, что без этого никак не обойтись. Даже слуги ведьмы не смогли бы быстро перебраться через глубокую реку, где в каждом омуте их подстерегала подкупленная мной водяная нечисть. Первое препятствие получилось сотворить на славу!.. Но не такой уж непреодолимой была эта преграда, не такой уж долгой – купленная за ленточку дружба, а создавать иные союзы с духами без помощи Хорвека… ох, сложностей в чародейской науке было не меньше, чем гнусностей!
– Хорвек, очнись, - я поднесла к его губам фляжку с водой, из-за тряски большую ее часть пролив мимо. – Тебе надо открыть глаза! Не вздумай помереть, негодяй эдакий!
– Мосту крышка! – восторженно сообщил Харль, неумело натягивая поводья, чтобы лошади шли тише. – Точно и не было его! Раз – и готово! В прошлом году наводнение было – ух! Но мост и то не снесло, а тут вон что!
– Да правишь ли ты лошадьми, лоботряс?! – взревела я, уже не пытаясь унять волнение. – Что тебе за дело до того моста? Ну был он там, а теперь не стало, экое дело!
– Хороший мост был, только недавно чинили… И плату за проезд по нему не взымали, потому как между общинами здешними спор вышел, - обиженно откликнулся Харль, словно я своим пренебрежением к недавнему зловещему чуду оскорбила его лично.
– Построят новый и будут взымать двойную, не сомневайся, - проворчала я, думая совсем о другом, ведь дыхание Хорвека становилось все слабее. – Говоришь, тут деревня поблизости? Нам нужно раздобыть какой-то еды, пока по округе не разошлась весть о рухнувшем мосте – все тут же поймут, что виновата в том чертовщина и будут гнать любых путников в шею от греха подальше…
Харль кивнул и поворотил лошадей – об опасностях за нашими спинами он знал меньше моего, и потому легко согласился подзадержаться. Я же вздрагивала каждый раз, как замечала качнувшуюся ветку или слышала скрип усохшего дерева в глубине рощи.
Кошелек Хорвека был набит золотыми монетами и мне с трудом удалось отыскать серебряную полукрону – от вида золота деревенька наверняка бы переполошилась. На нее мы купили вдоволь круп, сала и прочего продовольствия, годного скрасить путешествие. Крестьяне, еще не узнавшие о том, что мост, связывавший их поселение с Таммельном, рухнул, приветливо обошлись с нами, сразу же заметив знаки герцогского дома на нашей коляске и приняв нас за слуг,
Харль, которому наше приключение нравилось только в тех его частях, что изобиловали колдовством (что красноречивейшим образом свидетельствовало о пустоголовости мальчишки), порывался задержаться в поселении, где к нему относились с куда большим почтением, чем он привык во дворце, но я торопилась.
– Мы могли бы славно подкрепиться, - недовольно заметил он, взбираясь обратно на кучерское место.
– Хорвек до сих пор не пришел в себя, - отрезала я, не желая раньше времени заводить разговор о том, что нас преследует стая оборотней.
– Да кто такой этот Хорвек? – фыркнул Харль, запоздало задумавшись над тем, о чем бы ему лучше вообще не размышлять. – Где ты его нашла? И что это за история с колдуньей, во имя пресветлых богов? Тебе не привыкать морочить голову Ее Светлости, но уж меня тебе не провести, Фейн!..
Имя мое он произнес со странной запинкой, и я сообразила, что магия моего нового имени слишком слаба для того, чтобы справиться с цепкой памятью Харля своими силами.
– Зови меня Йель, - твердо сказала я.
– Йель? Это что еще за ерунда? – конечно же, Харль ерепенился, но я чуть позже расслышала, как он повторяет себе под нос «Йель, Йель…» с отрешенным видом, и понадеялась, что он согласится с переменой, сам того не заметив. Сама я сосредоточилась на том, что обтирала лицо Хорвека мокрой тряпицей, да прислушивалась к его неровному слабому дыханию.
Отъехав от деревни на порядочное расстояние, я приказала Харлю придержать лошадей около лесной прогалины, где не так давно кто-то устраивал стоянку: там осталось большое кострище и настил из веток, на который мы и перенесли Хорвека.
– С чего приключилась у него хворь? – пыхтел Харль. – Это зараза или же черная магия? И то, и другое липнет к людям, как смола, и мне не нравится, что приходится возиться с каким-то негодяем, дурное знамение на котором разглядит и слепой!
– Он много смыслит в колдовстве, - ответила я, хмурясь. – И без его помощи мы далеко от ведьмы не уйдем. А наш враг – ведьма, презлейшая и претемнейшая, запомни это Харль! Она умеет менять личины, проникать в разум и во сновидения, прикармливает человеческой кровью всяческую нечисть и хочет извести Его Светлость, уж не знаю – зачем. Мы для нее, как две мухи, прихлопнуть которых можно одной рукой.
– Говорили, что ты хотела выпустить из темницы демона, - Харль смотрел на меня настороженно.
– Вранье, - я вдруг поняла, что обучилась у Хорвека легко переступать через свое слово, если оно не кажется мне важным. – Демон мертв, забудь о нем. Это ложь ведьмы, которая хочет отомстить дядюшке за то, что он отрубил ей палец, а мне – за то, что посмела сунуть нос в ее черные дела. Довольно болтать! Принеси мне немного вина и хлеба!
Харль торопливо принес мне початую бутылку поганого сладкого вина, которое я выпросила у крестьян, приберегавших его к празднику. Я смочила вином краюху черного хлеба, а затем вытащила из ножен у пояса Хорвека дрянной клинок, и отдала его Харлю, приказав, чтобы тот отошел подальше и держался около лошадей.