Рубеж империи: Варвары. Римский орел
Шрифт:
Коршунов вспомнил про Оленью войну и заявил, что риксы и без римлян горазды ссориться. И пример привел.
Оказалось, неудачный пример. Поскольку лично Скулди был почти уверен, что оленя этого, из-за которого драка началась, как раз римляне и подсунули.
Ладно, залили разногласия еще одной порцией пива.
Вернулись с сельских работ владельцы дома, но мешать мудрой беседе не посмели. Только сам хозяин, Фретилин брат, с особо приближенным к «небесному герою» Книвой в уголке пристроились.
– Нет, – сказал Коршунов. –
– А что бы ты сделал? – заинтересовался Скулди.
– Завербовал бы кого-то из местных! Заинтересовал или подкупил.
– Это как же?
– Да просто. Вы с ромлянами торгуете?
– Мы – да! – гордо ответил Скулди. – Они, – кивок в сторону Фретилина брата, – нет. Ромлянские товары им мы привозим.
– Ты и Кумунд?
– Нет. – Скулди брезгливо скривился. – Мы – не торговцы. Другие герулы торгуют. И здесь, и с ромлянами.
– Не важно. Главное, чтобы связь была. Кто торгует – тот выгоды ищет. Какая разница, чем торговать?
– Точно! Правильно, Аласейа! – поддержал Коршунова простой парень Кумунд, который, не стесняясь, то и дело наливал себе, вне очереди, из бочонка. – Торгаш все продаст!
– Вот именно. В том числе и новости.
– И новости! – пьяно провозгласил Кумунд. – Точно!
– Например, новости о новом походе на ромлян!
– А ведь верно! – воскликнул Скулди. – Ведь верно, Алексий! Говори дальше!
– Что говорить?
– Ты мудр! – уважительно произнес герул. – Подскажи, как узнать, кто ромлянам тайны продает?
– Элементарно, Ватсон! Отследить, у кого капитал неожиданно вырос! – по-русски проговорил Коршунов, засмеялся и повторил по-здешнему: – Очень просто. Посмотреть надо, у кого непонятно как богатства умножились.
– Мудро, – одобрил Скулди. – Просто по-ромлянски мудро… – Он устремил на Коршунова пронзительный взгляд. – Ну-ка спой, Алексий! Спой, как вы в Байконуре поете!
– Зачем?
– Послушать хочу!
Действительно в голосе Скулди нехорошо звякнул металл или показалось?
Но почему бы и не спеть благородному дону для другого благородного дона, если тот просит?
Коршунов задумался… А потом встал и грянул «Боже, царя храни!»
Не потому, что монархист, а просто в голову пришло.
Хорошо исполнил. Зычно и с душой, прослезился даже. Хотя дома сроду не пел царского гимна. Тем более, в Байконуре.
Герулов пробрало. Скулди обниматься полез. Бормотал в ухо:
– Прости, Алексий! Опять про тебя нехорошо подумал: уж так ты по-ромлянски мыслил. Но теперь вижу: не ромлянин ты. Родную ты нам песню спел, сразу видно. А язык – незнакомый. Немного на язык боранов похож, но не их язык…
– Никаких это не баранов язык! – возмутился Коршунов. – Натуральный русский, зеленая ты морда! – и тут же сообразил, что говорит не то, что следует. К счастью, всю тираду он тоже по-русски произнес, так что у Скулди не было
Потом они еще много песен спели. На разных языках. И еще: Коршунову очень хотелось Скулди про Анастасию спросить: кто она? Откуда он ее знает? Но не спросил. Не настолько он пьян был, чтобы с малознакомым человеком такие разговоры вести. Тем более, Скулди этот – не простак. С ним ухо востро держать следует…
Глава семнадцатая
Алексей Коршунов. Тренировка
Утром приехали родичи: Фретила со своими. Барахла привезли – возов десять. В братнем доме Фретила тут же повел себя по-хозяйски. Оказалось, дом этот – Фретилин. Поскольку Фретила в роду – старший. Есть, правда, еще какой-то дядька в каком-то селе, который возрастом старше Фретилы, но он «неправильного» происхождения – от тиви рожден, а не от квено законной. В общем, с тех пор, как помер папаша (из-за которого, как выяснилось, Фретила из бурга и отчалил), Алехин тесть все собирался в бург приехать да в наследство вступить. Вот и приехал.
Средний брат (без звука) собрал вещички, домочадцев и отбыл в другой дом – где обитал третий брат, младший. А тот, в свою очередь, подальше от бурга отъехал, поскольку и там тоже у рода недвижимость имелась. Богатый род у Фретилы, ничего не скажешь.
Кстати, Фретила с собой и Алафриду привез. Передал с рук на руки здешним родичам. Приняли ее хорошо. От Хундилы кое-какое добро осталось, так что не пропадет теперь девка. Вернее, уже не девка, а тиви. Ежели так случится, что встретятся Аласейа с Гееннахом, пусть скажет Аласейа: мол, не бросил Фретила в беде Гееннахову тиви, помог. Позаботился.
Заботливый тестюшка сразу по прибытии развил бурную деятельность: припахал на работы по обустройству всех, включая Коршунова. Но совершил стратегическую ошибку: отстранил Агилмунда от руководящей работы по разгрузке и отправил чистить лошадей. Причем именно чистить, а не руководить чисткой. Забылся папаша. Не учел, что зазорно лучшему десятнику рикса собственноручно таким ничтожным делом заниматься. Да он, Агилмунд, и свою боевую лошадь не всегда сам чистит. А тут драить каких-то обозных кляч!
Изложив все это батьке, Агилмунд от работы самоустранился. Более того, отстранил от работ Сигисбарна и Книву. Заявил, что забирает их с целью тренировки. Фретила попытался протестовать, но Агилмунд поставил вопрос ребром: хочет Фретила, чтобы его сыновей в бою как ягнят зарезали? Если хочет, тогда пускай. Не станет их Агилмунд бою учить. Пусть их убьют. Только он, Агилмунд, о смерти их матери сообщать не собирается. Пусть Фретила сам к ней придет и скажет: вот, Брунегильда, убили твоих сыновей, потому что я, Фретила, не дал сыну своему Агилмунду, воину знатному, братьев бою обучить. Вот и убили сыновей твоих, Сигисбарна и Книву.